Мифы Даманского

Понятно, что историю любой армии пишут люди, а потому намного легче уяснить причины произошедшего, зная личный состав, его повседневную службу и быт. Происходило же в китайской армии много чего любопытного.

Начать с того, что в марте 1969 г. в НОАК не было солдат и офицеров, поскольку все воинские звания и знаки различия были отменены четырьмя годами ранее. Такое решение было обусловлено стремлением китайского руководства сплотить армию, продемонстрировать ее единство, укрепить влияние КПК. Военнослужащие обращались друг к другу по должности или менее конкретно — «товарищ командир», «товарищ боец».

Большинство командиров выдвигалось из рядовых бойцов. При этом важную роль играли срок службы, практические навыки, политическая зрелость (разумеется, в духе идей Мао), а также способность командовать другими людьми.

Если военнослужащий серьезно намеревался связать свою дальнейшую судьбу с армией, он должен был учиться. При этом существовала тесная увязка между должностью, которую намеревался занять командир, и уровнем образования. Например, командир роты был обязан иметь за плечами четырехлетнюю военную школу, а комбат или комполка — особые школы военнополитических кадров.

В советской печати 60-х годов частенько повторялась идея, будто продвижение по службе в НОАК определялось лишь одним — преданностью Мао Цзэдуну. Такая постановка вопроса верна лишь отчасти, поскольку не менее важной даже в самый пик «культурной революции» была профессиональная компетентность.

Как и офицеры Советской Армии, командиры НОАК обычно выбирали для себя то направление деятельности, которое наиболее соответствовало их интересам и карьерным соображениям, то есть они изначально определялись, по какой линии двигаться — по командной или политической.

Говоря о социальном составе НОАК образца 1969 г., следует признать: китайская армия была крестьянской. Солдаты и командиры происходили, как правило, из сельской глубинки, а потому несли на себе отпечаток традиций и быта китайского крестьянства. Не слишком грамотные, но усердные, послушные, терпеливые, по-деревенски сообразительные — такими были солдаты председателя Мао.

Подобно тому как китайские крестьяне много чего перетерпели за долгую историю Поднебесной, солдаты НОАК были готовы спокойно выносить всевозможные лишения и тяготы. Физические данные солдат, если под таковыми иметь в виду выносливость, а не грубую силу, заслуживали самой высокой оценки.

Национальный состав китайской армии соответство-ват тому, что сложился в масштабах всей страны. Как известно, в Китае проживают представители нескольких десятков национальностей и народностей. Наиболее многочисленны собственно китайцы (или ханьцы), поэтому и в НОАК они составляли абсолютное большинство.

Каких-либо данных о притеснениях неханьцев в армии до сих пор не обнаружено. Зато известно другое: некоторые представители малых народов сделали неплохую карьеру в НОАК. Например, знаменитый маршал Е Цзяньин (тот самый, что после смерти Мао приказал арестовать пресловутую «банду четырех») принадлежал к одной из малых народностей Южного Китая.

Языком, на котором велось обучение солдат, был путунхуа — официальный язык государственных органов Китая, радио и телевидения. Наиболее близок к путунхуа пекинский диалект, а что касается других диалектов, то они могут отличаться от государственного языка весьма существенно. По этой причине новобранцы из отдаленных районов испытывали поначалу некоторые трудности в понимании приказов и команд.

Довольно сложным представляется вопрос об отношении военнослужащих НОАК к религии.

Начиная с 1949 г., когда китайские коммунисты пришли к власти, в стране проводилась политика подавления всего, что имело отношение к отправлению религиозных обрядов. Многие священнослужители подверглись притеснениям и репрессиям.

В годы «культурной революции» Мао Цзэдун сам занял положение бога, а истерическое поклонение вождю заменило китайцам посещение храмов. Однако носило ли все это искренний характер — загадка.

Вполне вероятно, что солдаты из глубинки сохраняли в душе страхи и суеверия, присущие китайским крестьянам. Едва ли вера в потусторонние силы была у них осознанной, скорее правильнее говорить именно о суевериях, столь характерных для малограмотных людей.

Моральное состояние военнослужащих НОАК-1969 трудно оценить однозначно. С одной стороны, из писем родственников они знали о тяжелом положении дома, а это должно было наводить их на некоторые размышления. С другой — ежедневное «промывание мозгов» на политзанятиях тоже приносило свои плоды. К тому же солдаты видели, что статус военнослужащего даст им больше перспектив, чем их сверстникам на «гражданке». Имея возможность сравнивать свою жизнь до и после призыва в армию, солдаты обнаруживали в НОАК массу всевозможных привилегий.

Очень характерным примером этого являлось питание военнослужащих. Практически все исследователи Китая отмечают, что у китайцев исторически сформировалось особое отношение к еде. Причиной этого является многочисленность населения и, как следствие, серьезные трудности в обеспечении людей продуктами. И по сей день китайцы весьма равнодушно относятся к одежде, но очень внимательно к своему пропитанию. Не случайно, что одним из приветствий китайцев при встрече является фраза «Ни чифаньла ма?», что в дословном переводе на русский означает «Вы уже поели?».

Ежедневное меню солдата НОАК 1969 г. могло выглядеть, к примеру, так:

Завтрак: рис, овощи, яйца, булочка, зеленый чай.

Обед: рис, суп, овощи, лапша, мясо или рыба, зеленый чай.

Ужин: примерно то же самое, что и на обед.

Столовыми приборами были самые простые миски и кружки, а также традиционные «куайцзы» — деревянные палочки для еды.

Как правило, основная часть продовольствия доставлялась с полей и ферм, принадлежавших НОАК.

Другим примером особого положения военнослужащих КНР была их одежда, в том смысле, что солдат не тратился на свою экипировку. Это утверждение, звучащее совершенно банально для современных граждан Китая, имело особое значение для китайцев в годы «культурной революции».

Полевая форма военнослужащих НОАК всегда отличалась особым оливково-зеленым цветом. Как зимнее, так и летнее обмундирование шилось из хлопчатобумажной ткани, но зимнее было более плотным. Зим-нйе куртки и штаны имели набивку-утеплитель и потому всегда выглядели несколько мешковато, а их обладатель имел вид крепыша, даже если отличался тщедушным телосложением. На случай плохой погоды имелись специальные накидки из прорезиненной ткани; накидки были с капюшонами. Обувь, как уже отмечалось, представляла собой нечто среднее между кедами и парусиновыми туфлями.

В 1969 г. погон у китайцев не было. Вместо них на воротники пришивались петлицы красного цвета, без всяких звезд или иных значков, просто красные петлицы для всех военнослужащих НОАК — от бойца до маршала Линь Бяо. На головных уборах носилась красная звезда диаметром около 3 см.

В свободное от исполнения служебных обязанностей время солдаты могли собираться в комнатах отдыха. В каком-то смысле эти комнаты копировали так называемые Ленинские комнаты в Советской Армии: здесь так же писали письма домой, читали газеты и книги, просто общались друг с другом. Как и в советской Ленинской комнате, на стенах висели портреты руководителей (естественно, КПК и НОАК), всевозможные пропагандистские плакаты и лозунги. Были и отличия: например, трудно представить ситуацию, когда бы два советских солдата установили стол в Ленинской комнате и принялись бы с азартом играть в настольный теннис. А для НОАК такое использование комнаты отдыха было совершенно заурядным делом.