Месть

Паво подавил свое беспокойство, пока они шли по Фламиниевой Дороге. Лудус был построен в тени Арены. Наверное, подумал Паво, для того, чтобы организаторы Игр могли удобно проводить гладиаторов и осужденных из камер на Арену с меньшим риском побега. Мухи жужжали вокруг двух мужчин, когда горстка служителей тащили изуродованный труп кабана на обочину улицы. Рядом с вепрем грудой лежало несколько тел других животных, их бока были начисто ободраны голодающими римскими гражданами, отчаянно нуждавшимися в кусочке мяса. Пока двое мужчин направлялись к Императорскому Дворцу, мысли Паво постоянно возвращались к сцене его представления в Императорской ложе.

“Ты заплатишь за это, - предупредил Мурена Паво. - Я позабочусь об этом”.

Мышцы его шеи напряглись, когда ему пришло в голову, что помощник вызвал их во Дворец, чтобы отомстить. Он и Макрон были бы не первыми римскими гражданами, исчезнувшими во время правления императора Клавдия, и Паво смутно понимал, что Мурена сделает все, чтобы помешать его борьбе с Гермесом. На мгновение ему захотелось вместо этого сразиться на Арене с Муреной и Палласом. Их смерть доставила бы ему почти такое же удовольствие, как месть Гермесу.

Он последовал за Макроном по одному из многочисленных переулков, ведущих от главных улиц. Перед ними стояли кованые ворота перед Дворцом, а за ними виднелись впечатляющие мраморные ступени. У входа дежурила охрана. Макрон подошел к воротам, опередив Паво, и назвал свое имя; охранники быстро кивнули и махнули обоим мужчинам. Слуга проводил их вверх по мраморным ступеням. Они поднялись еще на четыре лестничных пролета, прежде чем направились в широкий коридор с замысловатой мозаикой на полу. В одном углу за столом сидел писарь и что-то записывал стилусов на восковой табличке. При звуке их шагов он оторвался от планшета и кивнул на дверь в дальнем конце коридора.

– Он ждет вас, - резко сказал он.

Слуга открыл дверь и впустил Макрона и Паво внутрь. Затем он повернулся и ушел по коридору, оставив оптиона и молодого гладиатора созерцать великолепие кабинета. Высокое окно выходило на Форум. Шкуры животных улавливали тепло, поднимавшееся от гипокаустового пола, согревая онемевшие ноги Паво. Посреди комнаты стоял большой дубовый стол, заваленный свитками и восковыми табличками. Мурена встал со стула за столом и с улыбкой поприветствовал гостей, его зубы блеснули, как мрамор, в солнечном свете, струящемся через окно.

– Приветствую, Макрон, - величественно объявил он.
– Ты ведь раньше никогда не был в кабинете Имперского секретаря?

– Боги до сих пор избавляли меня от этого удовольствия. – Оптион окинул взглядом мебель и хмыкнул.
– Именно здесь вы с Палласом решаете государственные задачи и замышляете козни против своих врагов, не так ли?

Мурена слабо рассмеялся и перевел взгляд на Паво, Его тонкие губы скривились в уголках, а его глазах блестели, когда он изучал гладиатора: - Ты хорошо выглядишь, молодой человек.

– Что тебе от нас нужно? - Макрон сплюнул, а его грудь раздулась от ярости.

– Так не приветствуют друзей, - с фальшивой сердечностью ответил Мурена, спокойно сложив руки за спиной. - В самом деле, Макрон, твои манеры довольно грубые, даже для солдат легиона. Неудивительно, что повышение до центуриона оказалось таким долгим. Похоже, тебе не хватает необходимых политических навыков.

Макрон каменным взором посмотрел на помощника: - К химерам твою политику. Я солдат, а не гребаный сенатор.

– Красноречиво сказано. Как всегда.
– Мурена прохаживался вокруг стола и рассматривал свои ноги, его лицо исказила глубокая неудовлетворенность. - Скажите, как наш достопочтенный Чемпион, гордость Рима, выступил вчера утром в Большом цирке?

– Ты имеешь в виду Гермеса? - Макрон стиснул зубы. Он предпочитал краткий язык легионов цветистой прозе императорского помощника. - Он избил Критона до полусмерти, а затем сломал ему шею. Не то чтобы Критон так донял его. Я полагаю, что ваш средний преторианец сражался бы лучше.

– Понятно, - тихо ответила Мурена.
– Жаль. Я надеялся, что Критон выявит более тщательное исследование способностей Гермеса. - Помощник на мгновение замер, его губы были плотно сжаты, но он продолжал смотреть себе под ноги.

Мурена изменился, подумал Паво. Возможно, сказался стресс, связанный с организацией Игр для Императора. Помощник казался слабым и явно истощенным. Его волосы были всклокочены, а высокомерный блеск в глазах потускнел.

– Что, побери тебя химеры, все это значит? - потребовал Макрон.
– Если ты надеешься втянуть нас в еще одну из своих интриг, то забудь об этом.

Мурена притворялся невинным: - Успокойся, оптион. Я позвал вас сюда с благословения Имперского секретаря, чтобы предложить помощь в вашем начинании.

Макрон нахмурился: - Э-э? Говори яснее. Нам еще предстоит схватка, к которой нужно подготовиться.

Мурена какое-то время смотрел на него: - Я рад, что ты упомянул о схватке. Именно в этом и заключается цель этой встречи. Это касается нашего общего врага.

Глаза Макрона подозрительно сузились: - Что, химера тебя побери, ты имеешь в виду?

Мурена слабо улыбнулся: - Я здесь как друг… чтобы помочь вам победить Гермеса.

Конец четвертой книги