Мезозой. Дилогия

— Яшка теперь — наш радар. У него превосходный слух и неплохое обоняние. Видит он не ахти, но посторонние и, главное, опасные шумы вычленяет на раз из любого гама. То-то я думаю, он завозился, когда нас выслеживали сразу и торвозавр, и эти орнитолесты-переростки, мать их.

В отличие от Марьи, по-русски Вит излагал настолько хорошо, что и не отличишь от какого-нибудь коренного жителя Крулевца. Виталий Петров, кто бы мог подумать…

— Вит, не темни, — Кирилл покосился на реку, чтобы убедиться, что все четыре остальных участника по-прежнему в воду. — Убьете нас?

— Нет, что ты, — Вит то ли действительно изумился, то ли искренне изобразил эту эмоцию. — Отправим вас домой, на Землю.

— Как? И куда сами денетесь?

— Хорошо, давай так, — Вит опустил винтовку стволом вниз, повернулся лицом к Кириллу. — Мы из-под носа у американцев увели очень важные документы. Но самое главное, что мы их расшифровали, а янки — нет. Все еще ломают головы. Иной раз и на нашей улице праздник, понимаешь?

И вот по этим документам выходит, что на Тайе имеется некая суперлаборатория, и те промежуточные станции, где мы уже были, ей не чета. В этом подземном царстве высоких технологий есть или было некое оборудование, позволяющее свободно перемещаться между несколькими планетами, включая и Землю. Твой отец по каким-то причинам не воспользовался этой возможностью, когда попал на нашу планету. Он мог ее оставить, но не сделал этого. Почему? Это уж ты сам должен знать.

— Не знаю, — сразу ответил Кирилл и добавил. — По крайней мере, пока.

— Условно можно назвать это устройство «порталом». С его помощью можно попасть и в мир Первых, Кирилл. Туда отправился твой отец. А остальных записей у нас нет. Их ни у кого нет. Они были уничтожены системой космического судна. Уничтожены в первую очередь. Сдается мне, причиной был низкий уровень развития земной цивилизации. Твой отец не хотел делиться с нами такими сведениями, и на то, должно быть, имелись веские причины. Но часть данных уцелела. Американцы дорвались до них спустя пару часов после крушения, и она все еще была там. То ли система дала сбой и не удалила все, то ли определенная часть важной информации была оставлена нам нарочно.

От реки шла приятная прохлада. Ветерок скользил по коже, ласкал лицо. Сидеть в тени раскидистой сосны, прислонившись к ее старому, сухому стволу было чертовски приятно. Особенно после такого марш-броска.

— Так то же такие — эти Первые?

— Ну, это же очевидно. Первые — это, собственно, первые люди, — терпеливо разжевал Вит, как будто объяснял нерадивому третьекласснику таблицу умножения. — Зачем их искал твой отец и его соратники — я не знаю. Полагаю, затем же, зачем и мы. Нам нужны их технологии. По крайней мере те, что мы сумеем понять и воспроизвести у себя. Чтобы перекроить мир, одуревший от потребительства, ослепленный ложью и неизбежно дрябнущий, увядающий, нужно мощное оружие. Иначе революции нам не совершить…

— Ну а почему сами американцы все еще не избороздили всю Вселенную в поисках Первых? — Кирилл прервал Вита. — Они же первые нашли.

— У них были проблемы с расшифровкой, я же, кажется, говорил, — Вит чуть нахмурился. — Одно дело — разобраться с картами. Уцелел небольшой кусок, где осталась одна только Тайя. Парни из Гроско договорились с Пентагоном, что они за свой счет организуют здесь прибыльный проект и одновременно займутся поиском того, что нужно Министерству Обороны, а именно — следов инопланетного пребывания. Периодически, примерно раз в четыре месяца, сюда наведывались такие вот ребята, как Ларри Уэлш, земля ему пухом. Проверяли, нашли что или нет. И ведь нашли раз, представляешь? Обломки корабля, похожего на то, что рухнул в Европе.

— Моему отцу не везло, — покачал головой Кирилл. — Как минимум две аварии на чужих планетах.

