Места без поцелуев

– Хорошо, девочка. Будь осторожна. Спокойной ночи.

– Я всегда осторожна, тетя Люся. Спокойной ночи.

Александров вошел в комнату и увидел, что Лена разговаривает по сотовому телефону. Когда она отключила связь, он поинтересовался:

– Чего по обычному-то не звонишь? Вон аппарат.

– У меня АОН дома, а номер «мобилы» не определяется, – объяснила Лена и улыбнулась: – Конспирация.

Родион усмехнулся и пригласил гостью на кухню. Там раскрыл бар, и Лена увидела набор всевозможных бутылок – на любой, самый изысканный вкус.

– Джин, – сказала Лена. – Кстати, Родик…

– Да?..

– Ты только не смейся, но я что-то проголодалась…

Родион громко расхохотался.

– Как обычно, пока все ели, ты переводила и не успела насытиться. Пиццу загнать в микроволновку?

Лена кивнула.

Александров поставил полуфабрикат в печку. Лена вытащила из тумбы тарелки, ножи и вилки. На столе также появились шоколадные конфеты и печенье.

– Ну, начнем с джина, пока пицца подходит?

Родион откупорил бутылку «Гордона» и наполнил стаканы. Затем встал и вынул из холодильника тоник «Швеппс» – разбавлять джин.

– Посмотри, тебе пропорция такая пойдет?

Лена сделала пробный глоток.

– Добавь тоника, пожалуйста.

Александров плеснул ей в стакан еще «Швеппса».

– За встречу, – предложил он.

– За встречу.

Они неторопливо потягивали джин.

Лена никогда не предполагала, что окажется в подобной ситуации с Александровым. Они были знакомы уже несколько лет, но никогда с его стороны не было никаких предложений, никогда между ними не пробегала искорка. Но вот…

Случается, что люди десять лет учатся в одном классе и не обращают друг на друга никакого внимания, а закончив школу, вдруг встречаются через несколько лет – и женятся. Работают в одном учреждении, даже сидят в одном кабинете, поддерживают деловые отношения, а потом внезапно смотрят друг на друга широко раскрытыми глазами и удивляются: что же они потеряли так много времени?

Лена разглядывала Родиона Николаевича и думала о том, что мужчина-то он весьма и весьма симпатичный, высокий, не худой, но и не полный, без животика, наверное, его можно считать коренастым. Густые темно-каштановые волосы, не прилизанные, но и не растрепанные, нормальной длины, чуть-чуть пробивается седина, но седина только красит мужчину, придает солидности; как всегда, белоснежная рубашка и галстук – в тон костюму.

Лена вспомнила: когда она первый раз увидела Родиона, он показался ей… словно пыльным мешком пришибленным; теперь же это был холеный, уверенный в себе мужчина, в каждом движении которого чувствовалась сила и власть. Родион очень изменился. От неприметного бухгалтера не осталось и следа, он стал управляющим солидного банка, финансистом, просчитывающим все тумановские проекты и ворочающим миллионами долларов.

Родион уверенной поступью вошел в рынок и расцвел на благодатной почве. Он производил впечатление преуспевающего человека, и действительно, насколько было известно Лене, у Александрова все складывалось как нельзя лучше – в плане работы. Да и с женщинами вроде бы все должно быть в порядке – с такими-то деньгами, внешностью и умением подать себя. Язык у Александрова был подвешен очень неплохо, а представительницы слабого пола, как известно, любят ушами. Вот только он упомянул что-то в бане про дом… Что-то там не так.

Домой он сегодня не собирается: сказал шоферу, чтобы заезжал за ними завтра утром, и даже не позвонил жене. Весьма любопытно. Лена решила «прокачать» ситуацию. Недаром говорят: когда женщина и мужчина в первый раз оказываются в одной постели и мужчина еще даже не задумывается о том, будет ли у них второй раз, женщина уже раздумывает: куда бы поставить шкаф?..

Родион встал, вынул пиццу из микроволновки и разложил по тарелкам: Лене больше, себе поменьше.

– Я не голоден, – сказал он, – просто с тобой за компанию. Ну, как там датчане?

Лена махнула рукой.

– Жарко мне что-то стало, – вскоре заявил Александров.

Он скинул пиджак и развязал галстук. Бросил все это на соседнее кресло.

Лена тоже почувствовала, что одета слишком уж официально.

– Давай я помогу тебе раздеться, – улыбнулся Родион.

Он протянул через стол руку, обхватил Ленино запястье, обвел ее вокруг стола и усадил к себе на колени. И тотчас впился губами в ее губы. Лена почувствовала, как по всему ее телу растекается тепло. Ее бросило в жар, она раскраснелась.

– Так-так, – улыбнулся Александров. – Краснеем, оказывается. И с чего бы это вдруг?

– А ты не догадываешься? – кокетничала Лена, осторожно расстегивая его рубашку.

Родион без труда справился с ее блузкой и юбкой, за которыми последовали колготки и лифчик. Он принялся ласкать Ленину грудь, не утратившую форму после Вовчика, видимо, потому что была она слишком уж невелика.

– Никогда бы не сказал, что ты рожала, – заметил Александров.

Родион подхватил ее на руки и понес в комнату. Осторожно опустил на кровать и скинул брюки.

Лене неоднократно приходилось видеть его обнаженным в бане, включая и сегодняшний день, но он тогда не был так возбужден… Родион лег рядом, прижал ее к себе, снова принялся целовать. Лена гладила его грудь и плечи. Родион же покрывал поцелуями ее глаза, щеки, волосы… Ему очень нравилось расчесывать их пятерней – длинные и шелковистые волосы, которыми восхищались все мужчины. Родион брал ее набухшие соски в рот, Лена поглаживала его по волосам…

«Мы телефоны выключили?» – вдруг промелькнуло у нее.

Уже столько раз такое случалось: или она, или партнер – в общем, кто-то забывал это сделать, и мобильники звонили в самый неподходящий момент, есть у них такое неприятное свойство.

– Родик… – прошептала Лена.

– Что, моя хорошая?

– Ты телефоны выключил?

– О черт, – пробормотал он. – Забыл.

Александров, как выяснилось, тоже не раз становился «жертвой» телефона. Он быстро выскочил в прихожую и почти тут же вернулся. Лена уже положила свою трубку на телевизор – после того, как отключила.

Александров снова лег рядом с Леной и прижал ее к себе. Короткая заминка, казалось, только усилила их желание слиться воедино.

И Лена, и Родион забыли обо всем на свете, забыли о банковских счетах и иностранных партнерах, трупах и создании новых предприятий, забыли о своих детях и коллегах, обо всем…

Потом они долго лежали молча, лежали обнявшись. Было так хорошо, что не хотелось шевелить ни рукой, ни ногой, только чувствовать близость партнера, доставившего тебе столько удовольствий.