Мигрант

– А-а, ну да.
– Спохватилась Марина.

А Алексей Петрович вышел на минуту из комнаты и принёс ноутбук. Затем поставил его на столик и нажал кнопку включения.

– Прошу.

Я ввёл название платформы, где тусовались трейдеры со всего мира, и открыл недавно созданный аккаунт. Посмотрел котировку и продал почти все свои биткоины, оставив немного "на развод". Ничего, правда не наварив. Но и не потеряв особо. Разве что комиссионные заплатил.

– Давай номер счёта.
– Потребовал я не глядя на Марину.

– О... Откуда у тебя деньги?!
– В голосе девушки явно слышалась тревога.

– От верблюда!
– Я показал Марине язык и поторопил, озвучив запомненную мной непонятную фразу.
– Мы будем снимать кино, или мы не будем снимать кино?

Та завороженно диктовала цифры, а я споро набивал их на клавиатуре. Наконец, вся сумма была переведена и смарфон моей девушки звякнул оповещением от Интернет-Банкинга.

– Но-о-о... как?!
– Неверяще таращилась на экран Марина.

Но я не стал вдаваться в подробности. Ну, не признаваться же, в самом деле, что бабки я стрёс с журующей на гасарбайтерах вонючей прокладки. Которую затем подвёл под мокрую статью, украсив "армянским галстуком" подельника.

Ну, или "колумбийским". Это кому как нравится.

– Николай...
– Неуверенно произнёс отец Марины.
– А вы отдаёте себе отчёт в своих действиях?

"Папаша! Я твою дочку того!.. Люблю"!
– так и хотелось грубо пошутить мне.

Но, так как хамить в мои планы не входило, просто пожал плечами.

– Так мы с Мариной...

Марина же при этих словах густо покраснела и, подойдя, легонько поцеловала в щёку.

– Спасибо!
– Нежно шепнула она.
– Я обязательно отдам.

"Ага! Ночью и начнёшь"!
– Пошлости так и просились на мой грешный язык. Но это от неловкости. Я ж не ради бахвальства сделал "широкий жест с барского плеча". А просто помог в трудную минуту любимой девушке.

Что может быть естественнее?

К моему счастью, во всей этой суматохе учебник математики был благополучно забыт. Видимо, в моё умение хорошо считать все присутствующие поверили безоговорочно. И радостная Марина упорхнула на кухню, помогать матери. А Алексей Петрович, с одобрением глядя на меня, просто сказал.

– Спасибо!

Я пожал протянутую руку и, смотря ему прямо в глаза, пообещал.

– Я позабочусь о вашей дочери.

– Знаете...
– Признался он.
– Несмотря на ваш юный вид, у меня то и дело проскальзывает мысль, что я беседую с ровесником.

"А ведь почти угадал, старый хрыч"!
– Восхищённо подумал я. Но вслух, разумеется, этого не сказал.

А просто пожал плечами, выдав загадочно:

– Ну-у... Иногда приходится взрослеть слишком быстро...

Неловкий обмен любезностями был прерван Мариной и Ниной Ильинишной, вошедшими в комнату и принявшимися сервировать столик. Вскоре мы дружно прихлёбывали чай, закусывая его бутербродами и конфетами из вазочки.

Было видно, что хозяев снедает любопытство, но проявлять его не позволяло воспитание. Ну, или врождённое чувство такта.

Разговор крутился вокруг моего будущего. Причём, почему-то именно моего. Хотя, у Марины-то оно, это самое будущее, вроде как вполне себе предсказуемо и представимо.

Не пыльная работа. Дающая пусть и не астрономический, но всё-же, какой-никакой, а доход. С ипотекой за дом вон, определилась. Так что с дочкой у них всё было в порядке. А вот я, несмотря на некоторую теплоту, проскальзывающую во взглядах обоих стариков, всё-равно оставался для них мутным типом.

– А что вы в Москве делать собирались?
– Спрашивала Нина Ильинишна, подливая мне чай.

– Да думал поработать пока.
– Ответил я, благодарно кивая.
– Да вот с этой кражей незадача вышла.

– А если сделать запрос?
– Не сдавалась Маринина мама.

– Да... У нас там в последнее время... неспокойно.
– Объяснил я.
– К тому же, я чистокровный "москаль". Так что, затянут как только могут. А самому ехать через границу без документов...

– Даже не представляю, как вам помочь.
– Растерялась сердобольная женщина.

– Ат!
– Я пренебрежительно дёрнул плечём.
– Само-собой как-нибудь рассосётся.

– Эх, молодость-молодость.
– Завистливо вздохнул Алексей Петрович.
– Счастливое, беззаботное время.

"Ну, положим, не такое уж беззаботное".
– Подумал я.
– "Просто с возрастом отношение к проблемам другое. Более тревожное, что ли"?

Я же, будучи биологически шестнадцатилетним, просто "не брал до головы". К тому же, каждый день подкидывал неожиданные и такие непохожие друг на друга и разнообразные сюрпризы.

В моей жизни появлялись новые люди. Одни, как Марина, задержатся в ней навсегда.

А некоторые, подобные автоподставщикам, мелькнут словно бабочки-однодневки и канут в небытие. Быстро исчезнув из памяти и не оставив даже малейшего сожаления.

Наконец чай был выпит, все полагающиеся слова сказаны и мы с Мариной принялась прощаться. Леська поочерёдно повисела на шее у бабы с дедом. Я коротко поклонился Нине Ильинишне и пожал руку её мужу, и мы вышли на лестничную площадку.

– Откуда у тебя такие деньги?
– Тут же принялась тормошить меня Марина.

– Слушай, не начинай, а?
– Вяло отбрехивался я, нажимая кнопку лифта.

– Вот вечно ты так.
– Обиженно надула губки девушка.
– Заинтригуешь по самое "немогу" и в кусты.

– Да дом родительский я продал.
– Начал на ходу выдумывать я, входя в лифт.
– Вернее то, что от него осталось.

Не, ну а чо вы хотели? Соврал то, что первое пришло в голову. И, вроде как получилось более-менее правдоподобно.

– А родители где?
– Не унималась эта двадцатисемилетняя егоза, пока мы ехали вниз.

– Родители теперь далеко.
– Не стал брать очередного греха на душу я и, для разнообразия сообщил правду.
– Я не хочу сейчас об этом.

– Извини...
– Смутилась Марина, и в уголках её глаз заблестели слезинки.
– Я не знала...

Запоздало сообразив, что наплёл что-то не то, я уже хотел начать оправдываться. А потом передумал.

Ну, не виноват я, что у каждого условно-разумного собственные представления о мире, подстраиваемые под какой-то определённый шаблон.

Для бестолочей Увайса Нарула я был мелким воришкой, случайно забредшим в их скупку скинуть хабар.