Мезозой

Вдалеке появляется девушка с собакой. Она одета в черные лосины и яркую спортивную кофту, а на ногах у нее кроссовки, такие красивые, ярко-зеленые. Девушка размеренно бежит, хвост светлых волос ритмично раскачивается в такт шагам, а собака - игривый щенок лабрадора - несется рядом, от избытка энергии оббегая хозяйку то справа, то слева, и заливаясь счастливым лаем.

– Как же мне быть?

– Как-как, - чуть ворчливо отзывается отец и пожимает плечами.
– Живи, как живется. Никто не сможет ничего выведать, даже узнав, кто ты. Все, что их интересует, у тебя в голове. Никакой гипнотизер, никакой врач не доберется до истины прежде, чем ты сам. А уж потом сам решай, что с нею делать, делиться или нет.

– А ты бы поделился?

– Нет, - отец решительно качает головой и сжимает губы. Немного молчит, а потом лицо его смягчается, расправляется, и он добавляет.
– Но все меняется. Возможно, когда-нибудь в далеком будущем я бы все-таки рассказал то, что знаю. В любом случае, это твое дело.

Девушка пробегает мимо, собачонок проносится вместе с ней. Ему весело и хорошо, он чувствует себя так же безопасно, как и Кирилл, с одной лишь разницей - его никто никогда не будет искать.

– Знания, которые я дал тебе, помогут спастись. Они вернутся к тебе в нужный момент, когда в них возникнет настоящая необходимость. Твоя мама никогда ничего не знала и не узнает, ей это все ни к чему. И ты ей не скажешь.

– Нет, конечно.

– Вот и славно. Ты ее любишь, и она тебя любит. Не нужно доставлять ей лишнего беспокойства, - отец трет левую сторону груди прямо через плащ, сухо кашляет.
– Когда настанет время, воспоминания начнут возвращаться к тебе. Вместе с ними придет и все то, чему я успел тебя научить. Никто не достанет это, не отнимет у тебя, так что, если решишь бороться - борись, все получится.

Кириллу становится совсем уж тоскливо. Чтобы поднять себе настроение, он ест зефир, запеченный на костре, и запивает горячим чаем из термостакана. Отец отказывается, говорит, что не голоден. Он в последнее время не завтракает и много кашляет. Простудился, должно быть.

Вот опять. Отец кашляет, хватается за грудь, успокаивается и сипло дышит. Потом подмигивает Кириллу, снова поправляет воротник и улыбается.

– Ну, пойдем домой? Мама заждалась уже.

– Пойдем, - вздыхает Кирилл - ему нравится здесь сидеть.

Отец присыпает костерок песком, и тот пускает прощальный дымок, мгновенно сносимый ветром прочь от капризного моря. Кирилл берет пакет с зефиром, бросает туда стакан и шагает за отцом.

– Когда они полезут тебе в мозги, ты им подсунь какой-нибудь чепухи, - весело говорит отец.
– Пусть поломают головы.

– Обязательно, - Кирилл смеется - не от того, что отец сказал что-то смешное, но от его тона.
– Так и сделаю.

Отец хочет сказать что-то еще, но его в очередной раз обрывает кашель.

Кирилл вдруг понял, что в следующую субботу случится непоправимое. Он поворачивает голову к отцу, чтобы предупредить, но все меркнет, блекнет, и Кирилл куда-то проваливается. Перед глазами бегут кадры, бегут с огромной скоростью, но он видит каждый, четко и ясно, и с каждым новым мгновением его пронзают все более потрясающие догадки.

83.

– Ну, вот и всё!

Улыбающееся лицо Гудриджа, лысое и огромное, как яйцо лусотитана, заслоняло собой свет. Кирилл скривился и попытался отпрянуть, но затылок уперся в кресло. Смутившись, нейробиолог сам подался назад.

– Прости, что напугал! Ты - большой молодец. Хочешь, выбью тебе пару выходных?

– Нет, спасибо, - отказался Кирилл.
– И что вы там такое нашли?

Юля и Вит стояли, склонившись, над огромным тридцатидюймовым монитором. Не говоря ни слова, Гудридж присоединился к ним и поманил за собой Кирилла. Тот сел, удивился, не обнаружив на себе ни единого провода, и тоже подошел к компьютеру.

На экране высвечивались кадры, напоминающие фотографии с древних сотовых телефонов. Четкость, резкость, контрастность и цветность, мягко говоря, оставляли желать лучшего, все смазано, но все же узнаваемо...

Размытые морды бариониксов выглядели не слишком похожими на оригиналы, однако такое ни с чем не перепутаешь. В любом случае, для Кирилла это были всего лишь изображения, как и для Юли, обменявшейся с ним настороженно-недоуменными взглядами.

Вит с Гудриджем сверяли картинки с распечаткой какого-то графика - должно быть, в нем отображалась мозговая активность во время обследования.

– Хм, - Гудридж озадаченно потер подборок, на лысине заблестели капельки пота.
– А ведь и вправду, ничего необычного. Совершенно ничего. Говоришь, ты просто цыкнул на этих чудищ, и все?

– Типа того, - Кирилл старался придать голосу как можно более естественное звучание, и в кои-то веки ему это удалось.
– Негромко, но убедительно. Это само собой случилось, я просто не знал, что делать.

– Ты говоришь правду, - задумчиво покивал Гудридж и сказал Виту.
– Похоже, динозавры просто ошалели от такой наглости. К тому же они были сыты, а старшего крепко поранили.

– В том-то и дело, - всплеснул руками Вит - результаты теста его, несомненно, поразили и одновременно разочаровали.
– Раненый зверь обычно агрессивнее, а здесь он просто подошел к Кириллу, посмотрел на него и встал, как истукан.

Гудридж еще раз прошелся глазами по графику, затем по изображениям на мониторе. Кирилл с Юлей стояли, как студенты, ожидающие оценку преподавателя после устного экзамена.

– Никакой необычной активности, Вит. Мы, конечно, проанализируем все это с Маркусом и Самантой, но не думаю, что выводы изменятся. Проверка очень простая, и, если бы мозг Кирилла в момент опасности повел себя нестандартно, я бы это увидел. Если, конечно, Кирилл не способен силой мысли изменять воспоминания, - Гудридж разразился хохотом, выпуская скопившееся напряжение.

Вит присоединился к нему дребезжащим смешком, Юля для приличия тоже выдавила улыбку. Один Кирилл сохранял спокойствие. Голова буквально пухла от старой новой информации, и все, чего он хотел, это уединиться и разобраться с ней.

– К счастью, человеку такое не под силу, - подытожил успокоившийся нейробиолог.
– Спасибо за помощь, Кирилл. И тебе, Юля, спасибо. Как видишь, никто не обидел твоего кавалера. Ступайте, ребята. Кирилл, да, если все же захочешь хотя бы один выходной - набери меня по КПК, и дело сделано.

– Обязательно. Всего доброго!

Кирилл поспешил выйти из ставшего душным кабинета, забыв даже пропустить вперед Юлю. Оставив крайне озадаченных ученых в замешательстве, они устремились к выходу. Кирилл широко и быстро шагал, а Юля семенила рядом. Ей хватало ума не атаковать сходу с расспросами. Девушка дождалась момента, когда они вышли за ограду.

– Что ты сделал?
– прошептала она, хватая Кирилла за руку.

– То, что должен, - с довольной и несмелой улыбкой ответил он. Несмелой, потому что еще не до конца поверил в своей успех.