Месть невольницы. Истинная для дракона

И пусть она презирала его. Но эта теплая точка внутри, отзывавшаяся на ураган её чувств, делилась своими силами. Возвращая желание жить.

Во имя и во благо его.

При такой поддержке она долгое время избавлялась на Земле от приобретенных за время жизни среди драконов привычек склонять голову, падать на колени, не смотреть в глаза, не перечить, бояться удара и наказания за свои слова, от ночных кошмаров, от поглощающей боли предательства и унижений.

И смогла. Смогла изгнать эти и другие эмоции из своей души, чтобы не сойти с ума. Чтобы жить дальше. Чтобы подарить жизнь другому самому любимому на свете мужчине — своему сыну.

А вот чтобы спасти его от ужасов, на которые бы непременно обрекли земляне, в двадцать первом веке не подозревающие о силе магии, но испуганные карантинами, измученные неизвестными мутациями вирусов и шарахающимися от каждой новой идеи о вакцинации, ей пришлось воспользоваться амулетом, что носила под одеждой всегда.

С того рокового дня. Что получила когда-то путем воровства и обмана от бездушного и надменного короля.

Она была вынуждена вернуться в место, которое стало её испытанием и тюрьмой много лет назад. Могилой её чувств и гордости. Но сейчас вновь запирала страх глубоко внутри, и готова была рвать голыми руками каждого, кто посмеет встать на пути её сына — наследника.

Ведь только в этом мире он может быть в безопасности. Здесь ему не причинят вреда, потому что не смогут даже приблизиться, если он не пожелает. Здесь он второй по статусу после своего отца. Которому Эммилия желала отомстить любым подвернувшимся способом.

Встреча с королем — была для неё тяжелым испытанием. Даже нахождение с ним в одном замке душило, напоминало о том, что пережила здесь когда-то. Она всё же думала (одновременно и воинственно ждала, и боялась этого), что он примчится сразу же, как получит весть об их прибытии, пусть не ради неё — ради ребенка.

Но он не пришел. Ни в этот день, ни на следующий.

И Эммили было почти всё равно. Пусть он лгал ей о многом. Пусть его душа темнее самой темной ночи. Пусть она не встречала более жестокого существа в обоих мирах. Но он не причинит вреда её сыну. Не посмеет. Даже если попробует игнорировать их присутствие, она сама позаботится о ребенке. Ведь смеяла надеяться, что теперь её слово весит гораздо больше, чем раньше (поведение госпожи Альи лишь подтвердило эти догадки). И оспорить её приказ может только сам король. Который, по всей видимости, решил не обращать на них абсолютно никакого внимания, раз все ещё не отложил свои очень важные дела.

Горло душили слезы, которых не было с момента рождения её личного чуда. Но они не вырвутся наружу без её на то желания. А его нет.

Всеми вековыми традициями наследнику (или наследникам, если у короля были ещё дети) гарантировалась полная безопасность. Говорят, их защищает сам Великий алмазный дух. И если будет нужно, она пойдет в храм и будет просить его о защите своего сына. Алмазный дух здесь, в мире магии, был более чем реален. И на искреннюю молитву отзывался всегда.

Так говорили.

Хотя сама она ни разу не была в храме. Ведь раньше являлась всего лишь человеком, рабыней, а значит, не имела права даже войти в священное место. Но её сын мог. И она добьется этого. И верит, что это поможет ему занять достойное место в родном для него и чуждом для нее мире.

Эммили жалела, что мало знала про традиции драконов. Но была уверена, что её ребенка будут бояться, уважать и почитать. Первая реакция старой драконицы подтверждала её уверенность. И это именно то, что нужно.

Ещё девушка помнила о том, что драконица, подарившая королю наследника, становилась едва ли не его правой рукой. Как минимум — официально признавалась главной фавортикой, госпожой. Почти королевой или равной ей по положению. Но кроме того, матери наследника воздавались всяческие почести. Народ молился на неё. И от её добросердечия зависели очень многие вопросы в королевстве.

Ведь не каждая королева могла подарить ребенка своему законному супругу, и если эта благодать ниспадала на другую — то именно она становилась важной фигурой в государстве. Отсутствие наследника значило бы крах империи, а у драконов с этим делом последние несколько столетий были серьезные проблемы. Ей рассказывали.

Вот только Эммилия была здесь всего лишь рабыней, служанкой — безродной человечкой, ещё и из другого мира. К тому же заклейменной знаком позора, который она долгое время скрывала. Но больше не намерена этого делать.

Эта отметина — не её ошибка, а позор короля. Свидетельство его низких поступков и бессердечия. И пусть каждый, кто видит рядом с ней наследника — видит и ту несправедливость, что ей пришлось пережить. Она не претендовала на трон и положение, не желала богатств и признания, мечтая раньше только о чистой и светлой любви. Но чтобы обеспечить своему ребенку безопасность, не имела больше права склонять голову и прятаться. И если нужно, голыми руками прочистит путь для своего сына.

А ещё… Она надеялась, что эта метка напомнит Его величеству, что он сделал с ней когда-то, и оградит её от долгих и ненужных разговоров. Возможно, даже — скорее всего, учитывая прежний размер гарема, за это время он и вовсе забыл о ней. Но она и не намерена занимать место среди его фавориток. Не претендует, тем более, на место его королевы. Которое должно быть занято принцессой Айвери.

Она просто мать его сына. И останется рядом с Аманом навсегда. Во всяком случае, постарается, чтобы было именно так. Но никогда не забудет, что ей пришлось пережить по милости здешних драконов и их прислужников. И ему не позволит. При первой же возможности отомстит каждому, перед кем приклоняла голову. Заставит ответить за каждый плевок в ее сторону.

Она больше не станет бояться. И не склонится ни перед кем.

Кроме своего сына. Наследника невероятной страны черных драконов.

Глава 3

Эльма проводила наследника и прекрасную незнакомку до самых лучших покоев, что ещё остались в этом замке. Разумеется, уступающих по роскошности покоям короля, в которых он не появлялся уже много лет, и его советника. Последние, пожалуй, даже превосходили первые по богатому убранству. Ведь главный советник — господин Эдвард в своей жадности мог переплюнуть любого из потомственных драконов.

Гостья отказалась отдыхать в отдельной от наследника комнате, не пожелала и видеть служанок для помощи в подготовке ванной и постели. Поэтому пришлось оставить их одних в общих покоях, когда юная госпожа отпустила Эльму.

При этом обращалась с ней вежливо, хоть и абсолютно безразлично.

Служанке не терпелось узнать, как могло получится так, что матерью наследника оказалась обычная человеческая девушка. К тому же с таким страшным клеймом, с которым нельзя было найти работу даже в борделе. Но, конечно, задавать вопросы не решилась.

А когда затворила дверь в покои, наконец смогла выдохнуть. Сила наследника всё же давила. А пустота в глазах загадочной девушки пугала до дрожи.

Вернувшись в большую залу с ведром воды, которое раньше просила принести госпожа Алья (забыть было никак нельзя, иначе — неминуемое наказание, тут все строго), она застала в разгаре настоящую истерику. Удивительным было то, что ранее главная женщина во дворце никогда не была такой неуравновешенной.