Мичурин
Шрифт:
Прожив в непрерывном общении с Мичуриным около недели, профессор Нильс Ганзен со своим ассистентом отправился на Дальний Восток поискать в дебрях Уссурийской тайги, в сокровищнице восточно-азиатской флоры, что-нибудь для своих собственных опытов. Так подействовало на него обилие материала, полученного Мичуриным именно из этого далекого края.
Уезжая, он выразил горячее желание и твердое намерение вернуться к дням 60-летнего юбилея научной деятельности Мичурина, чтоб лично воздать должное замечательному русскому ученому.
Большая, широкая подготовка к этому юбилею на сей раз не могла оставаться незамеченной для Ивана Владимировича, как это случилось, по причине его предельной скромности, десять лет тому назад.
Газеты, и местные
Законен, правилен был этот огромный общественный интерес к личности великого ученого, к его трудам и достижениям. Во всем этом проявлялась признательность, благодарность народа.
Но патриотическое сознание Мичурина, всегда ясное и глубокое, подсказывало ему, что есть за что благодарить и ему свой народ, советскую власть, партию.
20 сентября 1934 года в газете «Известия» в Москве было опубликовано письмо Мичурина великому вождю советского народа товарищу Сталину.
« Дорогой Иосиф Виссарионович!
Советская власть превратила маленькое, начатое мной 60 лет тому назад на жалком приусадебном участке земли дело выведения новых сортов плодово-ягодных растений и создания новых растительных организмов в огромный Всесоюзный центр промышленного плодоводства и научного растениеводства с тысячами гектаров садов, великолепными лабораториями, кабинетами, с десятками высококвалифицированных научных работников.
Советская власть и руководимая Вами партия превратили также меня из одиночки-опытника, не признанного и осмеянного официальной наукой и чиновниками царского департамента земледелия, в руководителя и организатора опытов с сотнями тысяч растений.
Коммунистическая партия и рабочий класс дали мне все необходимое, — все, чего может желать экспериментатор для своей работы. Сбывается мечта всей моей жизни: выведенные мною новые ценные сорта плодовых растений двинулись с опытных участков не к отдельным кулакам-богатеям, а на массивы колхозных и совхозных садов, заменяя низкоурожайные, плохие старые сорта. Советское правительство наградило меня высшей для гражданина нашей Родины наградой, переименовав город Козлов в город Мичуринск, дало мне Орден Ленина, богато издало мои труды.
За все это Вам, руководителю, дорогому вождю трудящихся масс, строящих новый мир — мир радостного труда, приношу всеми 60-тью годами моей работы благодарность, преданность и любовь.
Дорогой Иосиф Виссарионович! Мне уже 80 лет, но та творческая энергия, которой полны миллионы рабочих и крестьян Советского Союза, и в меня, старика, вселяет жажду жить и работать под Вашим руководством на пользу дела социалистического строительства нашего пролетарского государства.
Ответ на письмо был следующий:
«Товарищу Мичурину, Ивану Владимировичу.
От души приветствую Вас, Иван Владимирович, в связи с шестидесятилетием Вашей плодотворной работы на пользу нашей великой Родины. Желаю Вам здоровья и новых успехов в деле преобразования плодоводства.
Крепко жму руку И. Сталин».
Возвращаясь с Дальнего Востока, профессор Нильс Ганзен подоспел как раз к открытию Всероссийской конференции плодоводов-опытников, организованной в честь 60-летнего юбилея Мичурина.
Это зрелище тоже явилось весьма поучительным для почтенного американского гостя. Никогда не приходилось ему до этого видеть, чтоб на научную трибуну уверенно поднимались люди с характерными, простыми лицами крестьян и рабочих, с мозолистыми руками, но с такими свободно текущими речами, каких он никогда не слыхал от подобных людей в Америке.
