Месть Роха

— Передавайте мои наилучшие пожелания Самолу, — оживился профессор. — Если что тащите его сюда! Подлечим и прибавим годков так двадцать, а то и все тридцать!

Гунт кивнул и улыбнулся.

— Сорем! Жду тебя в холле через полчаса! Экипировка боевая, — номер два, боекомплект полный!

— Я готов! — встал из-за стола новый член Братства.

Полёт

До дальнего ангара добрались за какие-то считанные минуты. Без проблем проскочили через все шлюзы и вышли в сам ангар, который теперь стало не узнать.

Повсюду чистота и порядок. Патрульный катер блестит чистотой, находясь на стартовой площадке под ярким искусственным освещением. На его бортах четко был виден номер КМ-37 и эмблема космического флота Тарсона.

При приближении Гунта и Сорема обе двери катера с легким жужжанием пошли вверх, открывая доступ к пилотскому и пассажирскому креслам.

— Собери шлем! — предупредил командир. — Броня во время полета должна быть полной.

Выполнив манипуляции со шлемом, поисковик заглянул внутрь.

Там имелось три кресла: два спереди и одно сзади в глубине салона.

Гунт пока не стал залезать в кабину, а обойдя катер, подошел к его задней части и, нажав там на что-то незаметное, открыл в его угловатом корпусе небольшой квадратный люк. Под крышкой люка оказалась примерно полуметровая ниша, уходившая вглубь. Гунт впихнул туда пухлую матерчатую сумку средних размеров, которую притащил с собой, и протянул руку к Сорему.

— Давай сюда свой баул! В кабину с этим нельзя.

Покончив с багажом, командир заглянул в салон и указал Сорему на какое-то непонятное устройство в виде вертикального стержня, расположенного между спинками кресел и пояснил:

— Руки во время полета должны быть свободными. Прислони к этому устройству свое оружие и больше не беспокойся о нём. Вот, смотри, как это делается.

Подавая пример, Гунт один за другим прислонил к стержню свою штурмовую винтовку и арбалет со сложенными плечами и подсумок с болтами для него. Из стержня тут же выскакивали тонкие бесцветные полоски и, плотно обхватывая очередной предмет, плотно притягивали его к идеально ровной поверхности.

Освободившись от оружия, он ловко взобрался на пилотское кресло и кивнул Сорему на место рядом с собой.

Поисковик повторил со своим оружием всё в точности, как это сделал командир, и после этого осторожно уселся на пассажирское кресло справа от Гунта. Оно было мягким и удобным, с подставкой для ног.

Дверь тут же с тихим шелестом плавно пошла вниз, погружая Сорема в полумрак кабины.

Одновременно с этим из верхней части спинки выскочили два широких ремня, которые перехлестнувшись где-то в районе груди, плотно притянули тело поисковика к креслу. После этого, тихо жужжа приводами, кресло поменяло свое положение, и теперь Сорем не сидел в нём как раньше, а почти лежал, удобно пристроив голову на охватившем его затылок подголовнике. Руки при этом были свободными, а вот ноги напротив… их чем-то плотно зафиксировало, и поисковик не мог толком пошевелить даже ступнями. Но даже и из такого положения обзор вокруг был достаточно неплохим. Сорем хорошо видел перед собою не только уходящий вдаль тоннель, но и сам ангар через полупрозрачные двери.

Поисковик чуть довернул голову влево и увидел командира, находившегося точно в таком же положении, как и он. Только теперь кресло Гунта приподнялось еще чуть выше, и перед ним из приборной панели выдвинулось какое-то устройство, внешне напоминающее горизонтальную перекладину с двумя рифлёными рукоятями по краям.

Он обхватил рукояти ладонями, закованными в десантную броню, и в тот же миг в кабине мягко засветились приборы, и послышался спокойный голос Дока:

— Капитан Гунт сол Икселент, доложите о готовности к вылету.

— Все системы КМ-37 в норме. Топливо на сто процентов. Боезапас на сто процентов. Генератор дефлекторных щитов активен. К вылету готов, — спокойно ответил Гунт, щелкая на панели какими-то тумблерами.

— Гермоворота на старт! Запуск двигателей через двадцать… девятнадцать… восемнадцать… семнадцать…

Когда голосом Дока прозвучала цифра ноль, катер чуть приподнялся над напольными плитами и стремительно понесся вперед.

Справа мелькнули стены ангара, и Сорема вжало в кресло так, что ему трудно было даже пошевелить пальцем.

Следопыт не успел моргнуть глазом, как летательный аппарат оказался высоко в небе и продолжал набирать высоту, вклиниваясь в молочного цвета облака. Пробив их насквозь, он продолжал лететь дальше и дальше, пока небо не начало темнеть, и перед глазами не появились звёзды. У Сорема от восторга перехватило дух, и он, вцепившись в подлокотники кресла, завороженно смотрел, что происходит вокруг.

Вдруг на панели управления тревожно запульсировал какой-то красный символ, и лишенный интонаций металлический голос бортового искина оповестил о надвигающийся опасности:

— В секторе 15/7 обнаружена вражеская орбитальная крепость неизвестной конструкции. На КМ-37 наведено оружие противника. Осуществлен захват цели. По КМ-37 произведен пуск одиночной ракетой. Беру управление на себя. Начинаю противоракетный маневр.

Гунт тут же отпустил из рук перекладину, и она, сложившись вдвое, мигом втянулась в панель.

И командир, и Сорем оба вцепились в подлокотники, отдавшись полностью автопилоту и искусственному интеллекту.

Катер резко развернуло боком, и он понесся к поверхности с такой скоростью, что казалось, еще секунда-другая — и он на полном ходу врежется в горы. Затем его завертело так, что уже было не понять, где земля, а где небо. Перегрузки в специальном кресле и десантной броне переносились безболезненно, но тяжесть в руках всё же давала о себе знать.

Сорем зажмурил глаза и старался дышать ровно. Страха как такового не было. Были необычные ощущения во всём теле, и он не совсем хорошо понимал, что сейчас происходит.

Их кто-то атаковал… Но кто?

Зачем?

Аппарат мелко затрясло, и где-то далеко сзади послышался быстро утихающий раскат грома.

Неожиданно катер выровнялся и полетел на сумасшедшей скорости, почти касаясь верхушек деревьев.

— Опасность ракетной атаки устранена, — послышался голос искина. — Желает ли капитан Гунт сол Икселент взять управление КМ-37 на себя?

— Какой допустимо безопасный порог высоты при обнаружении нас орбитальной крепостью? — спросил командир неестественно спокойным голосом.

— Семь тысяч пятьсот двадцать пять метров, — тут же ответил искин.

— Поднимайся на шесть тысяч, затем я возьму управление на себя, и да… передай данные об орбитальной крепости на базу.

Катер послушно взмыл в небо, и уже через пару минут из панели управления с тихим жужжанием снова выдвинулся стержень и, разложившись надвое, превратился в ту самую перекладину.