Между Сциллой и Харибдой

После чего потерял сознание. Я еле успела направить его падение на кровать, а то грохнулся бы теофренийский принц на пол и напрочь испортил бы свою внешность. Сломанный нос, он никого не красит. Хотя с местным уровнем целительства, его бы вправили без последствий. А может, уже и вправляли неоднократно, с такими-то приступами.

Время от времени тело Рауля скручивалось, словно в судороге, но сам он не издавал ни звука. Принц сказал не пугаться? Я не испугалась, я была в ужасе. Я понятия не имела ни что происходит, ни что я могу сделать. Возможно, правильным решением сейчас было бы как раз сбегать за целителем? Но Рауль чётко сказал: никого не звать.

Я металась по комнате, ломая руки, и не знала, что делать. Внезапно принц затих, я к нему бросилась — и о, ужас! — мне показалось, что он не дышит. Я приложила ухо к его груди, но стука сердца не услышала.

Боже мой! Неужели Диего его чем-то отравил? Но тогда бы Рауль не вёл себя так, словно это происходит не впервые.

Срочно! Помощь нужна срочно! Я метнулась к выходу и сообразила, что понятия не имею, как открывать эту комнату изнутри. Я взялась руками за голову и постаралась немного прийти в себя. Я и сама могу использовать некоторые целительские заклинания. Я отправила на Рауля одно из них и поняла, что так я ничего сделать не смогу: на принце наверняка были артефакты, не пропускающие чужую магию, поэтому моё заклинание с него скатилось, как морская волна с гальки.

Подавляя панику, которая уже вовсю поднимала голову, я пыталась найти выход из тупика. Позвать никого не могу, магией сделать ничего не могу. Остаётся только не магией воздействовать. И почему я не ходила на курсы по первой помощи? Сейчас бы знала, как действовать. И тут меня осенило. Искусственное дыхание! Главное — запустить дыхание.

Трясущимися руками я ослабила ворот рубашки Рауля, набрала как можно больше воздуха и прильнула к его рту, в который и выдохнула всё, что набрала и даже больше — опустошила свои лёгкие под ноль. Затем вспомнила, что нужно надавить на грудь, что я и сделала изо всех сил. Потом опять набрала воздух, но выдохнуть его правильно не вышло, потому что вместо искусственного дыхания неожиданно получился поцелуй. То есть пострадавшая сторона оказалась жива-здорова и вполне себе дееспособна. Меня это так обрадовало, что я даже какое-то время на поцелуй отвечала, а потом резко пришла в себя. Отстраниться совсем не получилось, потому что принц меня уверенно обнимал и тянулся за новым поцелуем.

— Рауль, что вы делаете? — возмутилась я.

— Показываю, как правильно целоваться, — пояснил он. — А то у вас чувствуется явный недостаток опыта. Я почувствовал себя воздушным шариком.

В себя он уже пришёл, и только лёгкая бледность напоминала о том, что недавно он выглядел не совсем живым.

— Я вовсе вас не целовала! — возмутилась я. — Мне показалось, что вы собираетесь умереть.

— И вы хотели снять с моих губ последний вздох? — уточнил он.

— Я хотела в вас вдуть воздух, чтобы вам было чем дышать.

Он меня не отпускал и смотрел с каким-то детским удивлением.

— Это какая-то методика Сиятельных? — осторожно уточнил он.

— Это методика для тех, кто не владеет магией. А что мне было делать? Мне показалось, что вы не дышали, а моё целительское заклинание с вас просто соскальзывало. Я так испугалась, что не знала, что делать. И отпустите меня, наконец, в ваших уроках такого толка я не нуждаюсь.

— А если посчитать их дополнительным секретным курсом? — В ответ я так на него посмотрела, что Рауль тяжело вздохнул и разомкнул руки, не преминув добавить: — Вы разбиваете мне сердце, Катарина. Я-то подумал, что вы решили воспользоваться моим обездвиживанием и получить то, о чём долго мечтали. А на самом деле вы меня просто надували.

Я встала, поправила платье и на всякий случай отошла на другую сторону комнаты. Отдалило меня от Рауля это не сильно, мы всё равно находились слишком близко друг к другу. И слишком недавно был поцелуй.