Они съехались сюда со всех концов советской страны не для простого прославления их давнего и испытанного учителя
в деле создания новых растений. Нет, они по-деловому сообщали друг другу, а через печать и всему народу и об успехах своих, и о всех тех трудностях, какие им приходилось преодолевать, о неизбежных ошибках и промахах, но вместе с тем, постоянно, и о той великой, всех их воодушевляющей цели, которая была так ясна для них всех.Как и Мичурин, их учитель, не для коммерции или рекламы, даже не для собственного удовольствия создавали, выводили они вслед за ним и по его указаниям, советам новые сорта самых различных растений. Все, что они делали, предназначалось ими, так же как и Мичуриным, для народа, для процветания и обогащения родной страны.
С тяжелым ящиком своих плодов поднялся на трибуну В. В. Спирин, сам уже седой старик, из-под Архангельска.
Показывая конференции яблоко за яблоком, кисти ягод, ветви, цветы, он как бы воскрешал своим рассказом жизнь и судьбу самого Ивана Владимировича.
— Я стремился завоевать для плодов далекий север. Архангельск, Котлас, Сыктывкар знают и ценят мои труды, не пропавшие даром. За полярным кругом хорошо знают вот это яблоко… За полярным кругом знают и крыжовник… Тридцать сортов крыжовника выведено мною по системе Мичурина. К суровому климату севера я приучаю пенсильванскую вишню, бальзамическую пихту, боярышник… Венцом своих трудов я считаю северную розу, могущую расти в открытом грунте. Роза эта будет называться Роза Мичурина… Ибо ведь это его указания, его советы, его методика помогали мне в труде и исканиях.
Казанцев из Свердловска, Лисавенко с Алтая, Михайлов из Иваново-Вознесенска демонстрировали яблоки и груши, выведенные ими. Смоленчанин Голенкин показал свой плодоносящий в Смоленске виноград.
А за ними подымались все новые и новые участники конференции — у каждого было, что показать, у каждого было, что рассказать.
На другой день с утра до поздней ночи гремели оркестры на холме. Десятки тысяч людей двигались по улицам города Мичуринска. Красные флаги пламенели в ярком солнечном свете. Блестели золоченые буквы надписей:
«Да здравствует великий преобразователь природы!»
«Многие годы жить еще мастеру земли!»
«Пламенный привет от молодежи славному Ивану Владимировичу Мичурину!»
Шли паровозники Мичуринского паровозоремонтного завода. Шли станционные и заводские рабочие. Шли служащие и школьники. Шли в полном составе делегаты конгресса опытников.
Народ бесконечной рекой медленно тек по главной улице мимо открытой, специально воздвигнутой трибуны. А с нее профессора, академики, государственные деятели говорили о человеке, который в течение многих десятков лет ни на день не изменил своему делу.
Когда в медленно двигавшемся автомобиле народ увидел знакомого морщинистого старичка в фетровой шляпе и с неизменной железной палочкой, вся улица забушевала, загудела от приветствий.
Переполненный театр встретил великого ученого бурей рукоплесканий. Все встали, приветствуя его.
Торжество открылось чтением поздравительного обращения от правительства:
«Привет смелому обновителю природы, создавшему огромное количество новых, превосходных сортов плодовых деревьев…» — говорилось в этом приветствии.
Было оглашено приветствие «Правды»:
«Великое дело обновления земли начинается с пролетарской революции, с социалистического строительства, открывающего неограниченные возможности перед всеми отраслями науки и техники.
Большевистская партия, возглавляемая творческим гением Сталина, руководит великим делом обновления земли. Неутомимой борьбой очищая страну от капиталистического свинства, мы строим новую жизнь, полную довольства и творческой радости. Вот почему Мичурин вновь обрел свое дело после Октября 1917 года. Вовсе не случайно в первые же годы революции, сквозь дым и порох гражданской войны, большевики сумели разглядеть заброшенный в провинциальной глуши Мичуринский питомник и, несмотря на голод и холод, вызванные интервенцией, отпустить ему нужные средства.