Мейси Доббс. Одного поля ягоды

Следующей станцией была Нетер-Грин. Мейси поднялась, осмотрела свое отражение в зеркале, предусмотрительно помещенном между двумя тусклыми фонарями на вагонной перегородке, поправила шляпку, снова села и стала ждать, когда поезд замедлит ход и зашипят тормоза. Как только поезд вошел на станцию, Мейси встала, опустила окно и высунула голову, чтобы наблюдать за вагонами первого класса. Когда поезд остановился, она высунула руку из окна, чтобы открыть тяжелую вагонную дверь снаружи, ловко спрыгнула с поезда и быстро пошла к сборщику билетов. Селия Дейвенхем была впереди всего на несколько ярдов, ее слегка заслоняли другие пассажиры, в том числе очень медлительная старая дама, торопить которую не следовало.

— Подождите же, молодой человек, — сказала старуха. Куда это годится, если вы не можете дать старшим и высшим по положению минутку-другую, чтобы найти билет.

Сборщик билетов отступил на шаг, словно опасаясь, что бесстрашная женщина ударит его по голове черным зонтом. Мейси ждала с нетерпением, потому что Селия Дейвенхем уже миновала контрольный барьер и вышла со станции. Наконец Мейси отдала свой билет сборщику и самым быстрым шагом направилась к станционным воротам. Глянув в обе стороны, она увидела, что Селия остановилась у цветочного киоска. Вот уж повезло! Мейси направилась к киоску, поправив газету под мышкой и заодно взглянув на часики, хотя знала время с точностью до секунды. Она подошла к прилавку, как раз когда Селия отходила.

Оглядывая букеты ароматных цветов, Мейси обратилась к продавцу:

— Красивые цветы вы завернули этой даме.

— Да, мэм, замечательные. Она всегда покупает ирисы.

— Всегда?

— Да, дважды в неделю. Неизменно.

— Должно быть, они ей нравятся, — сказала Мейси, беря букетик нарциссов. — Но, пожалуй, я возьму другие.

— Эти ирисы цвета печали, — сказал продавец. — Нарциссы гораздо веселее!

Мейси взглянула на часики, потом удостоверилась, что Селию Дейвенхем все еще видно. Шла Селия медленно, но на товары в витринах не обращала внимания. Она глядела в землю и, казалось, избегала всяческих контактов с прохожими.

— Да, я тоже так думаю. Возьму эти нарциссы, большое спасибо.

— Мы продаем много ирисов, дальше по этой дороге находится кладбище. Ирисы и хризантемы всегда пользуются спросом.

Мейси взяла букет нарциссов и расплатилась мелкими монетами.

— Спасибо. Эти цветы в самом деле очень красивые.

Она пошла быстрым шагом и вскоре оказалась в нескольких шагах от миссис Дейвенхем. Они уже миновали магазины, и хотя прохожие еще были, людей, шедших в ту же сторону, становилось все меньше. Селия Дейвенхем свернула направо, потом налево, на основную дорогу. Подождала, чтобы проехало несколько машин и повозок, глядя на окрашенные в зеленый цвет ворота местного кладбища. Мейси шла за ней, стараясь сохранять дистанцию и при этом не терять женщину из виду.

Селия Дейвенхем шла целеустремленно, опустив голову, но твердым шагом. Мейси наблюдала, подмечая все подробности ее поведения. Плечи женщины были широко развернуты. Мейси скопировала на ходу ее позу и тут же ощутила, как напряглись мышцы живота и по телу пробежала дрожь. Затем печаль застлала глаза темной пеленой. Детектив поняла, что Селия Дейвенхем плачет на ходу и пытается собраться с силами. Мейси перестала копировать Селию и сразу испытала облегчение.

Она прошла за Селией Дейвенхем в открытые ворота, затем ярдов пятьдесят по тропинке. Не меняя шага, женщина свернула с дорожки, пошла по траве и остановилась у сравнительно свежей могилы. Взгляд Мейси привлек большой мраморный ангел над соседней могилой, и она мысленно отметила этот ориентир. Мейси понимала, что нужно быть внимательной. На кладбище одна могила может быть очень похожей на другую.

Когда Мейси проходила мимо миссис Дейвенхем, ее словно бы окутал холод. На путях неподалеку пыхтел паровоз, его пар с примесью сажи завис над памятниками, потом его унесло холодным ветром.

Мейси остановилась у могилы, за которой явно не ухаживали несколько лет, склонила голову и осторожно посмотрела в сторону между памятниками на Селию Дейвенхем. Та стояла на коленях, заменяла засохшие цветы свежими ирисами и что-то говорила, обращаясь к мертвому.

Мейси тоже взглянула на памятник, который невольно выбрала для укрытия. На нем была надпись: «Дональд Холден. 1900–1919. Любимый единственный сын Эрнеста и Хильды Холден. Память — это золотая цепь, связующая нас, пока мы не встретимся снова». Мейси посмотрела на сорняки под ногами и подумала, что, возможно, они уже встретились, при этом она продолжала пристально, но незаметно наблюдать за Селией Дейвенхем, которая оставалась у безупречно убранной соседней могилы, склонив голову и продолжая негромко говорить. Мейси стала вырывать сорняки на могиле Дональда Холдена.

