Месть троллей

— Ты будешь сражаться с нами? Ты изменила мнение? — вырвалось у Стена, и он подошел и взял сестру за руку.

— Ну ладно, — отозвалась она. — Только не надо сантиментов, хотя, вероятно, завтра в это время мы уже будем все мертвы!

— Почему ты передумала? — спросил Стен, который почти лишился дара речи.

— Вы же все время уговаривали меня… Вы все. Можно одуреть с вами, — с усмешкой объяснила Флорес, а потом серьезно добавила: — Смерть Нати не должна быть напрасной.

— Спасибо, Флорес, — тихо сказал Стен, но сестра отмахнулась.

— Не благодари. Сегодня ночью столкнутся друг с другом тысячи воинов, я уже молчу о твоих больших уродливых друзьях!

— Конечно. Но… — начал было Стен, но тут его прервал Костин, который, насвистывая, вошел в палатку и резко остановился, увидев маленькое собрание.

Взглянув на Висинию, в глазах которой стояли слезы, он быстро спросил:

— Все в порядке?

— Конечно, дружище Костин, — ответила Флорес и положила маленькому влахаку руку на плечо. — Пойдем, снаружи песни и танцы!

— Но я пришел как раз… — озадаченно начал Костин, но Флорес энергично перебила его:

— Пойдем!

Бросив последний взгляд на Стена, Костин все понял.

— Конечно, снаружи поют и танцуют, ясно!

Смеясь, Флорес вытащила его из палатки, и Стен с Висинией снова остались одни. Стен смущенно посмотрел на нее, потом сердце заставило его притянуть девушку в свои объятия. Ее пальцы скользили под рубашкой по его голой спине, в то время как он целовал ее шею.

— Я люблю тебя, Висиния, я люблю тебя, — шептал Стен, и ее волосы касались его лица. — Я дурак, что так долго не говорил тебе об этом, — пробормотал он, покрывая ее лицо поцелуями.

— Ты не дурак, ты мне уже все сказал, только по-своему. После этого она опустилась на его ложе, и он последовал за ней.

58

Темноту и тишину ночи разорвал свет множества факелов, звуки труб. Когда влахаки покинули лес и двинулись на холм, в лагере Цорпада началась лихорадочная деятельность. «Удивлены? — злобно подумала Флорес. — И это лишь начало!»

Но предстояло пройти еще большой открытый участок, а это давало масридам достаточно времени, чтобы развернуть позиции. Вместо того чтобы подойти с юга, где, собственно, и ожидалось их появление, влахаки подошли к лагерю Цорпада с востока, где местность не давала преимущества марчегу. Обманный маневр — продвижение войска Ионны днем по тайным дорогам, подсказанным Стеном, — позволил обойти позиции Цорпада и большую часть постов, которые охраняли подступы к его лагерю.

Где-то позади Флорес мужской голос завел балладу о Раду Святом, и уже скоро ее стали подхватывать остальные, пока песня не зазвучала так, словно целое войско пело как единая глотка. По спине Флорес пробежал мороз, когда сила слов дошла до нее и пронзила всю, от макушки до пят.

Все ближе и ближе они подбирались к масридам, сигнальные трубы которых все еще тревожно гремели, но потом приказ остановиться дошел до тех рядов, в которых находилась Флорес. Только сто — сто пятьдесят шагов разделяли сейчас оба войска. Множество факелов ярко освещали передние ряды, хотя само поле битвы было окутано тьмой. Воины схлестнутся в плоской ложбине меж двух холмов.

В первых рядах противника, в центре, там, где борьба обычно разгорается сильнее всего, Флорес разглядела воинов маленького народца в сверкающих металлических доспехах, с широкими щитами, на которых был выгравирован переплетающиеся орнамент. На флангах стояли масриды в полном облачении, с копьями и щитами.

Позади них она увидела кавалерию, которая заняла место на косогоре, за пределами досягаемости лучников. На вершине холма были палатки, на одной из них развевалось знамя Цорпада. «Ты, сволочь, — пронеслось в голове у Флорес. — Сегодня ты ответишь за все!»

