Михаил Романов

Филарет был готов взять на себя роль защитника народа от обид, насилий и злоупотреблений бояр. Земский собор постановил вызвать из провинции выборных представителей, всяких чинов людей, «которые бы умели роска-зать обиды».

Дело было задумано с размахом. В 1619 году Земский собор утвердил предложение об организации на Москве нового учреждения, сродни старому Челобитенному приказу. Цель его была сформулирована четко и ясно: «А на силных людей во всяких обидах велели сыскивать и указ по сыску делати бояром своим князю Ивану Борисовичю Черкасскому да князю Данилу Ивановичю Мезетцкому с товарыщи».

Филарет придавал своему почину столь важное значение, что поставил во главе его своего ближайшего родственника князя Ивана Черкасского. Князь удостоился особой чести: возглавил «первый Сыскной приказ.

Полномочия Сыскного приказа были самыми широкими и неопределенными: принимать жалобы «во всяких (!) обидах» на сильных людей. Сильными из сильных были, конечно же, бояре.

В дальнейшем были созданы другие Сыскные приказы разного предназначения. Но они не играли столь значительной роли.

До возвращения Филарета, как свидетельствовал Исаак Масса, почти все «чины великой канцелярии» были преданы англичанам и «чрезвычайно корыстолюбивы». Поставленный в патриархи, Филарет взялся за дела управления с большим усердием и провел двадцать два совещания на своем дворе в присутствии Михаила Федоровича и «всех господ страны».

По уверению Исаака Массы, голландцы просили разрешить им торг с Персией и поначалу получили благоприятный ответ.

Одушевленный успехом, Исаак Масса с одобрением отозвался о мерах Филарета: «Во всех (приказных) ведомствах переменены штаты и сменены служащие; но все к лучшему».

Обещания властей иноземным купцам вызвали сопротивление московских верхов и не были выполнены.

Филарет застал Россию в гораздо худшем состоянии, чем она была при его отъезде, до великого пожара и разорения. Теперь перед его глазами предстал разрушенный город, с пожарищами и пустырями. На пути к столице вдоль большой дороги лежали запустевшие села и деревни.

Слабость власти и разруха создали почву для неслыханных злоупотреблений и беззаконий со стороны администрации. Государство не могло пресечь казацкие грабежи и очистить страну от разбойничьих шаек.

Не опасаясь жестоких кар, агенты власти — от вельмож и сановников до последних подьячих в приказах — воровали деньги, творили неправый суд.

После коронации Грозный публично осудил беззакония периода боярского правления. Филарет Романов сделал нечто подсобное.

Программа искоренения боярских злоупотреблений должна была получить исключительную популярность в народе.

Свое предназначение Филарет видел в том, чтобы возродить самодержавный режим.

Насильственно постриженный в монахи, Филарет надеялся, что после падения Бориса Годунова он сможет вернуться в мир. Но, получив от Лжедмитрия I сан митрополита, он отказался от своего намерения. При дворе самозванца толковали о том, что «император» предлагал Романову сложить монашеский сан, но тот не принял его предложение. Эти сведения записал близкий ко двору архиепископ Арсений Еласонский. Возможно, что с аналогичным предложением к Филарету обращался и его сын, царь Михаил.

По словам сына боярского Боборыкина, Михаил поначалу отказывался от короны, говоря, что «не хочет короноваться раньше, чем его отец, Ростовский митрополит». Видимо, в семье Романовых прочно укоренилось мнение, что насильственное пострижение — это грех и злодеяние и что возвращение Филарета в мир оправданно и неизбежно.

В царской резиденции в селе Коломенском хранился портрет Филарета в патриаршем одеянии, написанный при его жизни. Когда портрет попал в руки реставраторов, они расчистили полотно и с удивлением обнаружили, что первоначально Филарет был изображен в царском кафтане, со скипетром в руке. На обороте портрета сохранилась надпись «Царь Федор Микитич». В отличие от сына Михаила Филарет обладал твердым характером и исключительным честолюбием. В конце концов, он отказался от возвращения в мир, но к титулу патриарха присоединил титул «великого государя», который носили только монархи.

Старший Романов намеревался доказать, что будет твердо придерживаться закона, невзирая на лица. В Земляном списке 1612—1613 годов против имени Бориса Салтыкова была сделана необычная запись: «его пожаловали (неведомо кто) в нынешнем 121 году на Вологде село Заднее Егорьевское, а сколько в нем четвертные пашни, и того неведомо». Затейливая запись свидетельствовала, что необмеренное поместье было присвоено временщиком с нарушением закона. В поместье было более 800 четвертей — почти боярский оклад. Но Салтыков еще не был боярином. Ранее 1620—1621 годов вологодское поместье было отобрано в казну. Филарет не посчитался с тем, что дворецкий и боярин Салтыков был любимцем Марфы.

ИЕРАРХИЯ ЧИНОВ

В иерархии московских чинов запечатлелась вся история высшего сословия России. Старомосковская нетитулованная знать руководила думой московских князей со времен Калиты. После подчинения Москвой княжеств Северо-Восточной Руси потомки местных династий — князья Суздальские, Ярославские, Ростовские и Стародубские — коренная суздальская аристократия собралась при московском дворе и стала управлять государством вместе со своей близкой родней — московской династией. Старомосковская знать оказалась основательно потеснена княжеской аристократией.

Наконец, в XV веке на московской службе появилась литовская знать. Иван III был первым великим князем, поставившим во главе своей думы князей Гедиминовичей Патрикеевых. От литовских великих князей вели род также князья Щенятевы, Голицыны и Куракины. Литовская знать заняла высшие ступени иерархии, оттеснив суздальскую аристократию.

К середине XVI века Государев двор сформировался окончательно. Знать литовского происхождения возглавляла список бояр и список служилых князей. Суздальская знать в виде особой привилегии проходила службу по княжеским спискам и занимала вторую ступень после служилых князей.

Опричнина высветила истинное значение суздальской знати, владевшей родовыми вотчинными богатствами на территории некогда принадлежавших им княжеств и тесно связанной с местным дворянством.

Когда царь Иван замыслил утвердить свою неограниченную власть, он казнил князя Александра Горбатого-Суздаль-ского и сослал на восточную окраину цвет суздальской знати. Вывод очевиден. Не литовская, а коренная суздальская знать ограничивала власть самодержца в первую очередь.

Опричнина не сокрушила могущества суздальской знати. Правитель Борис Годунов столкнулся с заговором князей Шуйских и едва избежал гибели. Он продолжил дело Грозного и уничтожил главную привилегию суздальской знати —- службу по княжеским спискам. Эта мера имела важные последствия. Она ускорила процесс разобщения суздальской аристократии.

Шуйские правили Россией при малолетнем царе Иване. Сразу после смерти Грозного боярин Иван Петрович Шуйский стал фактически главным регентом при слабоумном царе Федоре. Когда началась Смута, царский трон занял «принц крови» Василий Шуйский. То был крупнейший успех суздальской знати. Свержение царя Василия Шуйского завершило целый этап в истории российской аристократии.

Иван Грозный получил послушную думу, поставив во главе ее литовскую знать — князей Ивана Бельского и Ивана Мстиславского. Иван IV часто повторял: «Мы трое — столпы Московского государства». Когда татары сожгли Москву, а Бельский погиб в пожаре, Грозный обвинил в измене Мстиславского. Тот признал вину и покаялся, после чего занял пост главы Боярской думы.