— Позабочусь о тебе, пока я здесь, — тихо сказала она, ставя нарциссы в вазу, очень кстати наполненную дождевой водой. Идти к крану ей было нельзя: за время ее отсутствия Селия могла уйти.

Мейси подошла к краю дорожки, чтобы положить пучок сорняков, и увидела, что Селия Дейвенхем идет к памятнику на могиле, которую убирала. Поцеловав холодный серый мрамор, женщина смахнула слезу, быстро повернулась и пошла к выходу с кладбища. Мейси не спешила следовать за ней. Она кивнула памятнику Дональда Холдена и подошла к могиле, с которой только что ушла миссис Дейвенхем. На памятнике была надпись «Винсент». Просто «Винсент». Ни фамилии, ни даты рождения. Затем слова: «Отнятый у всех, кто тебя горячо любил».

Когда Мейси вернулась на станцию, чтобы отправиться обратно в Лондон, стало теплее. Селия Дейвенхем была уже на платформе и то и дело поглядывала на часы. Мейси пошла в туалет, в котором ледяной кафель весь покрылся влагой от сырости. Налив в раковину холодной воды, смыла с рук грязь, потом внимательно посмотрела на свое отражение в зеркале. Да, синие глаза еще искрились, но морщинки вокруг рта и на лбу выдавали ее, рассказывая кое-что о прошлом.

Мейси знала, что будет следовать за Селией Дейвенхем, пока та не вернется домой на Мекленбург-сквер, и думала, что больше ничего заслуживающего внимания в этот день не произойдет. Знала, что нашла того любовника, который заставил Кристофера Дейвенхема щедро заплатить за ее услуги. Проблема заключалась в том, что этот человек, с которым, как полагал Дейвенхем, его обманывала жена, был мертв.

Глава четвертая

Мейси сидела в конторе в полусвете раннего утра и обдумывала ситуацию. Комнату освещала только маленькая настольная лампа, но она была направлена вниз, на записи Мейси и маленький картотечный ящик. Морис утверждал, что ум острее всего перед рассветом.

В ранние дни ее ученичества Морис рассказывал Мейси о своих учителях, мудрых людях, говоривших о пелене, спадающей в ранние часы, о всевидящем глазе, открытом до тех пор, пока день не вступил в свои права. Эти часы перед рассветом, перед тем как разум пробудится от дремоты, были священными. В это время можно услышать свой внутренний голос. Мейси уже несколько дней подряд пыталась услышать его: единственное слово «Винсент» обострило ее любопытство, а явно неглубокое горе Селии Дейвенхем вызывало больше вопросов, чем ответов.

Сняв туфли и набросив на плечи шерстяной джемпер, Мейси взяла с кресла подушку и бросила на пол. Приподняв юбку выше колен для свободы движений, села на подушку, скрестив ноги и положив руки на колени. Морис учил ее, что заставить разум молчать задача более трудная, чем привести в покой тело, но как раз в этих неподвижных водах может отразиться истина. Теперь, в полутьме, Мейси искала подсказок интуиции и формулировала вопросы, на которые со временем найдутся ответы.

Почему одно только имя? Почему на памятнике не проставлены даты? Каковы были отношения у Селии с живым Винсентом? Испытывает ли она обычное горе, усиленное нежеланием осознать, что она разлучена с любимым? Или же тут другое чувство? Мейси зрительно вспоминала могилу и старалась разглядеть все аспекты того места, где покоился Винсент. Но если он там покоится, почему она чувствует себя обязанной искать еще не различимую тропу?

«Почему этот вопрос не дает мне покоя?» — подумала Мейси. Дональд Холден умер всего через год после войны. На его могиле есть следы времени. Могила Винсента выглядит более свежей, словно ее вырыли лишь несколько месяцев назад.

Мейси продолжала сидеть, умеряя неподвижностью природную энергичность, пока более яркий утренний свет не скомандовал ей, что пора действовать. Она встала и потянулась, поднявшись на носки. Сегодня Мейси вновь последует за Селией Дейвенхем на кладбище.

Селия была пунктуальна. Она вышла из дома ровно в девять, безупречно одетая в шерстяной зеленый костюм. Широкий воротник кремовой шелковой блузки был выпущен на жакет и заколот нефритовой брошью, которая явно составляла комплект с нефритовыми серьгами. Ансамбль завершили туфли и сумочка в тон, а также тщательно подобранные шляпка и зонтик. На сей раз туфли были простыми по форме, но украшенные застежками в форме листа. На Мейси были привычные синие юбка и жакет. Ее серьезная деловая одежда. Поездка в Нетер-Грин прошла спокойно. Селия Дейвенхем снова ехала первым классом, а Мейси сидела в раздражающем неудобстве второго. Селия, как обычно, купила букет ирисов, а Мейси решила выбрать для Дональда — и для своего кошелька — что-нибудь подешевле.