МИ (Цикл)

— Эта местность принадлежит Рауг’Мосс? — Дженнсен сделала рукой обводящий жест.

Целитель улыбнулся, будто в этом вопросе было что-то забавное, однако ответил серьезно.

— Несомненно. Это одна из нескольких небольших застав, или станций, на которых могут передохнуть путешественники, нуждающиеся в наших услугах.

— Мальчику повезло, что вы оказались дома, — заметил Себастьян.

Рауг’Мосс внимательно посмотрел ему в глаза:

— Если он выживет, я буду очень рад, что смог помочь ему. На этой станции всегда есть кто-нибудь.

— Почему? — спросила Дженнсен.

— Такие заставы, как эта, приносят Рауг’Мосс доход от обслуживания людей, не имеющих возможности пойти к другим целителям.

— Доход? Я думала, Рауг’Мосс помогают людям бескорыстно, а не с целью заработать.

— Мясо, тепло и крыша над головой не появляются по волшебству, только из-за того, что в них есть нужда. Мы рассчитываем, что люди, приходящие сюда за знаниями, на которые было потрачено достаточное время, внесут свой вклад в обмен на нашу помощь. А кроме всего прочего, если мы будем голодать, то как сможем помогать другим? Знаете ли, благотворительность по выбору — это благотворительность, но благотворительность по принуждению — всего лишь вежливое название рабства.

Естественно, целитель не имел в виду Дженнсен, однако эти слова больно ужалили девушку. Она всегда ожидала, что люди помогут ей, чувствовала, что имеет право на их помощь только потому, что в ней нуждается. Будто ее желание о помощи должно иметь для людей большее значение, чем их собственные интересы…

Себастьян, порывшись в кармане, вынул серебряную монету и протянул хозяину:

— Мы бы хотели внести свой вклад в обмен на вашу помощь.

Взглянув на нож Дженнсен, целитель ответил:

— В вашем случае в этом нет необходимости.

— Мы настаиваем, — сказала Дженнсен, испытывая жуткую неловкость, поскольку деньги, которыми она расплачивалась за еду, кров и заботу о лошадях, были взяты у мертвеца.

Кивнув, хозяин принял плату.

— Миски на полке справа. Позаботьтесь о себе сами, а мне нужно вернуться к мальчику.

Дженнсен и Себастьян сели на скамейку около грубо сколоченного стола и принялись за еду, наложив из большого котла по миске нежнейшей тушеной ягнятины. После пирогов с мясом, заботливо приготовленных Томом, ничего более вкусного они не ели.

— Временное неудобство превратилось в удачу, — тихо сказал Себастьян.

Дженнсен, бросив взгляд на противоположную сторону комнаты, где целитель и мать опять склонились над ребенком, пододвинулась к спутнику:

— О чем ты?

Он перевел на нее взгляд голубых глаз:

— Лошади хорошо поедят и отдохнут, да и мы тоже. Это даст нам преимущество перед преследователями.

— Ты думаешь, они догадались, куда мы направляемся? И снова идут по следу?

Себастьян с набитым ртом смог только пожать плечами. Прежде чем ответить, он огляделся.

— Не знаю, каким образом это у них получается, но они и раньше удивляли нас, верно?

Дженнсен пришлось согласиться, и она, кивнув, молча принялась за еду.

— Как бы то ни было, и мы, и лошади получили так необходимые нам всем еду и сон. Теперь мы сможем еще больше оторваться от них. Я рад, что ты напомнила мне о том, как Создатель помогает страждущим.

Тепло его улыбки согрело Дженнсен.

— Надеюсь, это поможет бедному мальчику.

— И я тоже, — сказал Себастьян.

— Нужно прибраться и узнать, не нужна ли им помощь. — Дженнсен положила в его ложку последний кусок ягнятины.

Когда он отставил пустую миску, Дженнсен накрыла его руку своей:

— Приятных снов!

Он кивнул и улыбнулся:

— Ложись в ближней хижине, а я — в следующей. Пойду разведу огонь, пока ты здесь прибираешься.

От улыбки Себастьяна девушке стало легко на душе. Убирая со стола, она посматривала, как он перешептывается с целителем. По тому, как тот закивал головой, ей стало ясно: Себастьян пожелал доброй ночи. Мать, сидевшая около ребенка, явно поблагодарила Себастьяна за помощь.

Дженнсен принесла ей миску с дымящимся мясом. Женщина вежливо, но безучастно приняла пищу, все внимание ее было поглощено спящим на коленях малышом. Целитель, в ответ на предложение Дженнсен поужинать, согласно кивнул и сел за стол. Девушка поставила перед ним миску с мясом.

— Очень даже ничего, несмотря на то, что я сам это приготовил, — сказал он с добрым юмором.

Дженнсен придвинула ему кружку с водой и хихикнула, соглашаясь с его выводом. Пока хозяин ел, девушка помыла миски в деревянной кадушке, потом подбросила несколько поленьев в очаг. Оттуда снопом вылетели искры. Дуб давал хороший жар, но без каминного экрана было много грязи. Взяв из угла метлу, Дженнсен замела в очаг золу и вылетевшие угли.

Когда в тарелке у целителя почти ничего не осталось, она присела рядом с ним на скамейку.

— Завтра мы уедем рано, и, если утром не встретимся, я хотела бы поблагодарить вас за помощь не только мальчику, но и всем нам, — тихо сказала она.

Мужчина не посмотрел на ее пояс, но по выражению его лица она поняла, что хозяин связывает их ранний отъезд с ножом. Дженнсен промолчала, не желая разубеждать его.

— Мы ценим ваш щедрый денежный взнос, — сказал целитель. — Он поможет нам в деле поддержки людей.

Дженнсен понимала — он просто тянет время, предоставляя возможность заговорить о том, что ее по-настоящему занимает. Наконец, она решилась:

— Я бы хотела узнать о человеке, который, как мне стало известно, живет вместе с Рауг’Мосс. Возможно, он даже целитель, хотя я и не уверена. Может, вы знаете что-нибудь о нем…

Целитель пожал плечами:

— Спрашивайте. Что знаю, расскажу.

— Его зовут Дрефан.

Впервые за вечер в глазах мужчины загорелся недобрый огонь.

— Дрефан был злобным ублюдком Даркена Рала.

Дженнсен пришлось приложить усилие, чтобы не показать, насколько ее поразила энергия, сквозившая в этих словах. Хозяин видел нож с буквой «Р», и, возможно, поэтому слова его приобрели такой тон. Тем не менее они прозвучали весьма и весьма выразительно.

— Об этом мне хорошо известно. Однако я должна разыскать его.

— Вы опоздали. — На лице хозяина расплылась довольная улыбка. — Магистр Рал защитил нас. — Целителя переполняла преданность.

— Не понимаю.

— Лорд Рал, новый лорд Рал, убил его… освободил всех нас от этого ублюдка, сына Даркена Рала.