Мифы Великой Отечественной — 1-2 (военно-исторический сборник)

Как мы видим, как вероятный вариант рассматривался отход противника. Возможность нового наступления практически исключалась. Действительно, в это же время в Польше началась операция трех фронтов, оставшаяся в истории как Висло-Одерская. Немецкий фронт на направлении, ведущем к Берлину, начал стремительно рушиться.

Логично было бы предположить, что немецкие танковые дивизии, сконцентрированные в Венгрии в период относительного затишья на других направлениях, вернутся обратно в Польшу и Восточную Пруссию. Венгрия, конечно, имела определенное экономическое значение для Германии, но защита столицы явно перевешивала.

Данные разведки, казалось, подтверждали эти логические рассуждения. Поначалу с левого фланга 4-й гв. армии прозвучало несколько тревожных звоночков. Пленные и перебежчики из 20-й венгерской пехотной дивизии, захваченные и перешедшие линию фронта 13–14 января, сообщали о циркулировавших среди солдат слухах о совместном наступлении с немцами. Но доверия к венграм было мало. Незадолго до этого, 10 января, перебежчики из 8-й венгерской дивизии сообщали о подходе немецких батальонов с целью перехода в наступление 11 января. Но никакого наступления 11 января не состоялось. Другие венгерские перебежчики 16 января, напротив, сообщили о движении машин, принадлежавших к дивизиям «Мертвая голова» и «Викинг», от Тата на Комарно, т. е. прочь от фронта. Авиаразведка фиксировала движение машин в разных направлениях, без ярко выраженной интенсификации движения где-либо.

Однако все эти данные оказались кусками совсем не той картины, которую дорисовали разведчики 3-го Украинского фронта. Драма разведки всегда состоит в том, что к разведчикам идет поток противоречивой информации. Часть данных укладывается в одну версию, часть — в другую. Несмотря на проблемы с горючим, немецкое командование не стало рокировать войска вдоль фронта по кратчайшему расстоянию. Дивизии IV танкового корпуса СС были действительно оттянуты назад через Комарно на город Дьер, но только для того, чтобы вернуться обратно на другой участок фронта. Потерпев неудачу в наступлении по кратчайшему расстоянию до Будапешта, немцы решили радикально поменять стратегию. Теперь удар должен был последовать по танкодоступной местности к северу от Балатона. В документах IV танкового корпуса СС операция проходила под кодовым наименованием «Сад пряностей», в штабе армейской группы «Бальк» она называлась «Конрад III». Выход дивизий на исходные позиции для наступления происходил буквально за несколько часов до начала операции. В этих условиях на своевременный захват разведчиками контрольных пленных надежды было мало. Возможности авиаразведки также были не безграничны. Подход к фронту осуществлялся немецкими частями по ночам с тщательной маскировкой от воздушного наблюдения днем. Вследствие этого советская воздушная разведка не обнаружила концентрации сил противника на новом направлении немецкого наступления.

Последним «маячком» советскому командованию стало затишье перед бурей, наблюдавшееся 15 и 16 января 1945 г. в полосе обороны 1-го гв. укрепрайона, стоявшего на пути главного удара немцев. Установилась непривычная, почти звенящая тишина, когда артиллерия и минометы противника практически бездействовали. Также не было ни одного перебежчика из состава венгерских частей. До этого до 15 января 1945 г. таковых набралось аж 205 человек. На следующий день поток неожиданно иссяк. Отсутствие перебежчиков говорило о смене венгров на немцев. В ночь с 17 на 18 января тишину нарушил шум моторов, звук повозок и даже доносившиеся ветром людские голоса. При этом передний край немцами тщательно охранялся, и высланные разведгруппы не смогли проникнуть за линию фронта. Однозначного ответа о том, готовят немцы наступление или нет, так и не было получено до того, как загрохотали залпы артиллерийской подготовки.

В 6.30 18 января 1945 г. после короткой артподготовки четыре немецкие танковые дивизии перешли в наступление. Растянутая по фронту оборона 1-го гв. укрепрайона была сокрушена. Части корпуса Гилле вышли к Дунаю, построение войск 3-го Украинского фронта было рассечено надвое. Если бы дело происходило в 1941 г. или в 1942 г., этот дебют мог стать прологом большого разгрома. В условиях 1945 г. большого успеха немцам добиться не удалось. Решая локальную задачу прорыва к окруженному Будапешту, они завязли в дефиле между озером Веленце и Дунаем. Недостаток пехотных соединений, серьезная деградация качества войск и более благоприятное для советских войск соотношение сил позволяли избежать катастрофического развития событий.

Однако советскому командованию все же удалось вытянуть в 1945 г. «счастливый билетик». 17 февраля 1945 г. занимаемый 7-й гв. армией плацдарм на реке Грон был неожиданно атакован крупными силами немецкой пехоты и танков. К вечеру 18 февраля левый фланг 7-й гвардейской армии оказался под угрозой окружения. Не имея достаточных резервов для восстановления положения, командующий армией М. С. Шумилов был вынужден в ночь на 19 февраля отдать приказ на отход. К 24 февраля части 7-й гв. армии отошли на восточный берег Грона. У немцев эта операция получила кодовое наименование «Южный ветер» (Suedwind).

