Метресса фаворита. Плеть государева

Корытников задумался, надо было еще в Грузино, в интересах следствия, поближе сойтись с этим неприятным Шумским. Это ж надо – в церкви пить коньяк! Гнида! Нет, определенно, следовало позабыть все предубеждения против него, в конце концов, Машеньки рядом не было. И хотя бы поговорить с негодяем. Попытаться понять, что он за человек, чем дышит, живет? С кем дружит? Может, у него идеи?..

Правильно заметил Псковитинов, Минкину стали обвинять в похищении крестьянских детей сразу же после появления на свет этого самого Миши. С одной стороны, это может быть совпадением, но с другой, если предположить, что Минкина действительно отбирала детей у своих крестьян… Забрала же она сына у Дарьи Константиновой. Забрать забрала, да только и не подумала выдавать за своего собственного, а просто сдала в сиротский приют. Наказала Константинову за какой-то проступок. Надо будет выяснить, за какой. Куда же делись другие дети? Наверняка тоже были сданы в приюты или переданы на воспитание в бездетные семьи. С какой целью? Минкину обвиняли в черной магии, в том, что она убивает детей, но при этом никто из обвинителей не назвал места проведения страшного ритуала, не обнаружил мертвых тел. А ведь так не бывает…

Но если на секунду предположить, что слухи о подложном младенце – ложь и Минкина сама родила Мишеньку, то… Лукьянова сказала, что похоронила сына на кладбище села Грузино.

До сих пор он читал об этом деле из материалов, собранных отцом. Двадцать лет назад в Судебную палату Новгорода действительно поступило заявление от родственницы Аракчеева, в котором пожилая дама обвиняла сожительницу Алексея Андреевича, Минкину, в том, будто та имитировала беременность и потом предъявила племяннику якобы рожденного от него сына.

Поверив в то, что он стал отцом, счастливый Аракчеев тотчас нашел возможность сделать из безродной девки родовитую дворянку, и… Купила она ребенка или выменяла, известно одно: он никуда не пропал, а те, другие?

И тут до Корытникова дошло, других детей не нашли, потому что никто их особенно не искал. Крестьянки не жаловались на свою госпожу, заявления же поступали от соседей, которые, не приводя никаких фактов, передавали их как слухи. Впрочем, какие еще заявления? Как рассказывал отец: ну поругалась Минкина с помещицей Сахаровой, та подала на нее жалобу и в ряду прочих претензий сообщила, де злобная фурия еще и крадет детей у крестьян. Ездил ли отец по крестьянским домам и расспрашивал, у кого пропали дети? Разумеется, нет. Кто же всерьез станет обвинять саму Анастасию Шумскую в краже младенцев?! Это же ни в какие врата не лезет! А если отбросить всю эту черную магию и признать, что Минкина действительно отбирала детей, вот как у Константиновой отобрала, так и у остальных забирала. И задуматься, а на что ей эти дети, если она их все одно в другие руки передает?

Отгадка крутилась возле носа назойливой мухой, но Корытников никак не мог ее словить. И вдруг эврика! В том-то и дело, что «кто же всерьез станет обвинять саму Анастасию Шумскую»?! Кто будет искать невесть чьих детей? Слухи ходят по губернии, так что с ними сделаешь, со слухами-то? Другое дело, если вдруг кто-то поинтересуется, покупала ли аракчеевская домоправительница ребенка у солдатки Лукьяновой, всегда можно отговориться, мол, о ней, об Анастасии Федоровне, чего только ни врут. И у Лукьяновой она мальчишку купила, и у других, что ни год крадет да и на алтарь в черный лес несет. По небу ночному летит на метле, и убиенные младенцы вокруг нее, как звездочки вокруг владычицы-луны.

Что? Говорите, не может быть? А раз других не может быть, то и у Лукьяновой никакого ребенка она не покупала. На что ей? Молода, здорова, такая не одного – десяток должна родить, и ничего ей от этого не будет. Но, если предположить, что Минкина забрала себе только ребенка Лукьяновой, получается, что все остальные дети были нужны ей как своеобразная ширма. Ну, чешут мужичье необразованное языками, так это от зависти.

– Ты задумался о чем-то, барин? Может, до гостиницы проводить? Тут недалече.

