Месть в законе
Шрифт:
– Да мне все поселки известны! Я ж их все за двадцать с гаком лет пешком прошел!
– Очень кстати. Не напрасно двадцать лет прожил. База Таганцева хорошо охраняется. Круглосуточно дежурят вооруженные боевики.
– А может, СОБР подтянем, а?
– Горбушкин посмотрел на полковника умоляюще. Он явно не желал подставлять свой тощий зад под бандитские пули.
– Я тебе дам СОБР!
– прикрикнул Лозовой.
– Сказано же - все провести неофициально. Со своими лоботрясами справишься. Нечего мне собровцев еще в эту авантюру втягивать. Короче говоря, бригада Таганцева имеет лежбища здесь, - он ткнул пальцем в карту.
– И здесь - на Финском заливе. Кроме того, бандиты располагают множеством квартир
– Форму сними, приоденься по-человечески. Все. Свободен. Иди пока.
Помрачневший капитан Горбушкин вышел из кабинета начальника милиции. Перспектива обнаружить и уничтожить Таганцева казалась ему невеселой. Одно дело, когда на преступника, даже самого коварного и сильного, наваливается вся милицейская рать, когда все государственные жернова перемалывают злодея в муку. Тогда даже ему, тщедушному Горбушкину, проявить неукротимое служебное рвение и подлинный героизм - раз плюнуть. Другая песня, когда легавому приходится выходить на поединок с матерым волком практически один на один. И отказаться нельзя. Лозовой прямо сказал, что в ликвидации Таганцева заинтересованы очень большие люди. Эти самые люди и самого Горбушкина в порошок сотрут, если надо будет. Нет, с такими лучше дружить.
А денег-то сколько отвалили! Капитан чувствовал, как толстенная пачка купюр приятно оттягивает карман форменного кителя.
Покинув кабинет начальника милиции, Севостьян Иванович прямиком отправился домой - нужно было хорошенько все обдумать в спокойной обстановке.
Лозовой же, проводив командира роты патрульно-постовой службы, открыл небольшую дверь, ведущую прямо из кабинета в крохотную смежную комнату.
Здесь на окнах висели плотные гобеленовые шторы. Стену украшал мягкий ковер. Бар был полон напитками и закусками. Приглушенно звучала успокаивающая музыка, звуки которой не проникали в служебный кабинет. В то же самое время, в комнатушке было слышно все, о чем говорили в кабинете. Такие вот творения инженерной мысли, воплощенные в реальную действительность.
А в уютном кожаном кресле сидел… Всеволод Михайлович Харитонов. Тот самый, бывший полковник госбезопасности Харитонов, задержанный в Иртинске по подозрению в совершении государственного переворота и… выпущенный на свободу уже через несколько месяцев в связи с недоказанностью улик.
– Вы все слышали, Всеволод Михайлович?
– спросил Лозовой, наливая себе виски и усаживаясь рядом, на диване.
– У вашего капитана с головой все в порядке? По-моему, он ведет себя как-то неадекватно. Не сорвет операцию?
– Не беспокойтесь. Он вполне адекватен. Просто человек обижен судьбой, ненавидит весь мир, страдает от нереализованных амбиций и разрушенных надежд.
– Опасная категория. Вы хорошо подумали, полковник?
– Добыть нам Таганцева - последний шанс для Горбушкина почувствовать себя человеком, хотя бы на старости лет добиться чего-то в жизни. Он из кожи вон вылезет, уверяю вас.
– Я хочу, Юрий Олегович, чтобы вы правильно меня поняли. Уже сам факт фантастического воскрешения Таганцева, мягко говоря, неприятен. Кроме того, ему так лихо и круто удалось поставить свои дела в Санкт-Петербурге, что хватает наглости замахиваться на торговлю нефтепродуктами. Да, пусть это не пресловутая труба нефтепровода, а всего лишь транспортировка железнодорожными цистернами. Но один только контроль за поставками в ту же Мурманскую область принесет Таганцеву миллионные прибыли даже без непосредственного
участия в сделках.– Но кто-то же их все равно будет контролировать, - позволил себе высказаться Лозовой.
– Свято место, как говорится, пусто не бывает.
– Да!
– громче обычного произнес Харитонов, но тут же взял себя в руки.
– Мне не выгодно - скажем так - чтобы контроль над моей темой был в руках этого человека. Мне вообще этот человек неприятен.
– Упаси боже!
– всплеснул руками Лозовой.
– Всеволод Михайлович! Я и не собираюсь уточнять, почему именно вы решили убрать с дороги Таганцева. Не мое это дело. А сделать - сделаю. Все будет обставлено в лучшем виде.
– Но этот ваш… Горбушкин… - Харитонов поморщился.
– Жалкий и никчемный человечишко, - пренебрежительно сказал полковник.
– Расходный материал, если хотите. Пусть сделает свое дело, а дальше… - Лозовой дважды рубанул ладонью воздух.
Юрий Олегович был отнюдь не прост. Говоря Харитонову о том, что его не интересуют причины, по которым тот желает разделаться с Таганцевым, не привлекая, в официальном смысле, силовые структуры, полковник лукавил. Ему, полковнику милиции, розыскнику с приличным стажем, раскрывшему на своем веку немало преступлений и кучу криминального люда пересажавшего по тюрьмам, были доподлинно известны все прошлые делишки Харитонова. И сибирские комбинации, в которых принимали непосредственное участие как Харитонов, так и Таганцев, не являлись для Лозового секретом.
После того, как Всеволода Михайловича поперли из органов госбезопасности, тот нашел для себя свободную, хотя и не слишком большую нишу в нефтяном бизнесе. Объяснять, что работал Харитонов в обход действующего законодательства, думаю, никому не надо.
А тут вдруг питерская братва прихватила его за жабры с поставками на Мурманск. И не кто-нибудь, а вернувшийся с того света Таганцев. Вот потому и примчался Всеволод Михайлович в Санкт-Петербург из Москвы, через надежных знакомых выйдя на полковника Лозового.
Организуя нейтрализацию или, что гораздо лучше, устранение Таганки, Харитонову не хотелось связываться с бандитами. Те, скорее всего, отказали бы ему в услуге, памятуя о его «гэбистском» прошлом. Милицейская же братия, работая неофициально, могла все обстряпать гораздо надежнее и, что немаловажно, значительно дешевле.
Интересно, самому-то Таганцеву известно, что за множеством фирм-однодневок, задействованных в цепи нефтяного трафика, скрывается фамилия его старого знакомого - Харитонова?
Веселенькая встреча может получиться.
– Юрий Олегович, - вновь подал голос Харитонов.
– Об одном прошу: мне бы очень хотелось, чтобы имя мое нигде не фигурировало. Ну вы сами понимаете: бизнес - штука тонкая.
– Само собой, Всеволод Михайлович, - ответил Лозовой.
– Вы останетесь в тени. Об этом можете не беспокоиться.
И здесь Юрий Олегович был искренним. Имя Харитонова не следовало афишировать без надобности уже потому, что связь между Лозовым, действующим полковником милиции, и опальным «гэбистом» могла быть истолкована руководством МВД не в пользу милиционера.
А денег заработать хотелось. Желание это усиливалось тем, что сумма, предложенная Харитоновым, рябила в глазах и будоражила воспаленное воображение обожаемым множеством нулей. К тому же треть обещанного была уже получена в качестве аванса.
Глава 4