Метро параллельных миров. Книга первая

Парень достал из нагрудного кармана сюртука носовой платок и подал его девушке и стал ждать, когда она окончательно успокоится. Через пару минут Марта,

Ещё периодически всхлипывая, продолжила рассказ.

– Мы вновь очутились в той же зале, из которой ступили во Врата. Из выхода в помещение появлялось все больше и больше людей и когда вышел последний, мерцающий выход стал обычной стеной. Вот тут вновь прибывшие осмотрелись и начался ропот, переросший в панику, причитания и слезы. Когда братьям удалось прекратить панику и успокоить людей, оказалось, что назад не вернулись (а мы думали, что снова попали туда же от куда пытались сбежать) пожилые люди и люди старшего поколения. Кроме наших родителей и дедушки, отсутствовала чета Коконов— старших, доктор Родкевич, доктор Вовси, престарелый аптекарь Лившиц и его взрослые дети. Из врат вышли только молодые люди и их дети. Самому старшему из взрослых, Карлу, исполнилось двадцать восемь лет. Роберт пошел разузнать обстановку: вдруг облава уже закончилась, а мы уселись прямо на пол и стали ждать возвращение Роберта. Мы продолжали взирать на Врата, надеясь, что наше старшее поколение лишь задержалось где-то и должны вскоре тоже присоединится к нам.

«Ничего себе выверты портала! – подумал про себя парень, не перебивая рассказа, – какой-то геноцид старшего поколения».

Девушка продолжала повествование:

– Роберт отсутствовал более часа, и мы начали уже волноваться за него. Когда же он появился, то огорошил нас известием, что мы попали в Двинск, то- бишь, Даугавпилс, но выглядит он немного непривычно, так, как выглядел до войны. На месте хлебного магазина в доме напротив находится кондитерская, а вместо обувного салона Давида Гирша— обувная мастерская. И в нашем доме на месте книжного магазина – булочная, а на месте салона госпожи Бруно— цирюльня. Но самое главное: нигде нет надписей ни на латышском, ни на немецком языках, а только по-русски и в старой орфографии. На дворе раннее утро. Роберт обошел несколько улиц, но нигде не увидел ни патруля, ни немцев, ни полиции. Повстречал ранних прохожих и все они носили старомодную, царских времен одежду. Прослушав рассказ Роберта, мужчины посовещались и пришли к выводу, что нужно выбираться наружу и попытаться обосноваться в городе.

По иронии судьбы, дедушка доверил Роберту, как самому молодому мужчине в семье, нести семейные документы и свой архив. Старший брат Карл взялся помочь отцу и нести его бумаги. Когда там же в подполье мы стали разбирать имеющиеся документы, то выяснилось, что нам достались документы родителей и дедушки: университетские дипломы, свидетельства об окончании гимназий, паспортные книжки ещё Российской империи, и всякие другие документы. Так же достались архивы обоих докторов, где они задокументировали способы лечения различных болезней и табеля наблюдений за пациентами.

После этих слов девушка прервала рассказ и молча уставилась в окно. Было видно какая буря чувств вновь бушует в ее груди. Было видно, что она, закусив губу, мужественно борется с нахлынувшей волной тоски и боли от потери близких и с желанием вновь разрыдаться.

– Госпожа Марта, я вижу рассказ сильно утомил вас. Я предлагаю совершить поездку в Николаевский парк, – предложил Пётр.

– Я даже не знаю, а будет ли это удобно: гулять с совершенно незнакомым мужчиной, да еще в людном месте, – засомневалась девушка.

– Мы с вами люди немного другого времени, чем сейчас и выросли на более демократичных правилах. А то, что мы едва знакомы, знаем только мы с вами. Кроме того, нас здесь никто не знает, поэтому некому о нас судачить, если только вашей кухарке.

– А действительно, мы уже месяц как здесь, а я почти нигде не была. Только два раза с братьями выбиралась в город. Я согласна прогуляться с сами, но при одном условии: вы расскажете мне о себе и о вашем времени.

– Договорились?

– Дайте мне пол часа чтобы собраться.

