Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

— Нет, не убедились, — упрямо сказал Дураков. — Как вы докажете, что вы и есть этот самый Вампиров?

— А ты посмотри на оборотной стороне обложек. Там моя фотография.

Мальчишки посмотрели. И вправду, со всех обложек им широко улыбался Вампиров-Кукурузников.

— А зачем вы тогда на кладбище по ночам ходите? — уныло поинтересовался Федька, уже понимая, что его стройная версия трещит по швам.

— За вдохновением, — ответил писатель. — Я сейчас пишу роман ужасов «Тайна старого склепа». Вот и хожу ночью на кладбище, чтобы погрузиться в атмосферу романа.

— И что —

погрузились? — спросил Молодцов.

— Ещё как. В одну из ночей даже привидение увидел. Оно танцевало между могил.

— А зачем вы у колдуньи узнавали, как оживлять мертвецов? — не унимался Дураков.

— Тоже для романа. Дарье все эти магические штучки хорошо известны. Она же потомственная колдунья. И при этом — добрейшей души человек. Мухи не обидит.

— Ну а жёлтый платок вам для чего?

— Это мой талисман. Я когда начинаю писать новую книгу, кладу его в ящик стола. На счастье.

— А черепушка у вас на столе чья?

— Ничья. Просто сувенир-шутка. Дураков не поленился третий раз сгонять и комнату и, перевернув череп, увидел наклейку: «Череп-чернильница. Сделано в Одессе».

Итак, невыясненной оставалась лишь одна второстепенная деталь. Федька решил выяснить и её.

Вернувшись на кухню, он сказал:

— Вы не могли бы снять свои очки?

— Пожалуйста.

Кукурузников снял. Глаза у него были не голубые, а карие.

— Извините, — пробурчал Дураков. — Ошибочка вышла.

Молодцов тоже извинился. И спросил:

— Значит, вы муж Галины Пончиковой?

— А ты, значит, сын Григория Молодцова? — вопросом на вопрос ответил писатель.

— Откуда вы знаете?

— Я же с Гришей в одной школе учился. Ты на него очень похож, Дима.

— А как вы узнали моё имя?

— Мне твоя мама сказала.

Молодцов встрепенулся:

— А где она?!

— Да вон идёт, — показал в окно Кукурузников.

Димка бросился к окну. Во двор входила его мать.

Через минуту она была уже на кухне.

— О, Димуля, — удивилась мать. — А бабушка говорила, что ты на рыбалке. — Мать перевела взгляд на Кукурузникова. — Я смотрю, Сашка, ты уже с моим сыном успел познакомиться.

— Успел, — улыбнулся Кукурузников. — Шустрый у тебя парень, Марина.

— Весь в отца, — тоже улыбнулась мать. «Да уж, в отца, — недовольно подумал Димка. — Папаша никогда бы так не прокололся».

Глава 12

Снова в Старокозельске

— Вот так прокололись! — это уже сказал Федька. Ребята сидели на берегу реки. Вечерело. По воде стелился туман. Целый день мальчишки говорили только об одном. О том, как они прокололись, промахнулись, лоханулись и обломались… А проще говоря — ошиблись, приняв писателя за маньяка-убийцу.

Ну надо же, как все просто объяснилось! И ночные посещения кладбища, и желтый платок, и череп… И даже то, что мать не приехала. Оказывается, у нее заболел зуб и она его лечила.

— Итак, круг подозреваемых сужается, — подвел итог Молодцов.

— Ага, — откликнулся Дураков. — Всего один и остался.

Да, у них остался один-единственный подозреваемый. Отец Афанасий, который по четвергам ездил в Старокозельск, снимал там рясу, отклеивал

бороду и шел в бильярдную. Зачем он это делал, и предстояло выяснить Димке с Федькой.

И вот наступил четверг.

И отец Афанасий поехал в Старокозельск. В городе священник зашёл в маленький домик на окраине. А через пять минут вышел оттуда уже без бороды и без рясы.

— Видал? — шепнул Федька Димке.

— Видал, — шепнул Димка Федьке. Если с бородой отцу Афанасию было никак не меньше полтинника, то без бороды ему было никак не больше тридцатника.

Засняв на видеокамеру это чудесное «омоложение», ребята двинулись следом за очередным подозреваемым.

И тот привел их в бильярдную, которая называлась почему-то «Седьмое небо», хотя располагалась в полуподвальном помещении.

В бильярдной висело густое облако табачного дыма. Слышались удары кия о шар, разговоры, смех… Отца Афанасия тут, по-видимому, хорошо знали. Когда он вошел, раздались приветственные возгласы.

Священник, взяв в руки кий, начал гонять шары по зеленому сукну бильярдного стола, точными ударами посылая их в лузы.

Прошло два часа.

Отец Афанасий все так же увлеченно играл. Щеки его раскраснелись. Глаза блестели. Если он и был маньяком, то скорее уж маньяком бильярда.

Мальчишек с непривычки стало мутить от сигаретного дыма. Они уже хотели выйти на улицу глотнуть свежего воздуха, но тут Димка заметил типа с реденькой бородкой и красными, часто моргающими глазками. Того самого, что следил за ним в Курском аэропорту, а потом в Старокозельске разговаривал с шофером автофургона.

— Федька, — промычал сквозь зубы Молодцов, — справа от нас тип, что пас меня в Курске.

Дураков чуть заметно кивнул и, по всем правилам конспирации, посмотрел не направо, а налево. В зеркальную стену. Где и увидел отражение типа.

— Гляди, гляди, Димыч, — тоже промычал сквозь зубы Федька. — Он к отцу Афанасию идёт.

И действительно, тип подошел к священнику и хлопнул того по плечу:

— Здорово, Афоня.

Отец Афанасий обернулся:

— Мухомор?!

— Он самый.

— Давно откинулся?

— Месяц как с кичи.

— Димыч, о чем это они? — прошептал Дураков.

Молодцов без труда перевел с «фени» на русский:

— Поп спросил: «Давно освободился?» А тип ответил: «Месяц как из колонии».

— Пошли, Афоня, бухнем, — предложил Мухомор.

Они направились к стойке бара в углу зала. Сели на высокие табуреты.

— Эй, кореш, — щелкнул пальцами Мухомор, подзывая бармена. — Водяра есть?

— А как же! — подскочил к нему бармен. — «Пшеничная», «Столичная», «Батька Махно», «Кремлевская де люкс»… Чего желаете?

— «Батьку Махно», — выбрал Мухомор. — Точно, Афоня?

— Я теперь не пью, — сказал отец Афанасий.

— Ха-ха-ха! — громко захохотал Мухомор, словно услышал удачную шутку. — Ну ты, Афоня, комик!

— Я правда не пью.

Мухомор, перестав смеяться, недоверчиво уставился на священника:

— Без балды?

— Без балды. — Отец Афанасий обратился к бармену: — А молока у вас нет?

— Молока? — повторил бармен. — Нет, молоко не держим. Из безалкогольных напитков — только кока-кола.

Поделиться с друзьями: