Межпланарный странник спасет мир!

Один широкий взмах. Один НАСТОЯЩИЙ разрез.

Духовные лезвия самурая осыпаются тускнеющими осколками. Чары над ареной больше не существуют. Но вот стены и зрители, которых я теперь вижу, остаются невредимыми. Защитная магия здесь достаточно сильна. Иначе я бы разрезал напополам всю арену.

Сколько бы тогда погибло зрителей? Их тут немало… Нет, меня это не волнует. Потому что сейчас, когда скрывающие чары исчезли, я, наконец, чувствую Майю. Чувствую нашу с ней связь. Мой меч… где-то наверху. Там. Рядом с аурой зеленоволосой суки, Элен Разак. Но не её поганые руки держат Майю, а чьи-то ещё.

Я зову… И получаю ответ.

Не сейчас. Рано. Защита. Сильный враг. Я в порядке.

Спрессованные, обрывочные мыслеобразы доходят до меня. Выдыхаю с облегчением… с Майей всё хорошо. И если она мне говорит сейчас не пытаться выпрыгнуть с арены и добраться до этой ложи, то не буду.

Считанные мгновения, которые я потратил на то, чтобы нащупать Майю духовным восприятием и убедиться, что ей хотя бы сейчас ничего не грозит, стоили мне потенциальной победы.

Самурай зажимает плечо, бросив катану. Из обрубка руки на песок хлещет кровь. Взгляд противника полон ненависти. Я мог добить его, если бы не отвлёкся. Дерьмо.

Замахиваюсь для ещё одного удара… А у самурая из тела выскакивают какие-то чёрные щупальца. Да ну? Ещё один последователь Нокуны? Нет, это что-то другое…

Живые тени, или тьма, формируют самураю новую руку, взамен отрубленной. Катана снова в его руках. Я разрезаю.

Катана, окутанная клубящейся тьмой, вместо зелёного пламени, разрезает в ответ. И мой разрез… слабее?!

Моя атака исчезает, а на груди появляется глубокий порез. К счастью, до внутренностей не достало. Какого хрена? Настолько проиграть в столкновении духовной энергии?

Нет времени думать. Самурай уже рядом, его клинок вытягивается, становясь тёмной лентой, на кончике живой тьмы возникает змеиная голова с горящими алыми глазами.

Столкновение моей алой энергии и чужой живой тьмы. И мой духовный клинок разбивают, как стекло.

Змея кусает меня в плечо. Боль. Тёмные зубы проникают в плоть, и я чувствую, как чужая энергия вторгается внутрь. Отравляет. Дерьмо…

В момент укуса, меня переполняет вспышка чужих эмоций, накатывающих волной.

Гнев, ярость, желание убить со стороны самурая.

Обречённость, ненависть, тень надежды, жажда свободы — со стороны меча. Клинок ненавидит не меня, а своего хозяина. Клинок надеется, что я выиграю. Дежавю. Как будто с более слабым Мистом дерусь, честное слово.

Хватаю меч-змею, не даю отпрянуть.

Теневая рука самурая искажается, становясь вторым клинком, выпускает в меня тёмно-зелёное духовное лезвие. Плевать. Одна рана уже ничего не изменит.

Может, нужно было сразу использовать все козыри, но что-то сомневаюсь, что без эха немезиды бы справился. У этого ублюдка слишком хороший меч. И теперь, даже если я выиграю, даже если я призову клонов и голос Хора, даже если я верну Майю и сбегу, я сдохну от яда.

Сдох бы… Если бы уже не понял, как победить.

Система говорит, что на десятом, высшем ранге «рассекающего мастера», я могу разрезать абстрактные концепции. Никогда не пробовал, но сейчас самое время. Уже привык ведь учиться прямо в бою…

Я шаман, говорящий с оружием. У меня есть живой меч. У меня есть связь с этим мечом. Я знаю, как эта связь ощущается. И если у меня достаточно сильно развито духовное восприятие, чтобы слышать эмоции чужого меч, то и эту связь самурая с его катаной я нащупаю.

Вот она.

Неуловимое движение пальцами. Разрез. И те цепи, которыми самурай приковал к себе ненавидящий его живой меч, распадаются.

Лицо врага искажается в неверии. Он ещё не понял, что произошло, но уже это почувствовал. Живая чернота, заменяющая ему руку, испаряется. Меч-змея вытекает из руки самурая, укорачивается. Змеиная голова исчезает, выпускает зубы из раны, втянув в себя яд, которым успела подписать мне смертный приговор. Приговор, который теперь аннулирован.

Темнота сгущается в моей руке, распрямляется, и снова становится катаной. Я держу в руках меч врага, который больше ему не принадлежит.

— Спасибо, — слышу незнакомый голос в своей голове.

— Я не настаиваю на духовном контракте. Но давай ты поможешь мне, а потом мы уже договоримся, что с тобой делать дальше?

— Дай отомстить тому, кто украл меня из мёртвых рук молодого господина… А потом делай что хочешь.

Ненависть меча, до этого холодная, тусклая, туманная и размытая, до этого звучавшая тихим эхо, сейчас стала ярче солнечного света, горячее пламени, громче раската грома. Мне даже не нужно ничего делать. Я просто… отпускаю меч, даю действовать свободно.

Самурай срывается с места. Пытаясь убежать. А катана в моих руках растекается тьмой. Тьмой, из которой одна за другой вырастают змеиные головы с гибкими телами. Только это уже не тонкие ленты, не крошечные змейки. Это гигантская чёрная гидра, возвышающаяся над ареной. От всплеска духовной силы, и проявившейся ауры духа меча, мне становится не по себе.

Если бы меч не хотел, чтобы его хозяин проиграл, мне бы не факт, что и эхо немезиды помогло. Эта катана сильнее Майи. Намного сильнее.

Самурай что-то кричал, убегая резкими смещениями в пространстве и заливая песок кровью. Головы тёмной гидры двигались слишком медленно. Но я ощущал предвкушение духа, и не обманывался. Это месть, которую долго ждали. Самурай никуда не сбежит.

Так и вышло — в последний момент, когда беглец пытался запрыгнуть на стену, одна из голов гидры вдруг дохнула тёмно-серым пламенем. Самурай впечатался в стену, свалился обратно на песок. И вот тут головы гидры резко ускорились, вытянувшись более чем на сотню метров, и оказались рядом с упавшим. А потом раздались крики агонии. Меч… сожрал бывшего хозяина заживо. Сожрал быстро, но очень жестоко, заживо раздирая тело на куски.

А потом тьма просто исчезла. В моих руках снова была катана.

— Спасибо, — снова прозвучало в голове.

Я поднял взгляд… Нашёл ложу Элен. Встретился взглядом с ней. И с сидевшим рядом мужчиной с зелёными волосами. С тем, кто держал в руках Майю и глядел на меня с удивлением… и насмешкой.

Ну погоди у меня, ублюдок. Как бы только мне добраться до ложи…

Мои мысли прервала фигурка, выпрыгнувшая с той самой ложи. Кто-то, кого я там не видел. Кто-то с очень сильной аурой.