Место средь павших (Омара - 1)

Брэнног видел все, что произошло, и хотел было кинуться к месту трагедии, но Варгалоу удержал его:

– Стой! Держись от камней подальше!

– Игромм!
– вопил Брэнног, но камень уже впитывался в землю, словно невероятно быстро разлагавшийся труп, а от благородного вождя Земляных Людей не осталось и следа. Бывший рыбак, глаза которого метали молнии гнева, набросился на Варгалоу:

– Как ты допустил это?

– Он отдал за меня свою жизнь, - ответил командир Избавителей растерянно и сам не понимая, как это могло произойти.
– Но почему? Ведь мои люди преследовали маленький народ, гнали его.

– Кровь уходит в землю, - горько констатировал Брэнног.

– Да когда же наконец прольется ее достаточно для того, чтобы удовлетворить тебя?

Эорна вновь встала перед его мысленным взором, и, припомнив все обстоятельства ее жуткой смерти, он почувствовал, как открылась в душе старая рана.

Варгалоу смерил его холодным взглядом, будто прикидывая, не смыть ли кровью обидчика нанесенные оскорбления, но вовремя одумался и покачал головой:

– Это место превращает в убийц всех нас. Брэнног, я виновен лишь в том, что проливал когда-то кровь жителей Омары. Ни в чем больше.

На этот раз настала очередь Сайсифер унимать гнев отца. Она подошла к ним в слезах, грудь ее болела от горя, вызванного смертью Игромма и многих других людей его племени.

– Игромм погиб, чтобы очистить тебя, - обратилась она к воину.
– Он смыл и вину своего народа.

– Какую еще вину?!
– возмутился Брэнног.

– Вину за разрушение Ксаниддума и падение Сайрена. Думаю, что Игромм сознательно отдал свою жизнь в искупление этого греха.

– Настоящая вина, - вмешался Варгалоу, - лежит на них.
– И он указал на две фигуры в защитном кольце армии.

– Пусть они очистят землю, - ответила Сайсифер.
– И давайте не будем ссориться. У нас еще много работы впереди.

Тем временем Земляные Люди уже затянули новое певучее заклинание, призванное восстановить разрушенный защитный барьер вокруг армии Корбилиана. Люди не сводили глаз с огромных глыб, но те были неподвижны. Боясь, как бы новые камни не разорвали их тесно сомкнутые ряды, воины начали потихоньку отступать назад, к центру Горы. Сайсифер чувствовала, как глубоко Земляные Люди переживают гибель своего благородного вождя, и сама тосковала от собственной беспомощности.

Гайл не отходил от Элберона, хотя с момента гибели Вольгрена суровый воин не перемолвился с ним ни единым словом.

– Пятеро умрут, так сказала девушка. Надо было мне расспросить ее поподробнее. Она видит будущее, так почему бы нам не потребовать у нее отчета о том, что ждет впереди?

Элберон ответил, глядя в сторону:

– Один раз ты уже попытался расспросить ее, и тогда погиб мальчик. Неужели этого недостаточно?

Презрение, прозвучавшее в тоне и голосе Элберона, не укрылось от Гайла.

– Но, Моррик, ведь я же не хотел этого. Напротив, это он собирался меня убить. Только вмешательство птицы спасло мне жизнь.

– Я обещал посадить тебя на трон, Оттемар. К тому же мы с тобой давние друзья. Но когда я увидел, как ты лежишь на земле и умоляешь о пощаде, я словно прозрел. Я увидел то, чего никогда не замечал: тебе недостает чувства собственного достоинства. И мне сделалось стыдно. Быть может, нам не суждено уйти с этой Горы живыми, так что я лучше скажу тебе все как есть.

Я не могу уважать тебя после того, что случилось. Ты бросил к ногам девушки, которая не так уж много для тебя значит, свой будущий трон. Трон, за который тысячи людей готовы заплатить жизнью. А что прикажешь делать мне - стоять и спокойно смотреть, как ты разбрасываешься тем, что тебе не принадлежит? Или, может, пожертвовать своей жизнью ради удовлетворения твоих минутных прихотей?

Гайл рассмеялся, но на этот раз смех его прозвучал натянуто:

– Все, что я говорил тогда, ровным счетом ничего не значит. Я ведь думал, что они собираются меня убить, так что же мне оставалось делать? К тому же ты прекрасно знаешь, что эта девушка мне вовсе не нужна, она ничего для меня не значит.

– Ты хочешь сказать, что с легкостью пожертвовал бы ею, стань она помехой для достижения престола?

– Ну конечно!
– снова рассмеялся Гайл.

– А как же остальные? Ими ты тоже готов пожертвовать?

– Ты хорошо меня знаешь, Моррик. Если это будет необходимо, я пожертвую и солдатами. Спору нет, дело Корбилиана - благородное дело, но, когда оно будет завершено, наша цель останется прежней.

Элберон кивнул, как будто именно это и ожидал услышать, но взгляд его был по-прежнему устремлен куда-то в сторону.

– Значит, ты способен нарушить однажды данное слово, когда это будет тебе удобно, и пожертвовать жизнью людей, которые помогли тебе стать Императором? Ну а как же я? Что, моя жизнь тоже пойдет псу под хвост, когда я стану тебе не нужен?

– Что за дурацкий разговор! В свое время мне стоило большого труда убедить тебя ввязаться в эту авантюру. Тогда тебя не слишком заботило, что станет со всеми этими людьми без нашей поддержки.

– Верно. Тогда меня больше беспокоила судьба друзей, оставшихся на Золотых Островах и ожидавших нашей помощи. Но ты убедил меня, что помочь нужно этим людям, так как безопасность всей Омары значит больше, чем безопасность и благополучие одной только нашей Империи. Ну и кроме того, существует ведь такая вещь, как кодекс солдатской чести.

Гайлу не понравилось выражение лица его Главнокомандующего.

– Разумеется, - согласился он и тут же добавил: - Существует также такая вещь, как верность. Не забывай, кто я такой.

– Не забуду, - Элберон кивнул головой, но видно было, что мыслями он уже далеко отсюда. Гайл понял, что одним соратником у него стало меньше.

Вдруг с переднего края войска снова раздались громкие крики и лязг оружия. Новая волна неприятельских войск нахлынула из-за линии стоячих камней, и вновь завязалась битва.

Услышав крики, Корбилиан обратился к Ратиллику и произнес:

– Иди вниз и помоги им. Мне пора начинать.

Он стоял на самой вершине Горы, плоской, как стол, и также обрамленной вертикально стоявшими камнями, в которых, однако, никакой жизни не было. Наклонившись, он зарыл обе руки в землю по локоть, и тут же до них донесся отдаленный рев, словно где-то внутри Горы бушевала гроза. На этом месте Ратиллик покинул Корбилиана и присоединился к сражавшимся.

Корбилиан почувствовал, как дремавшая в глубине его тела сила устремилась наружу, покорная зову, и это доставило ему ни с чем не сравнимую радость. Под ним, в самом сердце Горы, покоилась цитадель Королей-Чародеев, прежних правителей Ксаниддума. А в глубине ее был сокрыт запечатанный древним заклятием ход в Тернаннок и другие Отражения, вместилища зла. Почва закачалась под ногами Корбилиана, и на поверхности ее появилась огромная дыра, которая все разрасталась и разрасталась, пока не превратилась наконец в целое озеро черноты. Сила, истекая из его рук, стремилась вниз, на самое дно открывшегося провала, откуда доносился такой грохот, будто там рушились горные хребты. Корбилиан наклонился вперед и плавно, как во сне, заскользил в бездну.