Михаил Шолохов в воспоминаниях, дневниках, письмах и статьях современников. Книга 1. 1905–1941 гг.
Шрифт:
Жена Дмитрия Ивановича, Софья Викторовна, работала в женской гимназии надзирательницей, или, как говорили гимназистки, «классной дамой». У Тишанских было пять детей. С одним из них, Алексеем, учился Миша Шолохов.
По-разному сложилась судьба Тишанских. В гражданскую войну они были вынуждены покинуть город. Кто-то оказался в Ростове, кто-то на Украине, а вот Алексей Дмитриевич Тишанский, майор Советской Армии, в Великую Отечественную войну навсегда остался в Венгрии при освобождении города Мишкольц. За проявленный героизм майору Тишанскому был установлен памятник.
Сейчас в бывшей
Вот оно:
«Дорогие ребята! Учился я в Богучарской гимназии с осени
1915 г. по весну 1918. Никакой комнаты, по-моему, «оформлять» не надо, а вот что касается приезда к вам – как только выберу свободное время – непременно приеду.
Желаю всем вам успешно учиться.
19.1.65 г.
Но ввиду болезни Михаил Александрович так и не смог побывать в Богучаре.
В городе именем писателя названа улица, пионерская дружина, а совсем недавно ребята из группы «Поиск» сообщили мне, что на их школе и доме, где учился и жил М.А. Шолохов, вывешены мемориальные доски в память о нашем великом художнике слова.
Но самой интересной встречей считаю знакомство с Георгием Константиновичем Подтыкайловым, одноклассником писателя по Богучарской гимназии.
Портретная характеристика его: во всем теле – чрезмерная старческая полнота и утяжеленность, под глазами – мешки, обвисшие щеки напирали на складки упитанной шеи, а из-под рубахи вываливался пузырем живот. Ну, что поделаешь: старость – не радость. И никого эта проклятая болезнь не обходит. Вот и он, Подтыкайлов, всю жизнь проработал врачом-терапевтом, а тоже бессилен перед природой.
Сидя на стуле с широко разведенными коленями, Георгий Константинович оттопырил нижнюю губу и потупил взгляд.
– Как сейчас помню: идет письменная работа по русскому языку и литературе. Учитель раздает нам картинки, и мы пишем сочинение по ним. И вот врезалось в память: на другой день учитель принес тетради и прочитал нам сочинение Миши Шолохова всему классу как самое лучшее.
Андрей Петрович Денисенко, участник гражданской войны на Дону, всю жизнь работал в партийных и советских органах родного города.
Пришли мы к Андрею Петровичу, представились, включили магнитофон:
– В 1927 году я окончил заочную юридическую школу. Мне предложили держать экзамен в Миллерово. После направили в станицу Казанскую на шесть месяцев.
В августе приезжал в станицу Шолохов, квартиру он снимал у Ульяны Ивановны (фамилию забыл).
И вот вызывают меня в милицию: «Доверим вам охрану Шолохова. Вы богучарец, он учился у вас… Даем двух милиционеров».
Заступил на дежурство. Сидел, сидел на порожках, а потом спрашиваю хозяйку: «Когда Шолохов придет?» – «Он уже пришел», – отвечает.
Захожу в комнату. Михаил Александрович любезно принял, стал спрашивать о Лелехине, Подтыкайлове…
Потом он взял гитару и долго пел «яблочку».
В 1964 году по решению власти наш район стали соединять с Кантемировским. Районный центр тоже собрались переводить из Богучар
в Кантемировку. Люди были недовольны этим, и я решил съездить за советом к Михаилу Александровичу как к депутату Верховного Совета СССР. Принял он меня, внимательно выслушал и сказал: «Центр останется в Богучаре». Так и вышло. И все жители города мне потом благодарность высказывали. А что я? Шолохову спасибо. Принял. Выслушал мнение народа. Помог.Красив Богучар в утренние часы: из-за Дона всходит солнце, играют в окнах домов золотистые зайчики, голубеет даль поймы Дона и окрестных степей.
От центральной площади улицы взбегают на вершину горы, к церкви с краснокирпичными стенами и серыми куполами, а вправо от нее – белые многоэтажки новостройки.
Вспоминаются открытки с видами города на начало века: улицы с маленькими домишками, торговыми лавками, кузнями и среди них, как корабль у причала, трехэтажное здание гимназии, построенное в классическом стиле.
Фотографируемся возле памятника погибшим воинам и идем в редакцию районной газеты. В отделе партийной жизни мне подсказали новый адрес: идти вот туда и туда, спросите, мол, Фирскину Антонину Александровну, 1902 года рождения… работала корректором в «районке».
…Когда я вошел во двор, то увидел, вопреки моему ожиданию, не старческого возраста женщину, а довольно моложавую и энергичную хозяйку. Выражение ее лица было каким-то недоверчивым, но постепенно Антонина Александровна разговорилась:
– В богучарских мужской и женской гимназиях много училось до революции ребят и девчат из Казанской, Мигулинской, Вешейской станиц. Мальчики-гимназисты носили серую форму, она у них как будто мукой была присыпана, и поэтому их дразнили мукомолами.
В мужской гимназии преподавал закон Божий Дмитрий Иванович Тшпанский. Его звали отец Дмитрий. Он держал у себя на квартире ребят за небольшую плату. С 1915-го по 1918 год жил у него, знаю, и Миша Шолохов.
Я держала экзамен в женскую гимназию в 1914 году. Изучали мы Пушкина и Толстого, Лермонтова и Гоголя.
С Тишанским все здоровались с почтением: уважали его за ум, порядочность, скромность. В его присутствии никто из детей не позволял себе шалостей.
В нашей гимназии преподавал закон Божий отец Павел. Он с попадьей, бывало, едет на одноконке, кучер впереди правит, а ребята-гимназисты бегут следом и кричат: «Жижа, Жижа, Красногоровку спалил…»
Жижа – прозвище кучера, и он его не любил. Едет, едет… остановит лошадь, отдаст вожжи отцу Павлу, и бежит красногоровский мужичок с кнутом за ребятами, разгоняет их.
Зимой гимназисты выкатывали сани – козырки на гору, подвязывали оглобли, наваливались в короб кучей и мчались вихрем вниз к речке…
Летом все дети ходили купаться в устье, где Богучарка впадает в Дон.
Наш городок тогда был небольшой, все забавы и игры были на виду.
И гимназист Шолохов был не только свидетелем всему этому, но и участником.
В 1918 году началась гражданская война, и Миша Шолохов оставил Богучарскую гимназию, приехал в хутор Плешаков к родителям, в дом Дроздовых, который стоял крыльцом на север, в сторону Дона, с резными стойками и навесом, покрытым жестью.