– Да, конечно. А я за это время схожу за извозчиком.

– Хорошо, только давайте вы заберете меня возле рынка, это два квартала вниз по улице, – предложила девушка, провожая посетителя к выходу, – меня тут уже знают. Не хочу кривотолков.

– Нет проблем, сударыня.

Ни одной извозчичьей пролетки поблизости не оказалось, и парень неспеша пошел вдоль по улице в сторону, указанную Мартой. Он был уверен, что возле базара легко найдет извозчика. Так и оказалось. Недалеко от входа на торжище, огороженное высоким забором, стояло три пролётки в ожидании клиентов.

Тайком взглянув на часы, которые он прятал от посторонних глаз во внутреннем кармане сюртука, парень подсчитал, что Марта будет еще минут двадцать пять собираться. Времени было с избытком, и Пётр решил прогуляться по рынку. Размером базар был таким же, каким он помнит его из своего детства и который в народе назывался «Толкучкой», как впрочем и весь район вокруг рынка. Сегодня был не базарный день, поэтому торговали только продавцы овощей и зеленщики, ну приказчики, лавки и лабазы которых находились на территории торжка. Ничего интересного парень для себя не приметил. За пределами рынка, огороженного высоким забором, располагалась торговая площадь с массой магазинов по периметру. Пётр не стал заходить ни в один из них, а просто прошелся вдоль торговых точек, читая вывески.

Вдруг его внимание привлекла вывеска ювелирной мастерской «Арон Хаим и сыновья», которая располагалась уже за периметром торговой площади в небольшом двухэтажном каменном здании. Ради любопытства и для сравнения рижских цен на ювелирку с местными ценами он зашёл вовнутрь. Солнечный свет щедрыми потоками лился через огромные почти во всю стену витринные окна, освещал застекленные шкафчики и застекленный же прилавок ювелирного магазина.

«О! А магазин цивильно выглядит! – восхитился про себя парень, уже привыкший к полумраку местных торговых заведений, – А здесь продвинутые хозяева!»

Выставленные драгоценности призывно сверкали, ловя лучики света и, казалось, подмигивают посетителю. Внимание Петра сразу привлекла пара сережек, изумрудным свечением притягивающих взор. Он подошел ближе к шкафчику, в котором была выставлена эта восхитительная пара. Сережки точь-в-точь подходили в комплект к кулону, который он нашел в тайнике. Подождав, когда приказчик обслужит семейную пару, уже находившуюся в магазине, когда парень вошел вовнутрь, он обратился к продавцу о стоимости сережек. Он ожидал услышать цену, сопоставимую с той, что предлагали парню за кулон в Риге. Пара прекрасных сережек с довольно большими изумрудами с бриллиантами вокруг, стоили примерно в пять раз меньше, чем кулон. Всего две тысячи четыреста пятьдесят рублей.

Не выказывая никаких эмоций, Пётр сделал вид что взвешивает «за» и «против», затем перешел к осмотру других драгоценностей, прицениваясь к каждой из них. Девушка ожидаемо задерживалась, поэтому парень мог себе позволить задержаться в магазине подольше. Осмотрев всю коллекцию, Пётр вернулся к изумрудным серёжкам.

– Скажите, любезный, – обратился он к приказчику, – это окончательная цена, или возможна скидка?

– Если будете оплачивать наличными и сразу, то возможна скидка в два процента, – не задумываясь сообщил продавец. —А чем еще можно заплатить, – удивленно спросил покупатель и чуть было не ляпнул, «Не карточкой, же!» – но вовремя опомнился.

– Можно оплатить чеком или приобрести в рассрочку на вексель, – тут же отреагировал приказчик.

– Отлично. Я беру эти сережки.

Лицо приказчика сразу повеселело, и он с готовностью склонился к покупателю.

–У меня нет с собой такой суммы.

После этих слов продавец выпрямился, и на лице появилось разочарование и легкое презрение читалось во взгляде.

– У меня нет с собой такой суммы, – повторил Пётр, – и я оставлю вам в залог двести рублей, а завтра до полудня принесу всю необходимую сумму.