Мгновения. Мгновения. Мгновения… (сборник)

Аббревиатуры

«Наша доля прекрасна, а воля — крепка!..» РВС, ГОЭЛРО, ВЧК… Наши марши взлетают до самых небес! ЧТЗ, ГТО, МТС… Кровь течет на бетон из разорванных вен. КПЗ, ЧСШ, ВМН… Обожженной, обугленной станет душа. ПВО, РГК, ППШ… Снова музыка в небе. Пора перемен. АПК, ЭВМ, КВН… «Наша доля прекрасна, а воля — крепка!» SOS. тчк

* * *

Ты меня в поход не зови, — мы и так по пояс в крови! Над Россией сквозь годы-века шли кровавые облака. Умывалися кровью мы, причащалися кровью мы. Воздвигали мы на крови гнезда ненависти и любви. На крови посреди земли тюрьмы строили и Кремли. Рекам крови потерян счет… А она все течет и течет.

* * *

Бренный мир, будто лодка, раскачивается. Непонятно, — где низ, где верх… Он заканчивается, заканчивается — долгий, совесть продавший — век. Это в нем, по ранжиру построясь, волей жребия своего, мы, забыв про душу, боролись, надрывая пупки, боролись, выбиваясь из сил, боролись то — за это, то — против того!.. Как ребенок, из дома выгнанный, мы в своей заплутались судьбе… Жизнь заканчивается, будто проигранный, страшный чемпионат по борьбе!

* * *

Ветер. И чайки летящей крыло. Ложь во спасение. Правда во зло. Странно шуршащие камыши. Бездна желаний над бездной души. Длинный откат шелестящей волны. Звон оглушительной тишины. Цепкость корней и движение глыб. Ржанье коней. И молчание рыб. Парус, который свистит, накренясь… Господи, сколько намешано в нас!

* * *

Надоело: «Долой!..» Надоело: «Ура!..» Дождь идет, как вчера. И как позавчера. Я поверил, что эта дождливая слизь нам дана в наказанье, что мы родились… Но однажды — пришельцем из сказочных книг — яркий солнечный луч на мгновенье возник! Он пронзил эту морось блестящей иглой… Тонкий солнечный луч. Без «ура» и «долой».

* * *

Гром прогрохотал незрячий. Ливень ринулся с небес… Был я молодым, горячим, без оглядки в драку лез!.. А сейчас прошло геройство, — видимо, не те года… А теперь я долго, просто жду мгновения, когда так: ни с ходу и ни смаху — утешеньем за грехи, — тихо лягут на бумагу беззащитные стихи.

Сказочка

Жил да был. Жил да был. Спал, работал, ел и пил. Полюбил. Разлюбил. Плюнул! — снова жил да был… Говорил себе не раз; «Эх, махнуть бы на Кавказ!..» Не собрался. Не махнул… Лямку буднично тянул. Жил да был. Жил да был. Что-то знал да позабыл. Ждал чего-то, но потом — дом, работа, снова дом. То жара, то снега хруст. А почтовый ящик пуст… Жил да был. Грустил. Седел. Брился. В зеркало глядел. Никого к себе не звал, В долг не брал и не давал. Не любил ходить в кино, но зато смотрел в окно на людей и на собак — интересно, как-никак. Жил да был. Жил да был. Вдруг пошел — ковер купил! От стены и до стены с ворсом сказочной длины! Красотища — Бог ты мой!.. Прошлой слякотной зимой так, без видимых причин — умер, отошел, почил… Зазвенел дверной звонок. Двое принесли венок (от месткома) с лентой рыжей… (Вот под этой ржавой крышей, вот под этим серым небом жил да был.) А может, не был.

* * *

В поисках счастья, работы, гражданства странный обычай в России возник: детям уже надоело рождаться. Верят, что мы проживем и без них.

Август девяносто первого

Небо в грозовых раскатах. Мир, лоснящийся снаружи. Мальчики на баррикадах яростны и безоружны… Час нелепый и бредовый. Зрители на всех балконах. Кровь на вздыбленной Садовой. Слезы Бога на погонах… Скрежет голоса цековского и — «для блага всех людей» путч на музыку Чайковского. Танец мелких лебедей.

Позавчера

Пятидесятый. Карелия. Бригада разнорабочих. Безликое озеро. Берег, где только камни растут. Брезент, от ветра натянутый, вздрагивает и лопочет. Люди сидят на корточках. Молча обеда ждут. Сидят они неподвижно. Когда-то кем-то рожденные. Ничейные на ничейной, еще не открытой земле. Нечаянно не посаженные. Условно освобожденные. Сидят и смотрят, как крутится крупа в чугунном котле.

* * *

Ночью почти что до центра земли площадь единственную подмели. Утром динамики грянули всласть, и демонстрация началась!.. Вытянув шеи, идет детвора, — «Светлому будущему — ура-а!» Стайка затюканных женщин. И над — крупно: «Да здравствует мелькомбинат!..» «Нашему Первому Маю — ура! Интеллигенция наша да здра…» Вот райбольница шагает. А вот — Ордена Ленина Конный завод… …Следом какая-то бабушка шла. С ярким флажком. Как машина Посла.

* * *

Наше время пока что не знает пути своего. Это время безумно, тревожно и слишком подробно… Захотелось уйти мне в себя, а там — никого! Переломано все, будто после большого погрома… Значит, надобно заново связывать тонкую нить. И любое дождливое утро встречать первозданно. И потворствовать внукам. И даже болезни ценить… А заката не ждать. Все равно, он наступит нежданно.