Микроб без комплексов

– Я обманула маму: сказала ей, что ни с кем не заводила романа, будто ей позвонил шутник. Мама и Ляля успокоились. Пожалуйста, если не хочешь беды, больше не тревожь мою семью.

– «Мою семью…» – горько повторил ее слова Влад. – Похоже, наша семья тебе не нужна.

Эдя снова залилась слезами, повторяя:

– Ну подожди еще три-четыре года! Я накоплю приличную сумму, чтобы мои не нуждались, и мы уедем.

– Нет, – категорически отмел ее предложение ювелир, – хватит, я заслужил счастье с тобой. Сегодня же сообщи родственникам правду: мы женимся.

– Я боюсь, – прошептала Дита.

Ткаченко встряхнул любовницу.

– Прекрати! Ты звезда! А содержишь ораву нахлебников!

– Это дети и мама, – защищала родных Звонарева.

– Зоя Владимировна работает, ей хватит зарплаты, – напомнил Влад.

– Она у нее очень маленькая, – возразила Дита.

– Пусть по одежке протягивает ножки. Немногие живут в столь шикарных условиях и ездят на «БМВ» с шофером! В метро тоже хорошо. И детям полезно поумерить аппетит! – заорал взбешенный Влад.

– Ты ничего не знаешь, – твердила Дита.

В таком ключе любовники беседовали около двух часов.

В конце концов, Дита вдруг сказала:

– Если мы уедем, я лишусь того, ради чего пошла на… Ты не сумеешь понять!

– А ты попробуй объяснить, – устало предложил Влад.

Эдя прижала руки к груди.

– Я мечтала быть актрисой, я хотела сниматься в кино, я спала и видела себя среди самых ярких звезд. Слава, восторг толпы, счастье. Ты не знаешь на что я пошла и как жила прежде. Ты про микробы слышал?

– Про что? – не понял ювелир.

Дита неожиданно улыбнулась.

– Микробы, возбудители болезней. Их очень много, чтобы избежать инфекций, человек придумал армию лекарств, но есть, образно говоря, микроб без комплексов, его бьют таблетками, уколами витамина, но без толку. Подобный микроб от испытаний делается неуязвимым. Вот я, чтобы стать актрисой, превратилась в такой микроб без комплексов. Но, очевидно, не растеряла совести. Я обязана помогать своим. Пойми: таково условие существования Диты Звоноревой, яркой суперзвезды.

И тут Влад решил изменить тактику.

– Ладно, – притворился он сдавшимся, – подожду еще пару лет.

– Спасибо, любимый! – бросилась ему на шею Дита. – Ты – мое единственное счастье.

Любовники спустились вниз, Ткаченко стал расплачиваться за номер. И в этот момент в холле появился пьяный мужик, которого под руку вела ярко накрашенная блондинка. Проходя мимо Эдиты, чужой кавалер пошатнулся и повалился на актрису. Блондинка не сумела удержать клиента, а Влад не успел подхватить Диту. Звонарева упала, с ее головы соскочил парик, с носа свалились очки. Пьяница шлепнулся рядом на колени, его стало тошнить прямо на парик. Блондинка, завизжав, убежала, администратор, полная, рыжеволосая женщина, вызвала охрану, двое парней утащили смутьяна.

Дита встала и попыталась прикрыть лицо руками.

– Хотите умыться? – спросила служащая. – Вы не переживайте, паричок отчистим и вернем.

– Не надо, – сказал Влад, – обойдемся.

Эдита чихнула и полезла в карман за платком, администратор увидела лицо гостьи и с изумлением воскликнула:

– Это ты!

Ткаченко ощутил безысходность. Ну вот! Звонареву узнали! Только статьи в «желтухе» под бойким названием «Страсть в отеле» не хватает для полной радости…

Дита ринулась к двери.

– Марина, стой! – закричала тетка. – Не бойся! Эй, Федькина, не убегай! Я давно поняла, чем ты занимаешься! Марина, я не причиню тебе вреда, не беспокойся! Я за тебя рада! Фу, дурочка…

Влад побежал за любовницей и обнаружил ее на проезжей части, Дита пыталась поймать машину.

Ювелир схватил Эдиту за плечи.

– С ума сошла? Ночью на частнике ездить! Садись в мою машину.

– Я без парика, – губами выговорила Дита, – меня могут узнать, как Лисичка в гостинице.

– Дежурная не поняла, что перед ней звезда, – сказал Влад, заталкивая дрожащую Эдиту в свой автомобиль, – она приняла тебя за какую-то Марину Федькину.

Дита уткнула лицо в колени и застонала.

– Как я устала… Все, больше не могу. Согласна, давай уедем…

– Наконец-то, – обрадовался Влад, – я закажу билеты.

– Хочу завтра улететь, – потребовала Эдя.

– Не получится, но дней через десять непременно. Куда хочешь? Выбирай, – засуетился Ткаченко. – У меня есть деньги.

– Нет, завтра, – с остановившимся взглядом твердила Эдита, – в любое место. Утром. В семь. Завтра. Завтра! Завтра!!!

– Но я не успею купить билеты, – растерялся Ткаченко, притормаживая у светофора. – Солнышко, не теряй голову, мы непременно…

– Все люди такие, – вдруг совершенно спокойно произнесла Дита, – обещают, а потом обманывают, и я остаюсь одна все расхлебывать. Прощай! Ты струсил!

Не успел Влад глазом моргнуть, как актриса пулей вылетела из иномарки и скрылась в ближайшем дворе.

Ткаченко быстро припарковал машину и пошел искать любовницу. Целый час он, забыв об осторожности, кричал на разные лады имя Звонаревой, но та словно под землю провалилась. Так и не найдя Диту, ювелир поехал домой. Настроение у него было гаже некуда.

На следующий день Влад безуспешно пытался соединиться с любимой, однако ее мобильный тупо твердил о недоступности абонента. В принципе в этом не было ничего особенного, Эдита могла находиться на съемках какой-нибудь очередной телепрограммы, давать интервью или играть сцену в новом сериале, но Ткаченко почему-то испугался. Он упорно набирал знакомый номер, но ничего, кроме фразы «абонент находится вне зоны действия сети», не услышал. Так прошли сутки. А около полудня следующего дня Влад сел пить кофе и включил телевизор. Ювелир решил, что сейчас поедет на квартиру к Эдите и увезет ее к себе. В конце концов, он же мужчина, а потому обязан проявить твердость характера, взять на себя ответственность за слабую, неспособную сопротивляться капризам родственников женщину. И тут ведущая новостей сообщила о кончине Эдиты Звонаревой…

Рассказчик отвернулся к стене. Я посидела пару минут молча, потом выдавила из себя фразу, которую всегда считала дурацкой:

– Очень жаль, примите мои соболезнования.

Влад сгорбился.

– Я думал, со временем мне легче станет, но делается лишь хуже. Знаете, я очень надеялся, что Дита мне приснится, но нет, ни разу во сне ее не увидел. Она ушла, не простив меня. До сих пор не могу понять, что я сделал не так? Я несколько часов уговаривал ее бросить своих жадных пираний и уехать со мной подальше от Москвы, она не соглашалась, и мне пришлось принять ее условия. А потом, когда мы вышли из гостиницы, бац! «Немедленно улетаем, завтра, в семь утра»… Но ведь невозможно приобрести билеты за столь короткий срок! У нас не имелось виз, не была подготовлена квартира на Балатоне, я вел лишь предварительные переговоры… Весьма разумно сказал, что за пару недель решу все проблемы. Почему Эдя отреагировала на эти слова, как на оскорбление?