В боях за плацдарм на реке Грон было установлено, что в ударе, нанесенном противником по войскам 7-й гв. армии, участвовал I танковый корпус СС (1-я и 12-я танковые дивизии СС), входивший в состав 6-й танковой армии СС. Этот факт свидетельствовал о переброске 6-й танковой армии СС противника из района Арденн на Восточный фронт — в западную часть Венгрии. Впоследствии один из захваченных в плен в боях на Балатоне офицеров 1-й танковой дивизии СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер» обер-штурмфюрер Курт Штельмахер говорил: «По прибытии дивизии в Венгрию был предпринят ряд мероприятий для маскировки сосредоточения немецких дивизий. С этой целью 1 ТД СС получила маскировочное наименование „западная группа Тотенкопф“, 1-й мп — „строительный штаб бат. 11“, 2-й мп „строительный штаб бат. 12“, было приказано снять нарукавные повязки с наименованием дивизии, и было запрещено в разговорах упоминать о 1-й тд СС „Адольф Гитлер“. Солдатские книжки, однако, отобраны не были, и в связи с этим все маскировочные мероприятия расценивались офицерами как не достигающие цели».

Нельзя не констатировать — офицеры «Лейбштандарта» как в воду глядели. Солдатские книжки, изымаемые у убитых на поле боя, давали советским разведчикам ценнейшую информацию о действующих на данном участке фронта соединениях противника. Такое же значение имели дивизионные значки на бронетехнике. Допрашиваемые пленные, в том числе венгерские перебежчики, часто сообщали о перемещениях техники с определенными значками. Появившиеся в мирное время и в период «блицкригов» дивизионные значки в конце войны становились фактором риска. Осознавая это, немецкое командование распорядилось закрасить дивизионные значки на перебрасываемой в Венгрию технике. В этом одна из причин того, что фотографии подбитых и брошенных танков и САУ с Балатона довольно тяжело идентифицировать и привязать к определенному соединению. Однако весь комплекс мероприятий по сохранению в тайне перегруппировки 6-й танковой армии СС был перечеркнут за счет всего лишь одной операции местного значения.

Сказать, что данные о появлении в Венгрии частей I танкового корпуса СС произвели эффект разорвавшейся бомбы, — это не сказать ничего. После завершения немецкого наступления в Арденнах 6-я танковая армия СС стала головной болью разведки как на западном, так и на восточном фронте. Наиболее логичным представлялось ее использование под Берлином или, во всяком случае, в Германии. ГД. Жуков в докладе И. В. Сталину от 10 февраля 1945 г. в разделе с оценкой противника писал: «спешно перебрасывает с Западного фронта на берлинское направление 6-ю ТА СС». Разведка союзников в целом подтверждала эту версию. 20 февраля начальник штаба американской армии генерал Д. Маршалл сообщил начальнику Генерального штаба Красной Армии генералу армии А. И. Антонову, что немцы готовятся к контрнаступлению и создают на Восточном фронте две группировки: одну — в Померании для удара на Торунь, а другую — в районе Вены и Моравска-Остравы для наступления в направлении Лодзи. По сообщению Д. Маршалла, в южную группировку входила 6-я танковая армия СС. Такие же сведения были получены и от английского командования.

Дальнейшие события не подтвердили этих данных. Впоследствии советское командование пеняло союзникам на сообщения об использовании 6-й танковой армии СС на центральном направлении как на дезинформацию.

«Не исключена возможность, — писал генерал армии Антонов в своем ответе генералу Маршаллу, — что некоторые источники этой информации имели своей целью дезинформировать как англо-американское, так и советское командование и отвлечь внимание советского командования от того района, где готовилась немцами основная наступательная операция на Восточном фронте» [263] .

263

Малахов М. М. Освобождение Венгрии и восточной Австрии (октябрь 1944 г. — апрель 1945 г.). — М.: Воениздат, 1965. С. 169–170.

На самом деле союзники сообщили об одном из возможных вариантов немецкого контрнаступления. Гудериан писал в своих воспоминаниях:

«Ввиду такой обстановки я решил еще раз попросить Гитлера отказаться от наступления в Венгрии и начать наступление против пока еще слабых флангов клина русских, вбитого ими в нашу оборону вплоть до Одера между Франкфуртом-на-Одере и Кюстрином. Наступление должно было развиваться в южном направлении из района Пиритц, Арнсвальде и в северном направлении с рубежа Глогау, Губен. Этим я надеялся усилить оборону столицы рейха и вообще оборону территории страны и выиграть время, необходимое для ведения переговоров о перемирии с западными державами» [264] .

264

Гудериан Г. Воспоминания солдата. — Смоленск: Русич, 1999, С. 568–569.