Но сначала нужно было выиграть битву, а ряды их врагов были крепки. Юный воин возле Флорес выразил ее собственные мысли:

— Так много…

— Войско всегда кажется больше, чем оно есть на самом деле, — успокоил его стоящий рядом ветеран. — Во время осенней битвы войско выглядело точно так же, а под конец масриды улепетывали как зайцы!

Грубый смех последовал за его словами, но Флорес чувствовала страх мужчин. Она сама отерла лоб рукой в перчатке и поправила шлем.

Неожиданно справа раздался стук копыт, и Флорес увидела Ионну, которая вместе с другими командирами двигалась вдоль линий влахаков. Когда она достигла центра, то обнажила меч и подняла его высоко над головой.

— Сегодня все мы едины, так как сегодня мы сразимся за свободу! Мы будем убивать за свободу, а кто-то умрет за свободу, но завтра солнце взойдет над другим Влахкисом, над новым Влахкисом — страной влахаков!

Ее голос звучал ясно и мощно, и Флорес почувствовала, как сила слов воеводы возвысила ее дух. И вместе с другими влахаками она подняла оружие и закричала:

— Тиреа! Ионна! Влахкис!

Под эти крики княгиня проскакала вдоль рядов с обнаженным мечом. Потом она и ее спутники поднялись выше на холм, с которого они будут руководить сражением. Тяжело дыша, Флорес стиснула зубы и посмотрела на вражеских солдат.

— Гномы… А правда, что о них рассказывают? — снова спросил юный воин, но, до того как Флорес ответила, позади них раздался ужасный рев.

Тяжело ступая, отчего содрогалась сама земля, тролли пробирались через ряды вперед. «Я, наверное, потом отвечу, что рассказывают о гномах», — весело подумала Флорес. Ее взгляд упал на троллей, и удивление отогнало все другие мысли.

На первых пяти троллях, которые пробирались сквозь ряды влахаков, были железные шлемы и металлические пластины на бедрах и голенях. Тела некоторых покрывали толстые полосы кожи с металлическими заклепками. В своих огромных ручищах они сжимали мощные дубины, окованные железными кольцами, на которых были грубо закреплены шипы. У одного был топор на длинном шесте, который он легко держал одной рукой, а другой закинул себе на плечо боевую палицу, усеянное шипами навершие которой было крупнее головы Флорес. Свет факелов мерцал на темном железе их доспехов, придавая троллям вид, словно они были существами из другого мира. «Они дали им доспехи и оружие, — с удивлением подумала Флорес. — Да эти чудовища могут и без того одним ударом сбить воина в латах и размозжить ему все кости. Что же они натворят теперь?»

Один из троллей остановился возле Флорес и воздел ручищи. Его рев был подобен удару в грудь; когда к нему присоединились другие, влахаки прижали руки к ушам, чтобы не оглохнуть.

Когда шум затих, гномы начали ритмично стучать оружием по щитам, сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее, пока их удары не слились в один длинный звук, который затем резко оборвался, словно по команде. Усмехаясь, тролль возле Флорес поставил дубину на землю и захлопал в ладони.

— Они боятся! — засмеялось чудовище.

— Друан? — колеблясь, спросила Флорес, так как не была уверена, что правильно угадала.

— Сестра Стена, — подтвердил Друан ее предположение и усмехнулся, обнажив свои мощные клыки. — Сегодня хорошая ночь. Война, кровь и смерть нашим врагам!

— Подожди, — прошептала Флорес и посмотрела на линии врагов, которые не особенно испугались при появлении троллей.

«На меня такое количество чудовищ-людоедов ростом в три шага нагнали бы больше страха», — подумала влахака. Где-то посреди вражеских рядов Флорес смогла рассмотреть маленькую группу людей, одетых в белое, которые стояли у подножия холма рядом с палаткой Цорпада. Она внимательно осмотрела край леса слева, но в темноте не смогла ничего разобрать, кроме темных очертаний деревьев и кустов.