Метанойя. Обратники

– Прости нас. Пожалуйста. Верю, что ты не подведешь. Пусть твои решения остаются с тобой, просто будь очень внимательным, потому что придется много и неприятно удивляться.

После такой речи все озадаченно посмотрели на меня, даже Ян заметно растерялся, не ожидая от меня подобного. Но я иначе не мог. Меня тоже достали эти перепалки, ссоры, недовольство. Мы могли переругаться все, но что бы это дало, кроме поражения. Я чувствовал приближение чего-то неприятного и понимал, что это будет большим испытанием, но на словах объяснить не мог, ведь по факту еще ничего не произошло.

Как бы мне хотелось, чтобы никакое событие, связанное с моим прошлым, не имело сейчас места, чтобы интуиция меня обманула, чтобы все это было сном, от которого мы все скоро очнемся и продолжим свою жизнь с той точки, с которой все полетело кувырком.

Утром нас на удивление долго не будили, и когда по коридору прошел человек, призывая выходить, все появились уже собранными. Мы прошли в зал с большим овальным столом цвета слоновой кости и такими же по цвету деревянными стульями и расселись кто где. У дальнего конца стола нас ждал Валентин. Он грациозно сидел в кресле главного, держа руки на резных подлокотниках, и внимательно наблюдал за нами, прищурив темные глаза. Рядом с ним расположились Джозеф, Роберт, Томас, Хлоя и Антон.

Дождавшись нашего внимания, Валентин улыбнулся:

– Надеюсь, вам дали выспаться. Я хотел бы, чтобы моим гостям здесь было хорошо.

– Ближе к делу, – отозвался Януш.

– Впрочем, и правда. – Потенциальный начальник выдержал паузу и окинул нас взглядом. – Итак, ваш ответ на мое предложение.

– Твои люди чуть не сломали моей сестре руки, когда она прошлась по зданию и решила узнать чуть больше, – с вызовом бросил Ян. – Это твое гостеприимство? Какое желание работать ты от нас ждешь?

Валентин посмотрел на своих помощников и укоризненно качнул головой со словами:

– Я против насилия. Это недопустимо, и виновные будут наказаны. Обещаю вам. Но теперь мне нужен ответ.

– Предложение заманчивое, – вызвалась Эвелин. – Но как нам быть с местами прежней работы? Мы ведь просто не вышли по графику. Некоторых из нас ждут.

– Могу заверить: эта проблема решена. – Валентин откинулся на спинку кресла и улыбнулся. – Не стоит переживать. Теперь вас ждем только мы.

– Хорошо, допустим. А вы отвечаете за свои слова про условия работы? – снова спросила Эвелин. – Если после подписания договора я все же захочу уехать, могу беспрепятственно покинуть остров?

– Давайте уточним, – сказал Валентин. – Вы спрашивали про уезд с острова при первоначальном отказе. Если договор подписан, покинуть остров можно только после отработки определенного срока. Все, как обычно, ничего нового.

– То есть, в обоих случаях у нас есть возможность уехать? – продолжила Эва.

– Точно. Правда, с разными условиями.

– Если мы соглашаемся и подписываем договор, сразу же приступаем к работе? – поинтересовался Леон.

– Договор – сразу, а работа после подготовки, – ответил Валентин. – С вами будет проведен инструктаж и подготовительный курс. А для тебя есть место в лаборатории. И обещаю, будет интересно.

Леон восторженно посмотрел на нас, и я понял, что в душе он уже подписал все бумаги.

– Если у меня есть возможность в любой момент отказаться и уехать, почему бы и нет, – пожала плечом Эва. – Я знаю законы, и пункты трудового договора мне известны.

Стефания вздохнула и посмотрела на Антона со словами:

– Останусь, если приму извинения за насилие этой ночью.

Валентин бросил суровый взгляд на своего помощника, тот без слов поднялся и склонился в извинении:

– Мы погорячились. Ошибку учтем, просим у гостьи снисхождения.

Стефания улыбнулась и повела плечами.

– Ладно, принимаю. И остаюсь.

– Стеф! – возмутился Януш. – Ты что делаешь?

– Оставь ее, – отозвался Леон. – Она взрослая и имеет право выбора.

– Тебя забыл спросить! – огрызнулся Ян и обратился к сестре: – Стеф, ты хорошо подумала?

Стефания бросила мимолетный загадочный взгляд на Томаса и кивнула.

Серафим многозначительно повернулся ко мне, ожидая ответа, а я оглянулся на Николь и Мию, которые вели себя всегда тише всех. Николь подняла на меня большие глаза, в которых читался испуг. Вероятно, она слышала то, что не дано нам. После того, как Николь утвердительно качнула головой, я вопросительно посмотрел на Мию, но ее взгляд говорил сам за себя, и мне не нужно было узнавать ее решение, потому что она выбирает борьбу.

Серафим проследил за нашим переглядыванием и вздохнул:

– Что ж… Попробую тоже.

Валентин ожидающе подался вперед и облокотился на край стола, не сводя с меня темных глаз.

– А ты? – обратился он ко мне.

Конечно, я бы бежал с острова куда подальше, но почему-то во мне все больше росло чувство ответственности за этих ребят. Мне казалось, что мы должны быть вместе, и я согласился:

– Принимаю предложение.

Темный взгляд Валентина остановился на Мие.

– Мое счастье будет полным, когда я услышу и твой ответ.

Мия равнодушно повернула голову и ответила:

– Остаюсь.

Валентин снова откинулся на спинку стула и счастливо закрыл глаза. После этого он щелкнул пальцами, и появился человек с черными папками на подносе.

– Несказанно рад, друзья мои, – довольно произнес наш будущий шеф, в то время как перед каждым из нас легла папка. – Вы получили договора, которые мы сейчас же подпишем.

– Восемь договоров? – усмехнулся Ян.

– Очень надеюсь видеть тебя в наших рядах, – сказал Валентин. – Ты нужен нам.

Я был уверен, что наш бунтарь не бросит сестру. И не ошибся. Януш нервно постучал кончиками пальцев по столу, наградив укоряющим взглядом Стефанию, и покачал черной, как смоль, шапкой волос.

– Не обольщайтесь. Моя глупая сестра заставляет меня остаться.

– Праздник! – Валентин улыбнулся. – Умные люди всегда делают правильный выбор. Приступим, дорогие мои.

Вместе с папками на столе появились перьевые ручки и большая резная чернильница под серебро. Нам нужно было макнуть перо ручки в нее и оставить подпись на последней странице договора.

Первым макнул ручку Леон. Увидев бордовую каплю на кончике пера, он удивленно поднял брови, задержав на ней взгляд, затем расписался и довольно оглядел нас. За Леоном последовали остальные, а я наблюдал за Валентином, с какой жадностью он прослеживает подпись каждого, и выглядело это даже пугающе, будто мы связываем себя страшными узами и подписываем себе приговор.

Когда Николь вынула ручку, обмакнув ее в чернильницу, Мия посмотрела на собравшуюся на кончике пера бордовую каплю и перевела на меня свой убийственный взгляд, полный страшной догадки. Я понял, что она имеет представление о процессе, который сейчас происходит, и вопросительно качнул головой. Но Мия молчала, ничем не проявляя себя и заставляя лишь догадываться о реальном масштабе проблемы.