Метатель. Книга 2

Но додумать мысль я уже не успел — усталость взяла своё, и я отключился. Мир вокруг перестал существовать, сузился до размеров нашего маленького закутка.

Проснулся я от пронзительного, полного ужаса крика. Подскочив, схватился за топор раньше, чем вообще осознал, что делаю. Краем глаза заметил, как встрепенулись и остальные ребята, беспорядочно шаря руками в поисках оружия.

— Что?! Что случилось, мать вашу?! — гаркнул Валька, хватаясь за меч. Олег трясущимися руками выдёргивал из-под себя посох, опрокинув при этом котелок с недоеденной кашей. Каша брызнула ошметками по сторонам, но магу сейчас явно было не до чистоты.

— Т-там… — просипел он, тыча пальцем в сторону баррикады. — За щитами… Я в-видел…

Глава 5

Мы дружно обернулись. Не зря Олежка так вопил, как оказалось! У входа в наш закуток отчетливо виднелось нечто — массивное, покрытое клочковатой шерстью, увенчанное уродливой мордой с горящими алым глазами. Тварь подергивалась, рыча и скребя когтями по доскам нашей баррикады.

— Мать моя женщина! — в сердцах высказался я, покрепче стискивая топор. — Это ещё что за урод?

Ночной пожиратель, уровень 19.

Не успел договорить — монстр с утробным рыком боднул головой щит. Доски жалобно затрещали, но выдержали, твари не поддались. Пока не поддались.

— Да что же это делается, а?! — взвыла Вика срывающимся от напряжения голосом. — Мы тут что, в зоопарк попали?

— Так, бойцы, — собрался я с духом, окидывая взглядом свою потрёпанную, но готовую к бою команду. — Похоже, горячая ночка нам обеспечена. К оружию!

Как по команде, мы рванули к баррикаде, вскидывая клинки и посохи. Монстр тем временем продолжал буйствовать, остервенело молотя по щитам и рыча нечто невразумительное. Судя по лязгу когтей по доскам, нашей защите оставалось недолго.

— Готовьсь! — закричал я, вскидывая топор. — Серый, целься в глаза! Олег, как дырку пробьёт — лупи файерболом промеж рогов! Валька, Вика — таранить его щитом будете на пару! Вперёд!

И в этот момент баррикада наконец не выдержала — с треском разлетевшись в щепки под ударами обезумевшего зверя. В пролом просунулась жуткая морда, ощерив желтые клыки размером с мой кулак. Из пасти капала вонючая слюна.

Тварь взревела и, смяв остатки баррикады, начала протискиваться внутрь. Размером она была с хорошего быка, вот только передвигалась на двух кривых лапах и имела вполне человеческие руки с длиннющими когтями.

— Да чтоб тебя! — взвизгнула Вика, отшатываясь. Валька выматерился и рванул зверюге наперерез, выставив перед собой импровизированный щит. Я, Серый и Олег дружно шарахнулись в стороны, уворачиваясь от удара когтистой лапы.

Всё смешалось в дикой круговерти. Рёв чудовища, лязг скрещивающихся клинков, крики боли раненых товарищей, хруст ломающихся костей под ударами когтистых лап, жуткая вонь разлагающейся плоти, бьющая в ноздри — всё слилось в единый кошмарный ком, от которого хотелось завыть в голос.

Я метался из угла в угол тесной пещеры, то и дело швыряя топор в бугристую шкуру монстра. Руки тряслись от напряжения, пот заливал глаза, дыхание со всхлипами вырывалось из груди. Увернуться, поднырнуть, откатиться, вскочить, бросить, снова увернуться — и так раз за разом, в бешеном, изматывающем ритме боя.

Тварь ревела и молотила лапами с чудовищной скоростью, пытаясь достать нас. Куски каменной крошки брызгали из-под когтей, впиваясь в лицо. Я кувыркался и прыгал, уворачиваясь от смертоносных ударов, чувствуя, как сердце колотится где-то в горле. Перекат, бросок топора, перекат — и снова на ноги, поймать вернувшееся лезвие, целиться, кидать…

Топор, кинжалы, мечи — всё отскакивало от бугристой шкуры, усеянной шипами и костяными пластинами, оставляя лишь жалкие царапины! Казалось, эту тварь вообще невозможно завалить — так, дразним только, злим почём зря. Но сдаваться было нельзя. Только не сейчас. Это верная смерть.

В какой-то момент монстр вдруг резко затормозил, мотая башкой и временно ослепнув от крови, что текла по морде. Мы с Серым только того и ждали. Рыча не хуже лесных хищников, рванули вперёд, занося оружие. Два стремительных росчерка, два вспышки боли в глазах-бусинках — и тварь взревела ещё громче, яростнее, страшнее. Огромные когтистые лапы заходили с удвоенной скоростью, теперь уже практически наугад.

Мы отпрянули в стороны, пытаясь увернуться. Краем глаза я видел, как Олег, вжавшись в стену, лихорадочно шепчет свои заклинания. Искры пляшут на пальцах, в глазах пылает колдовское пламя. Он выкрикнул последние слова, вскидывая руки — и с его ладоней, слепя нестерпимым светом, сорвался файербол.

Горячая волна опалила лицо, в ноздри ударил едкий запах палёной шерсти и горелой плоти. Монстр заверещал, мотая почерневшей мордой, но ярости и сил в нем не убавилось. Он лишь на миг отшатнулся, тут же вновь ринувшись вперёд, сотрясая своды пещеры утробным рёвом.

Я швырнул топор, вложив в бросок всю свою ненависть, весь свой страх. Лезвие, прочертив сложную дугу, вонзилось точно в глаз, проламывая череп. Тварь взвыла, закатывая кровавые глазницы и скаля исполинские клыки. Из развороченной головы плеснуло на пол густой чёрной кровью.

Валька с Викой, не давая монстру опомниться, с двух сторон набросились на него. Мелькали мечи, высекая искры из шипастых наростов, полосуя бока и лапы. Но тварь была живуча — ни одна из ран не казалась ей смертельной. Она ревела, извивалась всем телом, пыталась достать нас своими исполинскими когтями, и лишь чудом нам удавалось раз за разом уворачиваться.

Я продолжал швырять топор не останавливаясь, уже почти не целясь. Перехватить рукоять, замахнуться, зарычать от напряжения — и вперёд, вперёд, вонзить лезвие в плоть, рвать мышцы, крушить кости. Тупая, бессильная ярость клокотала внутри, застилала глаза алой пеленой. Да сдохни ты уже, гадина!

Но монстр, хоть и весь израненный, в крови, со вспоротым брюхом и разодранной мордой, и не думал подыхать. Он полыхал бешенством и болью, молотил всеми конечностями, щёлкал челюстями в попытке ухватить зазевавшегося врага. И мы отступали, сами едва живые от усталости, сыпали ударами и молниями, уже особо ни на что не надеясь.

Серый первым приметил уязвимое место — здоровенную рваную рану на боку чудовища, оставленную топором. Он что-то заорал, сипло и надрывно, указывая клинком. Я не разобрал слов, но и так всё понял без лишних объяснений.

— Серый, давай! — что было мочи гаркнул я, перекрывая грохот битвы. — Туда целься! Добивай, пока не очухался!

Он рванул с места молнией, лавируя между лап. Вот он уже рядом с содрогающимся монстром, вот нашёл брешь в обороне. Стальные клинки сверкнули, погружаясь по самую рукоять в растерзанную плоть. Раз, другой, третий — Серый врубался в рану, кромсая внутренности, проливая фонтаны чёрной крови.