— У него была с собой масса текстовых записей, что-то вроде судового журнала, ведомого в вольной форме. Наблюдения, измышления, догадки… Вот там-то и было все самое ценное. Там-то мы и узнали, собственно, об их миссии. Записи шифровались по-разному. Американцы разобрались в лучшем случае с четвертью из них, мы же освоили больше половины. У нас народ идейный, работающий не за деньги, не за дом с бассейном.

— Не расскажешь?

— Расскажу, у меня нет секретов, — пожал плечами Вит. — Только давай дождемся остальных, или им знать не обязательно?

Долго ждать не пришлось. Сначала подтянулись девушки, за ними следом — Милан. Последним на берег выбрался Сеня и еще с минуту прыгал на одной ноге, склонив голову набок и прижав ладонь к правому уху.

— Булькает что-то, блин, — пожаловался он. — Из-за этого ненавидел всегда бассейны. Эх, не хотел же с головой окунаться, как знал!

Бросив взгляд на Яшку и убедившись, что пирующий тайяцератопс совершенно спокоен, Вит по-русски обратился ко всем сразу:

— Друзья-товарищи, предлагаю вам сейчас усесться, обсохнуть, погреться и покушать. А заодно и поговорить, чтобы вы не мучали нас расспросами потом, когда мы двинемся дальше. Согласны?

Всеобщее молчание, вне всяких сомнений, означало согласие.

54

Собственно, расспросами Вита никто и не мучил. По крайней мере, первое время, поскольку говорил он быстро и плотно, не позволяя никому и слова вставить.

Марья была единственной, кто не слушал. Она прохаживалась по берегу взад-вперед с винтовкой да проверяла, не убежал ли куда Яшка. Если детеныш потеряется из виду и пойдет осваивать мир Номнеса один, его совершенно точно убьют, причем в этот же день. Для выживания тайяцератопса необходимо оставить его среди своих. Детеныши и молодняк рогатых динозавров держатся вместе, а взрослые четырехметровые особи позволяют себе разгуливать в одиночку, не слишком-то боясь хищников.

Увы, цератозавра и лусотитанов из мини-зоопарка уже успели увезти на Землю. Вит не успел их спасти, но старался не кручиниться по этому поводу. В конце концов, всем не поможешь.

Итак, вооружившись недюжинным ораторским талантом, Вит поведал много интересного. С отцовской теплотой в глазах наблюдая за тем, как ребята жуют питательные лепешки, он предложил вернуться назад, в прошлое, чтобы лучше понять настоящее.

По словам ученого выходило, что падение корабля стало полной неожиданностью для всего мирового сообщества. Ни одна армия не засекла приближения НЛО в планете, реакция последовала лишь на крушение.

И, поскольку знаменательное событие случилось на территории НАТО, американцы и забрали все себе. Да они бы и так забрали, упади такое сокровище в Африке или Южной Америке.

К объекту не допускали и по-прежнему не допускают ни иностранных ученых (своим-то многим отказ дают), ни военных, никого. Все строго засекречено. Ни одна страна в мире не решится прямо поднять вопрос о том, почему США единолично распоряжаются тем, что рухнуло, вообще-то, на территории Германии. Те, кто спрашивают подобное, почему-то быстро катятся вниз по карьерной лестнице аж до самого сырого подвала, точно им дали пинка. Но сами при этом дрожащим голосом уверяют, что просто оступились, да уныло глядят в пол.

Что будет, если дать обезьяне калькулятор? Ничего хорошего, пожалуй. А если вручить калькулятор учителю математики из девятнадцатого века? Пользоваться он им научится в момент, а вот на разбор принципа действия уйдет некоторое время, да и без помощи людей компетентных не обойтись.

Так же случилось и с космическим кораблем. Учитывая, что американские физики и конструкторы достаточно споро разобрались с устройством, точно определив, какой узел за что отвечает, выходило, что мы все-таки не обезьяны по сравнению с цивилизацией, представитель которой разбился на Земле. Нас разделяла пропасть, но достаточно узкая, чтобы перекинуть мост. Или же недостаточно широкая.