– До гостиницы не нужно. Кто его знает, сколько Михаила Андреевича ждать. Попробую в Грузино вернуться. Кого бы спросить, не нужно ли господину Шумскому что-либо передать? Почтовый-то день был? Может, письма или еще что? Все равно еду, так…

– А это я быстренько разузнаю. Я ведаю, кого тут спросить. Сейчас и сбегаю, – засуетилась Лукьянова. – Мне Алексей Андреевич так и сказал, присматривай за Михаилом Андреевичем, за ним догляд нужен. А вы, барин, в горнице посидите, чай, устали. Парфен, иди сюда. Вот приезжий в Грузино собирается, спрашивает, не нужно ли чего Михаилу Андреевичу передать? Так я сбегаю до дежурного по роте, узнаю. А ты пока здесь. – Корытников отметил, что Лукьянова то и дело переходит с «ты» на «вы».

В дверях воздвигся невероятно широкий в плечах одноногий мужик на стареньких костылях. Такой огромный, что Корытникову подумалось, каким чудом здоровяк сумел протиснуться в дверь? Широкое скуластое лицо с косматой бородой казалось смутно знакомым. Зеленые под кустистыми бровями глаза смотрели с лукавством. Некогда каштановые волосы теперь были словно припорошены непрошеной сединой.

У Петра Петровича захватило дух, перед ним стоял внезапно постаревший Михаил Шумский. Сходство было потрясающим!

Глава 13. Дарья

Думается, что в тяжелые годы войны с Наполеоном он был действительно тем неотлучным лицом, на работу которого монарх мог положиться при самых сложных и разносторонних занятиях и обязанностях. Был выбор Государя удачен или нет, – другой вопрос: но нам кажется, что за эпоху войн вряд ли Александр Павлович нашел бы другого человека для такой сложной и кропотливой работы, который все исполнял бы быстро и точно.

Великий князь Николай Михайлович [69]

69

Великий князь Николай Михайлович (1859 г., Царское Село, близ Санкт-Петербурга – 1919 г., Петроград) – русский генерал от инфантерии, историк. Старший сын великого князя Михаила Николаевича и Ольги Федоровны, внук Николая I.

Через три дня все арестованные крестьяне были доставлены в Новгород, и Псковитинов приступил к допросам. Немного смущало отсутствие Корытникова, но да тот вполне мог заехать к отцу в Ям-Чудово, помимо родственных дел старый следователь, по словам сына, обладал материалами относительно личности Михаила Шумского. Не уточнив планов Петра Петровича, теперь Псковитинов мог только удивляться сам себе, выдумывая то один, то другой предлог, из-за которого Корытников до сих пор не добрался до Новгорода. Понятия не имея, поедет ли приятель к отцу или завернет в свое имение, где оставил дочь и где после увольнения планировал жить, Псковитинов написал письмо старому следователю – Петру Агафоновичу Корытникову, прося того прислать все документы по делам, связанным с Минкиной, Шумским или Грузино, копии которых он имел на руках.

Первой на допрос была вызвана Дарья Константинова. На заседание суда ее доставили за полчаса до начала, и теперь арестованная дожидалась в специальном помещении. Вместе с ней на суд прибыл смотритель новгородского острога Михаил Камаринов [70] , который по мере возможности старался сопровождать узников на допросы, желая вникать во все судебные перипетии, дабы быть в курсе происходящего.

В виду того, что дело об убийстве Шумской с самого начала находилось на личном контроле губернатора, на всех допросах должна была присутствовать целая следственная комиссия. Псковитинов жал руки знакомым заседателям, знакомился с новыми, только что приглашенными. Заметив среди прочих друга детства – Ивана Петровича Мусина-Пушкина [71] , Псковитинов бросился к нему навстречу, друзья расцеловались.

70

Татаринов Михаил, смотритель новгородского острога, коллежский секретарь. Проходил по делу об убийстве А. Шумской.

71

Мусин-Пушкин Иван Петрович (1783–1839) – полковник лейб-гвардии Измайловского полка, участник войны 1812 г.

– Ты вот что, после допроса, может, заедем к купцу Алексееву? Посидим, как в старые добрые времена? Вспомним друзей-товарищей, – предложил Мусин-Пушкин.

– Обязательно, но не сегодня. Впрочем, если я правильно все понял, это поганое дело нипочем и в неделю не уложится. – Он поклонился спешащему на свое место секретарю новгородского земского суда Линькову. Обремененный большим семейством, Александр Валентинович всегда и везде опаздывал, впрочем, на это заседание он умудрился явиться в срок.