— Я думаю, вам в ближайшее время будет не до разбитого сердца, — заметила я, пытаясь скрыть смущение. — У нас с вами всего два дня, чтобы что-то придумать.

— А что тут придумывать? Взрывать надо.

— В каком смысле взрывать? Там же люди… точнее, фамильяры, которые никуда не смогут уйти и погибнут. Вы это понимаете, Рауль?

— Я это понимаю. А ещё понимаю, что, если взрыв произойдёт по-настоящему, разрушится весь университет и, скорее всего, ещё часть Фанда. А значит, для посторонних взрыв надо имитировать и закрыть иллюзией Сиятельный корпус. Сейчас я ещё немного полежу, отойду, и займёмся делом.

— А что это вообще было Рауль? — осторожно спросила я. — В смысле только что с вами.

— Откат после остановки времени для дона Дарока. Ненавижу это заклинание: требует много магии и даёт сильнейший откат. Чем дольше воздействие, тем дольше потом валяюсь без сознания. Сейчас я даже встать не рискну — голова закружится, и не только от последствий отката.

Посмотрел он на меня весьма выразительно, но я сделала вид, что не поняла намёка, и проворчала:

— Лучше бы вы Диего просто по голове дали, чтобы голова кружилась у него, а не у вас. Вам сейчас нужна голова в порядке.

— Сейчас ещё немного полежу, и она будет в порядке. Возможно, если вы ещё раз попытаетесь вдуть в меня воздух, процесс пойдёт быстрее.

— Смотря какой, — ехидно ответила я. — Рауль, вам сейчас нужно думать не как меня соблазнить, а как выбраться из того дерьма, в которое нас упорно запихивают. Теодоро точно планирует войну. И ему нужен только повод. Не найдёт — придумает.

— Сначала он будет ждать, когда мы выставим претензии за подрыв университета. Он же не просто так направил сюда аж двух Сиятельных с конкретным требованием. Сейчас в университете собраны все сильнейшие маги за редким исключением. Кто-то выживет благодаря защитным артефактам, но большая часть по плану Теодоро должна погибнуть. Это существенно облегчит ему нападение.

— То есть если ему станет известно, что университет не разрушился, то он вряд ли немедленно развяжет войну?

— Что думает Теодоро, мне неведомо, но вероятность становится ниже.

Рауль сел на кровати, покрутил головой, проверяя, не отвалится ли, если он вдруг начнёт резко двигаться, потом всё-таки встал, явно собираясь уходить, поэтому я быстро сказала:

— Рауль, какой у нас план? Вариант, что я буду отсиживаться тут, а вы разбираться с бомбой, меня не устраивает. Я хочу её видеть. Вдруг что-то посоветую.

Говорила я уверенно, словно во всём этом разбиралась, но на самом деле: покажи мне бомбу — и я не буду знать, как к ней подступиться. Но и быть простым наблюдателем не хочу.

— План у нас такой. Я сейчас иду в Сиятельный корпус и выясняю, убрался ли из университета ваш фамильяр. Если убрался, то возвращаюсь за вами, Катарина. Если нет, то придётся мне обезвреживать бомбу без вашей помощи.

Я подозрительно прищурилась:

— Я буду следить за вашими переговорами с фамильярами, Рауль.

— Следите, Катарина, — разрешил он и опять оставил меня одну.

Глава 14

В Сиятельном корпусе Рауля встретил донельзя испуганный Бернар, который и ответил на вопрос о фамильяре Эрилейских, что тот уже удаляется от Фанда. Рауль обещание сдержал, за мной вернулся, и к магической бомбе мы пошли вдвоём. Точнее, вчетвером, потому что обе горгульи к нам присоединились. Бернар молчал, а Альба время от времени всхлипывала и повторяла: «Как же так, как же так…» По-видимому, сегодня разбились остатки её иллюзий относительно Сиятельных, и было это очень болезненно. Меня тоже отношение к фамильярам удивило. На мой взгляд, они представляли собой огромнейшую ценность, поэтому я не удержалась: