Милашка для грубияна

— А с Катей нельзя? — спрашивает Вишневский удивленно. Видимо, побаивается нашего прокурора.

— С Катей нельзя, — вздыхает Анюта.

— Она у нас тут за главную, — Дарина кивает в сторону Аньки, — так что спорить не советую. Заметь, даже я молчу и никак не комментирую. Не боись, солдат ребенка не обидит, — подмигивает парню с ехидной улыбкой. — Пей быстрее и пошли. Кстати, — обращается к командиру сегодняшнего рабочего процесса. — Где Петрович? Долго его ждать?

— Сейчас будет, — говорит Аня и направляется к шкафчикам, кивком головы указывая, чтобы Артем следовал за ней.

Отдает ему форму своего напарника, а мы в это время с Дариной рассматриваем нашу малышку. Как правильно заметил Вишневский, Chevrolet Corvette пятилетней давности приподнят немного над полом, стоя на подъемнике. Аня решила сделать его темно-серым, заклеив матовой пленкой. Смотрится эффектно, но Дарина настояла на том, чтобы по бокам прилепить белые полоски — видела где-то в журнале, утверждает, что будет красиво. Мы спорить с ней не стали, поэтому сегодня у нее миссия, теперь уже совместно с Вишневским.

— Как вы, ладите? — спрашивает Дарина тихо у меня, пока Анька разговаривает с кем-то по телефону, а Артем переодевается.

— Как видишь, он еще жив, — смеюсь в ответ. — Не все так плохо, как могло бы быть.

— Ага, — улыбается одними уголками губ. — То-то я смотрю, у тебя глаза горят, как на пожаре. Того и гляди, спалишь тут все одним только взглядом.

— Не сочиняй, — отмахиваюсь от нее.

— Даже не думала. Просто констатирую факт. Ладно, посмотрим сейчас, на что он способен, а там решим, подходит нам или нет.

Приходится закончить наш разговор, так как Артем уже в комбинезоне подходит к нам, а Анюта зовет меня к себе.

Через пять минут в бокс заходит тот самый Петрович, которого так ждала Дарина. Мужчина за пятьдесят, с небольшим брюшком и очаровательной улыбкой. При виде него и его шуток у меня всегда поднимается настроение. Кстати, отличный мастер по покраске автомобилей.

— Держи, — протягивает девушке наклейки. — Как обещал. О, — а это уже возглас при виде меня. — Какие люди! Лучшая журналистка города к нам пожаловала, давненько я тебя здесь не видел!

— Петрович, не сочиняй, — улыбаюсь в ответ. — Скажешь тоже, лучшая журналистка. И не виделись всего пару недель, а ты тут уже напридумывал Бог знает чего.

— Не всего пару недель, а целых, — поднимает указательный палец вверх, делая акцент на последнем слове, — пару недель, — после чего поворачивается лицом к Вишневскому и протягивает ему руку. — Петрович.

— Артем, — парень пожимает в ответ.

— Ты с Барби? — спрашивает мужчина.

— Нет, я с Катей, — а мы с Анькой начинаем ржать. Даже серьезная Дарина улыбается, продолжая прикладывать наклейки к автомобилю.

Барби, как все догадались, прозвали меня. Один раз я накрутила волосы, накрасилась и отправилась на свидание, по дороге заехав к Аньке в автосервис. А тут один из работников купил своей внучке куклу Барби со светлыми кудрявыми волосами, точь-в-точь, как у меня. Мужики долго сравнивали нас, прикладывая игрушку к моему лицу, после чего в шутку дали мне кличку Барби.

— Я так и понял, — кивает утвердительно Петрович.

— А че это сразу с Барби, — Дарина встает и смотрит в упор на Петровича. — Может, он со мной приехал?

— Тебе нужен только генерал, — выдает мужчина, а мы в очередной раз смеемся, вытирая слезы, брызнувшие из глаз. — А парнишка еще молодой, до генерала далеко, так что тебе не подходит. Анькиных женихов всех знаю, остается только Катюха.

Артем улыбается, понимая, что ответил немного не в тему относительно моего шуточного прозвища. Смотрит на меня и подмигивает.

— Скажешь тоже, женихов, — кричит Анюта. — Где их взять-то?

— Генералы все старые, — кривится Дарина. — А я еще девушка молодая, так что старпёры мне не нужны.

— Помнишь всё, что я тебе рассказывал? — спрашивает теперь уже серьезно у нее Петрович, а девушка утвердительно кивает в ответ. — Если что, я в четвертом боксе.

И уходит, помахав на прощанье рукой. Мы с Анькой приступаем к сборке двигателя, а Дарина с Артемом к наклейкам. Меня так и тянет туда посмотреть. Аня, замечая мои постоянные взгляды в сторону автомобиля и смеющейся парочки возле него, только усмехается.

А там работа идет полным ходом. Они о чем-то перешептываются, даже периодически смеются, чем вызывают во мне вспышку гнева. Понятно, что ревновать к подруге глупо, но ничего не могу с собой поделать.

Дарина несколько раз гоняет Вишневского то за одним инструментом, то за другим, подмигивая мне, когда парень этого не видит. Я улыбаюсь в ответ, наблюдая, как он даже не сопротивляется ее издевательствам, так увлечен работой. Ох, и зараза, эта Дарина.

«Не ревнуй», — выдает мой внутренний голос.

Я? Ревновать? Даже и в мыслях не было! Но все равно тянет посмотреть и в глубине души позавидовать. Что смотрит не на меня, улыбается не мне и дотрагивается тоже не до меня. Наваждение какое-то, честное слово. И как с этим бороться? А еще целый день впереди, так что надо собрать всю силу воли в кулак и заняться работой. Говорят, трудотерапия помогает, только как трудиться, если голова, того и гляди, скоро открутится, а шея затечет от неудобной позы?

Где-то примерно часа через два после начала работы Дарина с Артемом встают с коленей и разминают мышцы.

— Мы на перекур, — выдает девушка.

— Куда? — смотрю на них строго. — Охренели совсем?

— Артему составлю компанию, — выдает наша звезда юриспруденции.

— Да, — поддакивает этот напыщенный индюк, кивая утвердительно головой.

— Ты же обещала, — Анька смотрит на Дарину своим коронным «Сейчас порву» взглядом.

— А ты бросил, — тычу пальцем в парня.

— Вот вы зануды, — говорит Дарина обиженным голосом. — Мы по одной, честное слово. Заодно сходим за кофе, кому принести?

— Никаких перекуров, — продолжаю говорить серьезно, а у самой внутри все закипает. — Размялись? Вперед на баррикады! У тебя еще дел куча.

— Не гунди, — бросает Дарина, после чего берет Вишневского под ручку и тянет к выходу. Он тяжело вздыхает, всем своим видом показывая, что он не виноват, но идет с этой красоткой. Вот же… Даже слов не могу подобрать, как его назвать в данный момент. Нет бы, остался со мной.

Злость закипает внутри, и я, делая ошибку, прищемляю себе палец. Бросаю ключ, который со звоном падает на пол.