МИ (Цикл)

У нас нет возможности узнать, какие из трупов могут оживать и нападать на нас. Как нам найти их? Волшебников нужно переместить из подземелья.

– Но запечатать подземелье? – В голосе члена Совета Хэмбрука звучало недоумение. – Это священное место. Жители Цитадели столетиями хоронили там своих близких. Посещать предков – высоко чтимая традиция. Вы уверены, что это единственный выход? Есть ли в нем необходимость? Может, наши волшебники смогут найти способы распознать опасные трупы и уничтожить их, чтобы нам не пришлось идти на такие решительные меры?

Магда обвела взглядом лица присутствующих.

– Кто-нибудь из вас может чувствовать себя спокойно, пока по ночам в коридорах Цитадели разгуливают мертвецы, выискивая новых жертв, чтобы разорвать их на части? Я – нет.

Толпа заверила ее, что и им нисколько не нравится эта мысль.

Она посмотрела на Хэмбрука.

– Я понимаю вашу озабоченность. Но мы боремся за живых, не за мертвых. Они ушли. Следует отпустить тех, кто умер, и заняться насущными вопросами нашего выживания.

Собственные слова резко ударили Магду по больному месту глубоко в душе. Она все еще не могла отпустить Бараха. Прекрасно понимая, что он ушел, прекрасно сознавая, что ей следует двигаться дальше, жить своей жизнью, она никак не могла отпустить его.

– Магда права, – сказал Мерит. – Даже если нам покажется, что способ отделить опасных мертвецов от всех прочих найден, как нам убедиться в своей правоте? Вдруг однажды мы, к своему ужасу, обнаружим, что просто обманулись? Разве не одни лишь живые по-настоящему имеют значение? Разве кто-нибудь из нас готов рискнуть потерей любимого человека? Кто-нибудь здесь готов лишиться матери? Отца? Ребенка?

Никто из окружающих не выразил такого желания.

Член Совета Хэмбрук вздохнул, соглашаясь.

– Должен признать, в этом есть смысл. Я не хочу рисковать близкими.

– Я тоже, – добавил член Совета Клэй.

Сэдлер кивнул.

– Мы в ответе за живых. Только о живых нам и следует печься.

– Тогда запечатайте подземелье, – вынесла вердикт Магда.

– Чтобы надежно запечатать его, потребуется еще и магия, – предупредил Мерит. – Нам нужно применить некоторые из защитных заклинаний, созданных Исидорой. Они станут гарантией того, что никто из мертвецов не сможет выйти поохотиться на нас.

– Пожалуйста, объясните нашим волшебникам, что именно следует сделать, – сказал член Совета Сэдлер. – Генерал, прошу вас, как можно быстрее соберите группу из волшебников.

Генерал Грандвол, салютуя, прижал кулак к сердцу.

– Сделаем немедленно.

– Надо успеть до того, как кошмар госпожи Сирус воплотится в жизнь, – добавил Сэдлер.

– Исповедницы Сирус, – пробормотал Мерит себе под нос.

Член Совета Сэдлер поднял палец и обратился к зрителям.

– Я хотел сказать – Исповедницы Сирус.

Толпе, похоже, этот титул понравился.

Глава 98

Когда Магда и Мерит спустились из величественной башни в каменный зал с колодцем сильфиды, Куинн услышал их шаги и оглянулся через плечо. Увидев, кто пришел, он отложил перо и поднялся. Улыбаясь, спеша увидеться с ними, он захлопнул книгу записей и убрал ее к остальным.

– Магда, как ты себя чувствуешь? – спросил он, обходя колодец сильфиды, чтобы приветствовать их.

Она улыбнулась.

– Ночной отдых творит чудеса.

И бросила взгляд на колодец, но сильфида не вышла посмотреть на гостей. Нельзя сказать, что Магду это расстроило. Вероятно, сильфида сейчас была занята каким-то путешествующим.

– Как дела? – поинтересовался Куинн.

Левая ладонь Мерита покоилась на рукояти меча.

– Утром я разговаривал с генералом Грандволом. Прошлой ночью внутренняя гвардия схватила большинство тех, кого назвал Лотейн. Скоро поймают и остальных. К худшим из них Магде придется применить свою силу Исповедницы, чтобы заставить признаться в том, о чем мы могли бы узнать от Лотейна, если бы он не умер. Так мы сможем уверенно избавиться от всех предателей и их соучастников.

– А что с членами Совета Вестоном и Гаймером? – Куинн поднял палец, указывая на колодец сильфиды. – Лотейн рассказал, что они использовали сильфиду для путешествия на юг, где сговорились с императором Сулаканом и его войсковыми командирами.

Задачей Куинна было охранять сильфиду, чтобы противник не мог воспользоваться ею, тайно проникнуть в Цитадель и причинить им вред. Именно Барах, после злосчастных проникновений через нее опасных людей, попросил Куинна взять на себя эту обязанность. Теперь никакие недозволенные попытки проникнуть в Цитадель через колодец сильфиды не увенчались бы успехом.

Вначале Куинн убивал абсолютно всех вражеских волшебников, полагавших, будто смогут проскользнуть в Цитадель через сильфиду. Через некоторое время враг понял, что терпит поражение, и такие вторжения закончились, но Куинн (или кто-то другой) всегда стоял на страже сильфиды, чтобы враг не повторил свои попытки, особенно враг, располагавший оружием, созданным из человека.

Самого Куинна, который охранял сильфиду, чтобы помешать противнику использовать ее, страшно возмущало то, что двое доверенных членов Совета на самом деле были предателями, в тайне от всех использовавшими сильфиду в своих губительных целях.

Магда многозначительно посмотрела на Куинна.

– Я с нетерпением жду правдивого признания этих двоих. Они причинили большой вред. Из-за них погибло много невинных людей. Уверена, им есть, что сказать, и они расскажут нам все.

Куинн улыбнулся.

– Иметь в своем стане Исповедницу – огромное подспорье всем нашим усилиям, как всегда утверждал Мерит перед Советом. Как ни смешно, те двое, что наиболее рьяно выступали против создания Исповедника, признаются в своей измене благодаря именно этой силе. – Он снова обратился к Мериту. – А что насчет сноходцев?

– Генерал сказал мне, что некоторые из арестованных, надеясь на снисхождение, пошли на сотрудничество и признались, что направляли сноходцев к наиболее ценным людям. Сноходцы следили за тем, как эти люди работают, и в ряде случаев подчиняли их себе, чтобы срывать самые важные проекты. Нас систематически сбивали с верного пути, по всем направлениям. Страшно даже представить размах всего этого.

Мерит улыбнулся.

– Магда была права с самого начала, когда заподозрила, что в Цитадели творится неладное. Если бы не ее решимость выяснить подоплеку, мы ничего не знали бы, пока не стало бы слишком поздно. Мы все обязаны ей жизнью. Все Срединные земли в неоплатном долгу перед ней.