МИ (Цикл)

– Я рада, что оказалась здесь и могу показать вам комнаты, – сказала Магда, опережая Лотейна. Она указала на дверь. – Если вы закончили осмотр, мне бы хотелось наконец разобраться со старыми инструментами Бараха и убрать отсюда остальные мои вещи как можно быстрее.

Магде Лотейн всегда казался крупным мужчиной, но рядом с Меритом он выглядел почти ничтожным. Тем не менее, никто не мог в одиночку справиться с этой толпой воинов в зеленых мундирах.

По какой-то причине Лотейн воспользовался возможностью избежать неприглядной стычки. Он одарил Магду холодной улыбкой и выразительно посмотрел на нее.

– Конечно. – Он слегка наклонил голову. – Благодарю, госпожа Сирус, что выслушали непредвзято мое… предложение. Мы достаточно скоро придем к согласию, уверяю вас.

Лотейн смерил взглядом Мерита от длинных вьющихся волос до сапог. При этом на его лице читалась снисходительность.

– Никто не говорил тебе, мальчик, что настоящим волшебникам не нужны мечи?

Магда ожидала, что сейчас начнутся неприятности, но поведение Мерита удивило ее. Он усмехнулся. Затем прислонился к косяку и пожал плечами.

– Я искупаю этим свои многочисленные недостатки.

Лотейн выгнул бровь, протискиваясь мимо высокого волшебника.

– Похоже, это действительно так.

Мерит оглянулся назад через плечо и проследил за тем, как Лотейн и его личная армия уходят.

– Что ему было нужно? – спросил волшебник. Его улыбка исчезла.

– Жена.

– Что?

Магда отмахнулась от вопроса.

– Расскажу позже. Что с Джеймсом?

Мерит вздохнул.

– Обошлось. У него были серьезные проблемы с дыханием. Все думали, что он сжег легкие, когда вдохнул жар при взрыве разрушающейся сети. Они просто не понимали, какая реакция вызвана сочетанием участвующих заклинаний. Эти заклинания по-прежнему удерживались вместе. Проще говоря, они все еще взаимодействовали, подавляя его способность к дыханию. Как только я разъединил элементы магической заготовки, остановил реакцию, он снова задышал.

Он, конечно, пострадал, но другие теперь могут исцелить его. У нас есть более важные поводы для беспокойства.

Магда вздохнула с облегчением.

– Слава Создателю.

В отличие от нее, Мерит, казалось, не был готов успокоиться.

– Но при этом еще три жены оплакивают гибель своих мужей.

Магда кивнула.

– Пойдем в кладовую – она тут рядом. Вдруг вернется Лотейн. Я сказала ему, что ты пришел за инструментами Бараха. Не будем давать ему повод подозревать, будто мы что-то затеваем.

Глава 61

Едва они вошли в кладовую, Мерит простер руку, чтобы зажечь лампы. Поскольку он был волшебником, его присутствие зажгло и полдюжины тяжелых стеклянных светящихся сфер в железных подставках вдоль стен. Далекие вспышки молний прорезали черноту ночи за закрытыми ставнями.

– Так почему Лотейн хочет тебя в жены?

В его голосе звучало недовольство.

– У нас проблема, – сказала Магда, не отвечая на вопрос.

– Есть нечто худшее, чем желание Лотейна взять тебя в жены?

– Лотейн назначен Первым волшебником.

Внезапно оцепенев, Мерит уставился на нее примерно так же, как она смотрела на члена Совета Сэдлера, когда тот сообщил ей эту новость. Единственным звуком в кладовой было потрескивание пламени в недавно зажженных лампах.

Наконец Мерит справился с голосом.

– Это действительно тревожно. Я никогда не верил этому человеку. Не такой человек должен быть Первым волшебником.

– Поверь, я думаю о нем значительно хуже… но он без сомнения достаточно могущественный человек, чтобы стать Первым волшебником.

– В этом есть изрядная доля правды. Очень многие поддерживают его. В должности главного обвинителя он сокрушил многих уважаемых прежде людей. Многие благодарны ему за преследование преступников и предателей. Нельзя отрицать, что ему удалось раскрыть много измен. – Мерит наклонился к ней и чуть понизил голос. – Хотя, должен признаться, у меня всегда были сомнения насчет виновности преследуемых.

Магда хмуро взглянула на него.

– Ты о ком?

Мерит поджал губы, потом все-таки ответил:

– Я знал некоторых волшебников из команды Храма. И всегда думал о них с уважением. Я вижу теперь, что многие из команды Храма отвернулись от нашего дела и предали нас, но все ли? Не удивлюсь, если кое-кто из них просто оказался козлом отпущения. Обвинение и обезглавливание обвиненного окончательно завершают расследование. Создают видимость, что Лотейн преследует только виновных – и успешно. Но я сомневаюсь в этом.

Магда слегка удивилась, услышав такое от Мерита. Ей казалось, что она единственная думает так. Она полагала, что, не обладая магическим даром, знает слишком мало и не может делать выводы. И не знала, есть ли у других волшебников сомнения в виновности команды Храма. Возможно, сомневался только Мерит.

Она оглянулась через плечо и посмотрела ему в глаза.

– Я тоже сомневаюсь.

– Это еще не все, – сказала она, добравшись до своего привычного места возле верстака. – Сразу после того, как ты ушел, чтобы помочь Джеймсу, я встретила члена Совета Сэдлера. Он покидал Цитадель. Он рассказал, что Лотейн назначен Первым волшебником и что он еще исключил его, Сэдлера, из Совета.

– Исключил его? – Мерит наклонился в ее сторону. – Он вправе принимать такие решения?

– По всей видимости. Сэдлер храбрился, но могу сказать, что он был очень подавлен всем этим.

Мерит задумчиво поскреб щеку.

– Почему Лотейн вдруг решил избавиться от Сэдлера?

– Чтобы сократить число членов Совета до пяти – это дает возможность принимать любое решение тремя голосами. Прежде было шесть членов, и результат голосования мог оказаться три на три, что предотвращало поспешные решения. Теперь же, при пяти членах, голоса не могут распределиться поровну, как это бывало с трудными решениями. Теперь у них всегда есть гарантированное большинство, и можно принять либо отклонить любое предложение.

– Нехорошо. Я почти не имел дел с высшей властью Цитадели, но мне такое новшество кажется сомнительным. И еще сильнее меня беспокоит другое: что Лотейн понимает в ведении войны?

– У него есть свои войска.

Мерит вскинул бровь.

– Это не делает его полководцем. Лишь мелким тираном, хозяином горы мышц.

– Ну, если я права на его счет, теперь он получил шанс стать настоящим тираном.

С минуту Мерит молча размышлял, потом сложил руки на груди.

– Все это весьма тревожные новости, но что насчет твоего замужества?