МИ (Цикл)

Зедд сглотнул.

— Боюсь, он здесь.

Кэлен посмотрела туда, куда указывал Зедд. На труп, на груди которого он уснул. Ржаво-рыжая борода была измазана засохшей кровью. Серо-зеленые глаза слепо смотрели в ночное небо, в них уже больше не отражалась боль. Зедд знал, что это была бесполезная попытка, но он не мог не попытаться исцелить то, что исцелить невозможно, отдав генералу Райбиху все оставшиеся у него силы.

— Кто следующий по команде? — спросила Кэлен.

— Я, моя королева, — шагнул вперед генерал Лейден. — Но как старший офицер я не могу позволить моим людям…

— На этом все, лейтенант Лейден, — подняла руку Кэлен. Тот кашлянул.

— Генерал Лейден, моя королева.

Она вперила в него неумолимый взгляд.

— Противоречить мне один раз — ошибка, лейтенант. Дважды — измена. Изменников мы казним.

Морд-Сит схватила эйджил.

— Отойди в сторону, лейтенант.

Даже в оранжево-зеленом свете пожарищ Зедд увидел, как офицер побелел. Он отступил назад и мудро, хоть и запоздало, умолк.

— Кто следующий по команде? — снова спросила Мать-Исповедница.

— Кэлен, — заговорил Зедд, — боюсь, Орден использовал своих магов, чтобы выбить наших офицеров. Несмотря на все наши усилия, по-моему, мы потеряли всех старших командиров. Что ж, во всяком случае, Ордену это дорого обошлось.

— Так кто следующий по команде?

Капитан Мейфферт огляделся и наконец поднял руку.

— Не уверен, Мать-Исповедница, но, кажется, я.

— Очень хорошо, генерал Мейфферт.

Он склонил голову.

— Мать-Исповедница, — уверенно и спокойно проговорил он, — в этом нет необходимости.

— Все так говорят, генерал.

Новоиспеченный генерал прижал кулак к сердцу. Зедд заметил, что Кара мрачной улыбкой выразила одобрение. Солдаты, кажется, испытывали облегчение, что кто-то решительно взял на себя командование. Д'харианцы уважали железный авторитет. Раз уж они не могут получить Магистра Рала, так пусть будет его жена, обладающая столь же железной волей. Зедд был уверен: они довольны.

— Как я сказала, я не позволю Ордену отправиться спать победителем. — Кэлен обвела взглядом лица солдат. — Я хочу, чтобы кавалерийский рейд был подготовлен в течение часа.

— И кого вы намерены послать в атаку, моя королева?

Все поняли, что скрывалось за вопросом бывшего генерала Лейдена. Он спрашивал, кого Кэлен обречет на смерть.

— Кавалерия пойдет двумя лавами. Одна незаметно обойдет Орден, чтобы ударить по ним с юга, откуда они меньше всего ожидают нападения, а вторая будет ждать, пока первая не доберется до места, и затем ударит с севера. Я твердо намерена пролить немного их крови перед тем, как лечь спать.

Кэлен посмотрела Лейдену в глаза и ответила на его вопрос:

— Южную лаву поведу я.

Все, кроме новоиспеченного генерала, принялись активно возражать. Лейден — громче всех.

— Моя королева, почему вы хотите повести наших людей в кавалерийский рейд, когда у нас есть вот эти? — Он указал на всадников позади нее: все галеанцы, традиционные враги Кельтона, родины Лейдена.

— Эти люди помогут привести армию в чувство, сменив на посту тех, кто нуждается в отдыхе, помогут рыть окопы и выполнять все, что от них потребуется. Те, кто пролил сегодня кровь, нуждаются в том, чтобы улечься спать, вкусив сладкий вкус мести. Я не посмею отказать д'харианцам в том, что они заслужили.

Раздались одобрительные крики.

Зедд подумал, что война — это безумие, безумие, только что обретшее хозяйку.

Генерал Мейфферт сделал шаг вперед.

— Мои лучшие люди будут готовы в течение часа, Мать-Исповедница. Все захотят пойти. Мне придется огорчить кучу добровольцев.

Кэлен кивнула, лицо ее чуть смягчилось.

— Тогда отберите ваших людей для атаки с севера, генерал.

— Я поведу северную лаву, Мать-Исповедница.

— Очень хорошо, — улыбнулась Кэлен. Она распустила галеанцев, приказав приступить к несению службы. Затем, щелкнув пальцами, отпустила всех, кроме внутреннего круга, и подозвала их поближе.

— А как насчет предупреждения Ричарда не атаковать впрямую Орден? — спросила Верна.

— Я помню, что сказал Ричард. И вовсе не собираюсь напрямую атаковать их основные силы.

Зедд полагал, что Кэлен помнит лучше всех. Она ведь была там с Ричардом, а они — нет.

— Основные силы будут в центре, под хорошей защитой. А по краям, куда вы и ударите, защита, конечно, будет, но главным образом там расположены маркитанты и все, кто тащится за Орденом.

— Меня это не интересует, — с холодным бешенством проговорила Кэлен. — Раз они с Орденом — они враги. Никому не будет пощады! — Отдавая приказ, она смотрела на своего нового генерала. — Мне все равно, кого мы перебьем — их шлюх или их генералов. Я хочу, чтобы перебили всех пекарей и стряпух — в точности как всех офицеров и лучников. Каждый убитый нами маркитант будет стоить им доли удобств, к которым они привыкли. Я хочу лишить их всего, включая жизни. Все ясно?

Генерал Мейфферт кивнул.

— Никакой пощады. Мы не станем с вами спорить, Мать-Исповедница. Таков военный кодекс Д'Хары — Никакой пощады.

Зедд знал, что во время войны тактика Кэлен, как правило, была единственным способом победить. Противнику не будет никакой пощады. Каждая шлюха и каждый ловчий, решивший принять участие в этой захватнической войне, хотят нажиться на крови и грабежах.

— Мать-Исповедница, — заговорила Верна, — вас с Ричардом поехала проведать Энн. Вот уже месяц мы ничего о ней не слышали. Вы видели ее?

— Да.

Под стальным взглядом Кэлен Верна облизнула губы.

— С ней было все в порядке?

— Когда я видела ее в последний раз, она вполне процветала.

— Ты не знаешь, почему она ничего нам не сообщает?

— Я швырнула ее путевой дневник в огонь.

Верна шагнула, намереваясь схватить Кэлен за плечо. Эйджил Кары с молниеносной скоростью перекрыл ей путь.

— Никто не притронется к Матери-Исповеднице. — Холодные глаза Кары смотрели угрожающе. — Ясно? Никто.

— У вас тут есть одна Морд-Сит и одна Мать-Исповедница, и обе в весьма скверном настроении, — ровным тоном проговорила Кэлен. — И я бы советовала не выводить нас из себя, иначе мы рискуем не успокоиться до конца вашей жизни.

Зедд нащупал руку Верны и тихонько оттащили ее назад.

— Мы все устали, — проговорил он. — У нас хватает хлопот и с Орденом. — Он сердито посмотрел на Кэлен:

— Но независимо от того, насколько мы все устали, не стоит забывать, что все мы на одной стороне.