МИФОнаименования и извергения

Несмотря на свой собственный совет быть помягче с полицией, джинн не испытывал озабоченности.

– Не беспокойся. Пока это были только разговоры. Что они могут тебе сделать? Никакой закон не запрещает быть вежливым на улице или терять сознание в ресторане.

– Они могут провести проверку. Я не в восторге от полиции, сующей нос в мои дела.

Джинн бросил в мою сторону недоуменный взгляд.

– Ну и что, если так? Это досадно, но не повод для беспокойства. У тебя же нет приводов в полицию, связей с организованной преступностью или чего-нибудь в этом роде.

Я подумал о Доне Брюсе и Синдикате. Моя работа с ними оказалась далеко не столь безвредной, какой представлялась, когда я согласился занять пост представителя Синдиката на Деве. К счастью, на Деве никто об этом не знал, кроме моей команды, а они вряд ли станут болтать. И все же, учитывая, как мне в последнее время везло, не стоило подвергать себя полицейской проверке. Я также не видел смысла беспокоить Кальвина откровением, на какой бочке с порохом я сижу.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Надо с чего-то начать.

С. Макдак

На следующее утро я не собирался рано вставать. Конечно, мне не терпелось отыскать Ааза и все такое, но ведь так редко выпадет случай поваляться в постели лишнюю пару часов. Наши дела всегда шли довольно бурно, и я обычно отправлялся в контору пораньше, чтобы выполнить какую-то работу прежде, чем начнется ежедневный парад вопросов и проблем. Даже когда я решал поспать подольше, вставали другие, и мне тоже поневоле приходилось подниматься, чтобы присоединиться к их важному или интересному разговору. Теперь, когда у меня появилась возможность побездельничать, я намеревался воспользоваться этим по полной программе. К тому же ночь из-за всех этих неприятностей с рестораном и полицией выдалась нелегкая.

К несчастью, весь остальной мир, похоже, настроился против меня.

Мне и задремать-то удалось с трудом из-за непривычного шума уличного движения. А когда я все же наконец уснул, то в двери моего номера энергично постучали.

– Что такое? – крикнул я спросонок, с трудом раздирая глаза.

В ответ дверь открылась, и в номер влетел коридорный, вчера принесший мой багаж.

– Извините, что так рано беспокою вас, господин Скив, но там…

Он внезапно умолк и оглядел весь номер. Я пытался сообразить, что он ищет, когда коридорный опять переключил внимание на меня.

– Господин Скив? – снова обратился он ко мне голосом столь же неуверенным, как и его поведение.

– Да? – отозвался я, пытаясь обуздать свое раздражение. – Вы хотели мне что-то сказать? Надо полагать, что-то не терпящее отлагательства?

Если я надеялся осадить его, то потерпел обидное поражение. При звуке моего голоса лицо у него просветлело, и он заметно успокоился.

– Так, значит, это все-таки вы. Ловко же вы меня провели! Вы теперь совсем другой.

Мне потребовалась секунда, прежде чем я сообразил, о чем он говорит. А затем я вспомнил, что не возобновлял своих чар личины после ночного столкновения с законом. Допускаю, что может возникнуть легкое потрясение, когда ожидаешь обнаружить изверга, а вместо этого болтаешь с пентюхом. Я подумывал, не навести ли чары вновь, но потом принял мгновенное решение оставить все как есть. Личина изверга скорее причиняла мне неприятности, чем предотвращала их. Попробую побыть денек самим собой и посмотрю, как пойдут дела.

– Личина, – снизошел до объяснения я. – А в чем дело?

– Ну, там… Это опять личина или как?

– Это мой настоящий облик, если это имеет значение. А теперь все же скажите, в чем дело?

– О, для меня это не имеет значения. В нашем отеле бывает народ из всяких странных измерений. Я всегда говорю, не важно откуда они, лишь бы золото…

– В ЧЕМ ДЕЛО?

Я обнаружил, что моя терпимость к пустой болтовне прямо пропорциональна времени, затраченному на сон, и сегодняшний день не стал исключением.

– О, извините. Там внизу таксист, и он говорит, что ждет вас. Я думал, вы захотите узнать…

Я почувствовал, что главное слово тут «ждет», но от понимания коридорного это, похоже, совершенно ускользало. И все же я теперь проснулся, и мои поиски нисколько не ускорятся, если я буду торчать в номере.

– Ладно. Скажите ему, что я спущусь через несколько минут.

– Разумеется. О… я вот еще о чем хотел спросить вас… Ничего, если этот парень, Ааз, узнает, что вы его ищете?

Над этим мне пришлось немного подумать. Конечно, Ааз отбыл, не поговорив со мной, но я не думал, что он станет прятаться, узнав о моем пребывании на Извре.

– С этим сложности возникнуть не должно. А что?

– Я думал поместить объявление в газете, но потом мне пришло в голову, что, возможно, он задолжал вам деньги или что-нибудь в таком духе, и поэтому решил сперва спросить у вас.

– Объявление в газете?

– Это ежедневный бюллетень, отпечатанный на бумаге, – снабдил меня информацией Кальвин, присоединяясь к нам, не закончив зевка. – Записки от одних граждан к другим… поздравления с днем рождения, послания жен к заблудшим мужьям и тому подобное. Многие люди постоянно читают их.

Это не походило на одно из увлечений Ааза, но всегда существовала возможность, что объявление прочтет кто-то из его знакомых и сообщит ему. В любом случае повредить это не могло.

– Да, верно. Объявление. Прошу меня извинить, я все еще толком не проснулся. Мысль, кажется, хорошая, – сказал я, шаря в поисках мелочи. – Сколько оно будет стоить?

К моему удивлению, коридорный сдерживающе поднял руку.

– Если не возражаете, господин Скив, стоимость его я оплачу сам.

– О?

– Разумеется. Но если дело выгорит, то сами понимаете, кто получит упомянутое вами вознаграждение.

С этими словами он сверкнул мне быстрой усмешкой и отбыл. Мне подумалось, что не мешало бы начать следить за своими расходами – для уверенности, что у меня хватит денег на выплату вознаграждения, если коридорный или один из его друзей сумеет отыскать Ааза.

– Каков же план на сегодня, Скив?

Кальвин последовал за мной в ванную и задал этот вопрос, когда я разглядывал в зеркале свое лицо. Мне теперь приходилось бриться, но нечасто, и я решил, что сегодня как раз пора. Забавно, когда я был моложе, мне не терпелось начать бриться, но теперь необходимость это делать стала казаться мне утомительной. И я понимал, почему некоторые мужчины предпочитали отпускать бороду.

– Нам не стоит сидеть здесь и ждать, не ответит ли Ааз на объявление коридорного, – сказал я. – Кроме того, сегодня оно все равно не даст никаких результатов. Считаю, нам следует немного поискать самим.

Как только я это сказал, то сразу понял всю банальность собственного изречения. Конечно, нам предстояло отправиться искать Ааза. Этим бы мы и занялись, не вмешайся коридорный со своей идеей насчет «объявления». Но Кальвин или ничего не заметил, или не стал заострять на этом внимания.