Метро 2033: Из глубин

Стас судорожно кивнул, не понимая, впрочем, чем он может оказаться полезным на борту подземлодки. Но не мотать же сейчас башкой: мол, не будет от меня проку, не надейтесь, не дождетесь.

– Да какая, на хрен, польза от того, кто дальше «Г»-сектора не продвинулся?! – Начохра несло. – Вышвырнуть его отсюда – и дело с концом!

– Послушай, Киря, – улыбка Колдуна стала холоднее.

Начохр слушать Илью не хотел:

– Да пошел ты! От тебя, Колдун, здесь тоже, кстати, проку немного.

Улыбка Ильи превратилась в оскал.

– Ах ты ж Киря-Киря… – процедил он. – Фрейда тебе…

– Засунь своего Фрейда… – отмахнулся начохр.

– …в задницу!

– Во-во, туда и засунь!

– Хватит! – оборвал перепалку Гришко.

– Но… – вякнул было разгорячившийся Киря.

– Хочешь принимать решения за меня? – сверкнул глазами полковник.

Начохр заткнулся, но…

– Зачем нам «гэшник»? – послышался звонкий девичий голос. Катя! Все-таки тоже решила высказаться. Это было больнее всего. – Лёню он все равно не заменит.

Наверное, она сильно любила своего Леонида. Любила по-настоящему. Или думает, что любила.

– Не заменит, – согласился Гришко. – Но есть такое понятие, как элементарная человеческая гуманность, Катерина.

«Ничего себе загнул полковник! – Стас захлопал глазами. – Интересно, это он искренне?»

– Когда мы убирались из «Аида», о гуманности никто не думал! – с вызовом выкрикнула Катя.

Смело! Очень смело бросать такое в лицо Гришко.

– Не думал, – неожиданно легко и спокойно согласился полковник. – Потому что проявлять гуманность было уже не к кому. Я объявил эвакуацию, когда камнегрызы хозяйничали по всем секторам.

Катя замолчала, тяжело дыша. Глаза ее горели.

– Собрание закончено, – объявил Гришко. – Илья, ты задержись.

Стас вышел из отсека управления последним. Один.

Сказать по правде, у него имелись некоторые опасения, но они не оправдались. Он не наткнулся в коридоре ни на кулак Кири, ни на полный упрека и презрения взгляд Кати. Похоже, на время его решили оставить в покое. То ли внушение Гришко возымело действие, то ли разборки были отложены до более подходящего момента.

Стасу вдруг стало все равно. Он уже понял, что не сможет здесь ни с кем по-настоящему сблизиться. Даже с больным на всю голову и вечно скалящимся Колдуном. Нужно просто запереться в свою скорлупу и тупо переждать и перетерпеть. Что ж, дело не хитрое, не впервой. Даже в своем родном «Г» Стас жил именно так. А здесь он кто? Еще больший чужак и изгой. «Гэшник» среди «ашников».

Единственным близким человеком в этой железной подземной машине для него теперь будет он сам. Он, да еще, может быть, тот другой Стас-сталкер, которого Стас видел во время приступа. Если Колдун не врет и если другой Стас действительно существует, а не является глюком отшибленных мозгов. Мысли переключились на Двойника. Интересный все-таки глюк. Так странно было тогда видеть со стороны себя самого, с оружием, в сталкерской одежде, и «слышать» свои мысли, принадлежавшие себе-другому. Очень странно.

Стас не заметил, как очутился возле своего отсека с двумя узкими койками. Лег на нижнюю. Попробовал заснуть.

Не смог.

* * *

– Колдун, я хочу понять. – Гришко пристально смотрел в безмятежно улыбающееся лицо Ильи. Кроме них в отсеке управления никого не осталось. – Сначала ты спасаешь Стаса от камнегрызов и убеждаешь меня взять его с собой. Потом защищаешь его на собрании. Ты в курсе, что серьезно впрягаешься за этого «гэшника»?

Колдун кивнул.

– Ты сказал, что Стас будет нам полезен.

– Сказал.

– И в чем же? Он не обучен управлять «кротом», он не умеет вести разведку на поверхности, и солдат из него никакой. Парень необстрелянный и, раз уж попал в «Г»-сектор, – мало на что годный. В серьезной заварушке помощи от него не будет, а вреда Стас может принести много. Кроме того, его присутствие уже сейчас раздражает коллектив. Так нужен ли нам такой человек в экипаже?

– Ты, кажется, говорил о гуманности, полковник, – улыбка Колдуна стала шире.

– Брось! – поморщился Гришко. – Красивые слова – для чужих ушей. Красивыми словами можно успокаивать, вдохновлять и управлять. Да и то не всегда и недолго. Для меня важны не слова, а дело. Конечный итог. Гуманисты не добиваются своих целей, а подыхают в гуамне.

– Не могу не согласиться, – усмехнулся Илья.

– Итак… Насчет Стаса. Чего ты ждешь от него?

– Пока не знаю. Но Нижний мир способен одарить разными дарами, которые проявляются не сразу.

– Нижний мир? – переспросил полковник.

– Да. Парень был там и, может быть, часть его остается там до сих пор.

– Колдун, если ты не заметил – мы все сейчас внизу, – скривился Гришко. – Ниже, блин, некуда.

– Я не о том.

– А о чем?

– Стас побывал на грани смерти. Возможно – за гранью.

– Считай, что все мы там побывали. Если бы рванул реактор…

– Но не все претерпели изменения.

– Да что не так с этим «гэшником»?! – Гришко потерял терпение и повысил голос. – Что ты увидел в нем такого особенного?

– Во-первых, когда все произошло, у Стаса был приступ…

– Етить! Так у него еще и приступы?! Погоди-ка, это же тот самый «гэшник», который может отключиться в любой момент, верно? Выходит, Стасу вообще ничего нельзя доверить?

– Во-вторых, – как ни в чем не бывало продолжал Колдун, – Стас не просто пережил критический момент, когда должен был взорваться реактор. Он пережил его в состоянии, близком к смерти.

– Ага, башку себе чуть не проломил – я помню. Ближе к делу, Колдун. Что ты хочешь сказать?

– Что Стас оставил за чертой часть своей души.

– Опять эти твои шаманские штучки! – Гришко скривился. – Говори нормально.

– Потерянная часть души уже вдохнула жизнь в его подобие, – объяснил Илья. – Где-то появился другой Стас. Двойник.

– Да твою ж мать, Колдун! – вскинулся Гришко. – Если у тебя самого шиза, не надо приписывать то же самое другим.

– Я ничего никому не приписываю, – со спокойной улыбкой возразил Илья. – Я всего лишь слушаю то, что говорит Стас, и даю объяснение услышанному. Он потерял часть своей души и тем самым породил Двойника. Но Стас получил не только его. Оригинал и Двойник, имеющие общую душу на двоих, приобретают пустоту вместо отсутствующей половинки души.

Вот ты грузила, а! – вздохнул Гришко.

– А природа, как известно, пустоты не терпит. Даже нематериальная природа. В особенности нематериальная. Пустоту заполняет Нижний мир, в который окунается оригинал и из которого выходит его копия. А вот чем именно заполнится пустота – это вопрос, на который я не могу ответить. Возможно, целительными способностями, возможно – смертоносными. Может быть, даром предвидения, а может быть, чем-то другим.

– Всё! – хлопнул в ладоши Гришко. – Баста! Не желаю больше слушать эту чушь!