Милана из Милана

– Иди уже, зарабатывай, – засмеялся парнишка и отправился куда-то в сторону кухни.

До самого вечера Милана пыталась увлечься переводами, но в мыслях был полный бардак, начиная от странной фотографии и заканчивая упрямством Вани.

Что ему нужно от неё? Либо он действительно так сильно хочет заполучить её, либо ему на самом деле не нужны деньги и он просто так заигрывает. Если второй вариант, то ему стоило бы подучиться это делать, потому что он хоть и хорош внешне, но вот с общением у него явные проблемы. Хотя что ещё можно взять от деревенского пацана, хоть и такого образованного, как Ваня?

С трудом разогнав лишние мысли Милана всё же закончила один из переводов и отправила его заказчику.

Когда девушка закончила, на улице уже начинало темнеть. Ещё немного и нужно будет выпроваживать своего помощника.

Милана даже и не заметила, что Ваня стоит в дверях и смотрит на неё в упор. Он всё ещё был без футболк. И не удивительно – она была в плену у Миланы. Девушка держала её всё это время на коленях, даже не обращая на это внимание.

– Я вижу, тебе нравятся мои футболки? – усмехнулся парень. – Боюсь, что очень скоро я вообще останусь без одежды.

– Ну, шорты-то у тебя ещё останутся, – улыбнулась девушка, рассматривая его подтянутый торс. – И нижнее белье я у тебя не выпрашиваю.

– А вот это я с удовольствием бы оставил, да ты противишься.

Милана смотрела на него, не зная как на это реагировать. Обида понемногу проходила, но на смену ей пришли совсем другие сомнения. А что, если Ваня на самом деле может приходиться ей родственником? И как это будет выглядеть тогда? Инцест? Считается ли это вообще инцестом, если…

Да он же даже ей не какой-то там брат, а получается, что почти племянник. То ли двоюродный, то ли троюродный, кто сейчас разберёт?

– Ваня, – она подошла ближе и протянула футболку, – ты понимаешь, что мы можем оказаться родственниками?

Он прикоснулся к её руке и осторожно потянул на себя.

– Мы же не собираемся жениться. Это просто интрижка, невинный флирт. К тому же, мы же не знаем наверняка. Может быть, всё гораздо проще, чем мы себе придумываем.

Милана хотела бы оттолкнуть его, но горячее дыхание молодого красавчика завораживало. Его взгляд гипнотизировал, а нежные осторожные прикосновения как будто умоляли о чем-то большем, чем просто “рука в руке”.

– Ты меня простила? – спросил Ваня на всякий случай.

Милана нерешительно кивнула.

Его губы слегка прикоснулись к её губам, проверяя пределы допустимых границ. Девушка ответила и его поцелуи стали всё смелее, пока Милана не оттолкнула его. Она постаралась сделать это как можно мягче, чтобы Ваня не подумал, что она его снова гонит.

– Давай сначала выясним подробности этой фотографии, – тихо шепнула она, – а уже потом возможно продолжим.

Ваня улыбнулся.

– Обещаешь?

Милана кивнула.

– Обещаю. А сейчас забирай свою футболку и иди домой. Я спать хочу.

Ваня прикусил губу, потом ответил:

– Пусть останется у тебя. Будет повод снова ко мне заскочить.

Девушка хихикнула.

– Иди уже. Я на самом деле спать хочу.

Милана действительно уснула быстро. На неё одновременно навалилась и физическая усталость и нервное потрясение. Она уже и думать забыла про конкурентку, которая и на горизонте-то появилась всего один раз, не считая того первого знакомства в магазине. И того случая, когда Милана ну совсем случайно заскочила к Шурочке на работу за сладеньким. Так что да, это можно было бы назвать первым и единственным появлением пышечки.

Так вот, это отсутствие действий со стороны соперницы немного напрягало итальянку. Насколько она знала, такие редко когда уступают первой попавшейся противнице, по крайней мере, так дела обстояли в Италии, где она родилась и выросла. Но это была не её родина, здесь всё могло быть по-другому.

Если только…

Если только Шура не была уверена, что это всего лишь очередная интрижка и когда он наиграется, то вернётся к ней. Ага, щас. Скорее, он найдет себе новую интрижку. А потом ещё одну. А потом ещё одну. И так далее, пока девушка не перестанет надеяться.

Милана усмехнулась, едва не пролив на себя горячий кофе. Так она и перестанет надеяться, что сможет когда-нибудь захомутать его. Да она скорее в старые девы себя запишет, чем сделает хотя бы маленькую попыточку найти себе другую жертву для обожания.

Раздался знакомый рокот трактора, но он не остановился возле двора, а проехал мимо. Милана успела заметить в кабине кроме водителя ещё и улыбающуюся Шурочку. Девица мельком взглянула в сторону соперницы и победно задрав голову, отвернулась.

Милана рассмеялась жалкой попытке зацепить её. Ваня всего лишь повёз её на работу, что он обычно и делал почти каждый день. Водить её всё равно было некому. Из всех других водителей только он не пил так же регулярно, как Шурочка ездила в станицу. А она небось думает, что он с удовольствием взвалил на себя эту обязанность. Да он просто пожалел бедняжку и избавил от необходимости ходить пешком десять километров туда и столько же обратно. По крайней мере, так выглядит со стороны, если конечно Ваня не слишком хороший актёр.

Милана допила кофе и отправилась в комнату, приводить себя в порядок перед приездом Ивана.

Она успела даже убраться во всём доме, пока не услышала как возвращается обратно в село трактор, который уже не казался таким уж грозным. Грохот прекратился как раз возле её дома.

Милана вышла навстречу и увидела, как Ваня спрыгивает с подножки и направляется прямо к ней. Он весь сиял от счастья. Наверняка у него были хорошие новости по поводу той фотографии. Конечно же, он мог совсем больше ничего не говорить – весь его вид буквально кричал о том, что они не родственники. Но всё же, история фотографии была очень любопытной.

– Ну что там? – Милана нетерпеливо ёрзала на месте, переступая с ноги на ногу.

– В общем, Софи не была его дочерью. У них был роман, но никаких детей не было. Так что мы никак не можем быть родственниками.

– Это здорово, – теперь и Милана засияла.

– Да, – довольное выражение лица Вани сменилось смущённым. – Теперь другой вопрос. По поводу ремонта. В общем, я сделал всё, что было в моих силах. На всё остальное потребуются дополнительные траты.

Милана обернулась и оценила масштабы бедствия. По крайней мере те, которые были видны снаружи.