Место, где все заканчивается

– Но…

– А теперь взгляни на его запястья. Видишь?.. Кожа стерта до крови. И вспомни про тальк и частицы касторового масла, которые мы нашли на лоскуте одежды. Тальком и касторовым маслом часто пользуются гримеры.

Толя сдвинул брови:

– Что-то я без сигареты туго соображаю… Что ты хочешь сказать?

Ответил ему Стас:

– Толя, Маша хочет сказать, что убийца запер Лукьянова в этой квартире, опутав его по рукам и ногам веревками. А сам, выдав себя за Лукьянова, явился два дня назад в больницу, чтобы прикончить Черновца. Поэтому мы и нашли частицы талька и пудры на лоскуте ткани. Это был грим.

– Грим?!

– Да, – кивнула Маша. – В больнице мы говорили не с Лукьяновым. Мы говорили с настоящим профессиональным убийцей, в совершенстве владеющим искусством грима. – Маша посмотрела на труп медбрата. – Мы имеем дело с очень опасным человеком, – тихо добавила она. И вздохнула: – Пора вызывать криминалистов и компьютерщиков. И перекурить.

– Поддерживаю! – живо отозвался Толя Волохов и достал из кармана сигареты.

2

Никаких других откровений тот день Маше и ее коллегам-оперативникам не принес. Установить происхождение видеоролика не представилось возможным, так как ролик этот из Интернета исчез. Тот, кто это сделал, явно неплохо разбирался в IT-технологиях, поскольку не оставил полицейским компьютерщикам абсолютно никаких следов и зацепок. Как выразился Толя Волохов, «подтер все подчистую».

Работа криминалистов также не принесла никаких ощутимых результатов. Они не обнаружили ни отпечатков пальцев, ни частичек эпителия… Будто действовал не живой человек, а бесплотный призрак. Неведомый убийца не оставил полицейским ничего, кроме послания, которое Маша, Стас и Толя пересказали полковнику Жуку – как всегда, не вызвав у него ни тени удивления.

Весь день Маша занималась довольно-таки рутинной работой – составляла протокол осмотра места происшествия, опрашивала свидетелей, консультировалась с экспертами.

В пять часов вечера она отпросилась у Старика, а в шесть тридцать, одетая в черное вечернее платье и короткую норковую шубку (на которую когда-то ушла вся ее месячная зарплата), ехала с Глебом в Дом кино.

Машина быстро катила к центу города. Мимо проносились разноцветные неоновые вывески, ярко освещенные витрины магазинов, подсвеченные сотнями маленьких фонариков кроны деревьев. Маша курила сигарету. В приоткрытое окно дул слабый ветерок и шевелил ее густые светлые волосы.

– О чем задумалась, Маш? – спросил Глеб.

– Да вот думаю – сколько забавных и ненужных штучек есть у меня в телефоне. Есть, например, кусающий за палец монстр. Прижимаешь палец к дисплею, и, когда монстр пасть закрывает, – нужно успеть палец отдернуть. Не успеешь – весь экран в крови, и монстр очень мило ржет. Еще есть кот, который мультяшным голосом повторяет все, что ему скажешь. Даже свистит и зубами щелкает. О распознавателе матричных кодов я вообще молчу.

– Да уж, – усмехнулся Глеб. – У Толи Волохова до сих пор челюсть где-то под столом лежит.

– А еще я пишу на компе список покупок, и он в нужное время появляется на дисплее телефона. И электронная почта приходит на телефон в виде СМС-сообщений. Просто голова кругом идет от всех этих современных чудес!

– Мы подъезжаем, – сказал Глеб. – Как только выйдешь из машины – ты больше не полицейский, а просто женщина.

– Просто?

– Самая красивая и умная из женщин, – с улыбкой поправился Глеб.

Маша хмыкнула:

– То-то же!

Вечеринка была посвящена выходу аудиоспектакля по книге Глеба Корсака «Сломанный цветок». Роман был детективный. Основой для сюжета послужило одно из Машиных дел, вернее – одно из приключений, пережитых ею в провинциальном городке, на берегу водохранилища [2] .

2

См. роман Евгении и Антона Грановских «Никто не придет», издательство «Эксмо».

Приключения были опасные, и вспоминать о них Маша не любила. А если вспоминала, то передергивала плечами от ощущения пережитого тогда ужаса, который вовсе не исчез, не прошел и не забылся, а притаился где-то в темных глубинах ее души.

Собственно, детективная составляющая в книге Корсака была всего лишь литературным приемом. Глеб сумел придать сюжету общечеловеческое и философское звучание, и критики встретили книгу на ура. А вслед за критиками подтянулись рекламщики, и маховик популярности заработал на полную катушку. Через два месяца после выхода книги ее номинировали на премию «Бестселлер года».

Права на экранизацию купила известная кинокомпания, отстегнув за книгу хорошие деньги. В общем, Глеб не успел и глазом моргнуть, как превратился в популярного успешного писателя.

Вечеринка оказалась вполне пафосной. Среди гостей мелькали лица известных актеров и тусовщиков. Поначалу Маша чувствовала себя немного скованно в новом вечернем платье, которое подарил ей Глеб, но после трех бокалов шампанского ее неловкость прошла.

Однако же и веселья особого Маша не чувствовала. Она ощущала себя кем-то вроде незваного и не очень-то желанного гостя на чужом празднике.

Глеб был одет в великолепный темно-синий костюм от Пола Смита, с белой рубашкой и синим шелковым галстуком. Выглядел он настоящим щеголем. Маша невольно любовалась им и, перехватывая заинтересованные взгляды женщин, направленные на Глеба, испытывала не только ревность, но и что-то вроде гордости.

Впрочем, ревность преобладала.

Глеб совсем не был похож на рассеянного писателя-гения. Он вел себя как настоящий молодой светский лев, будто половину жизни провел на звездных тусовках», расточая обаятельные улыбки, сдобренные необходимой дозой самоуверенности.

«И где только он этого понахватался?» – подумала Маша, стоя в стороне и потягивая шампанское.

Она видела, что Глеб наслаждается собственной популярностью. Он с удовольствием раздавал автографы, пожимал руки известным людям, желавшим с ним познакомиться, улыбался красоткам в вечерних платьях, которые, как это обычно бывает, слетались на новую знаменитость, как бабочки на цветок.

Глеб – журналист-репортер, прошедший сквозь огонь и воду, – чувствовал себя среди этих расфуфыренных дам и господ совершенно как рыба в воде, и Маша никак не могла понять, как ему это удавалось.

Шампанское уже слегка ударило ей в голову. Увидев, что Глеб беседует с очередной длинноногой красоткой, Маша почувствовала злость.

Она подошла к Глебу, взяла его под руку и бесцеремонно воззрилась на красотку. Та прервала словесный поток и удивленно уставилась на Машу:

– Простите?..

Маша повернулась к Глебу:

– Дорогой, надеюсь, ты не слишком сильно давишь на девушку интеллектом? Ее наномозг может не выдержать перегрузки и сгореть.

Блондинка захлопала глазами: