Миллиард причин. Няня особого значения

Открыв окно, высунул руку и, уставившись на дорогу, надолго замолчал. Объяснил называется? И что теперь? Уже начинать бояться или благодарить и поклоняться?

Даже пожалела о поспешных выводах и несвоевременной болтливости. Мысленно перебирая, какую помощь Алик имел в виду, и как теперь это выяснить, аж вся извелась, но до самого дома наш загадочный спаситель не проронил ни слова. Обиделся, что ли?

Вернувшись в особняк, мы застали сестёр в гостиной. Судя по выражениям их лиц и напряжённой обстановке, разговаривали они не о погоде.

– То есть матери сообщать не будешь? – хмурясь, поинтересовалась Эля.

– Зачем? – отозвалась Майя и, потерев виски, покачала головой: – Ну уж нет. Мало того что выслушаю долгую и занудную лекцию о безответственности, так ещё придётся ехать к ним на всё лето.

– Зато спрячешься, – закатив глаза, фыркнула Эля, тут же добавив: – А к осени те мажоры о вас забудут.

– Не забудут, – проходя в гостиную, вмешался Алик и, сунув руки в карманы джинсов, сдержанно пояснил: – Они открыли сезон охоты, и теперь это дело принципа.

– Алик, ну откуда такая уверенность? – не скрывая раздражения, произнесла Эля и, заметив в прихожей сумку и чемодан, округлила глаза. – А это что? Зачем столько шмоток?

Обернувшись, Майя тоже поняла, что я взяла много больше, чем просто «парочку вещей» и, заподозрив неладное, подскочила с дивана.

– Лика, в чём дело? – побледнев, выдавила подруга, а я развела руками.

– Алик оказался прав, эти гады не успокоятся. Из общаги нас выгнали, работы тоже больше нет, и на выплату зарплаты можно не рассчитывать.

– Но что нам делать? – я видела, что Майя готова разрыдаться, поэтому пока не стала рассказывать про подброшенные наркотики и жучок.

Ей понадобилось несколько минут, чтобы осознать услышанное, а главное – принять тот факт, что мы в полной жо… Решив не мешать, Алик ушёл в сторону кухни, но в разговор неожиданно вмешалась Эля.

– Ну чего вы раскисли? Не всё так плохо, как кажется.

– Возможно, – кивнула я и, насупившись, прозрачно намекнула: – Но запись, которую ты благополучно удалила, нам сейчас очень помогла бы.

– Ну простите, я не специально, – изображая глубокое раскаяние, скуксилась Элька. Ненадолго задумалась и, окинув нас странным, будто придирчивым взглядом, торжественно сообщила: – Я виновата, я и помогу. Будет вам и жильё, и работа, и безопасность. В общем, план такой…

ГЛАВА 9

Лика

– Не нравится мне твоя идея, – уже, наверное, в сотый раз проворчал Алик и, покосившись на Майю, дополнил: – Мало им проблем, ты ещё предлагаешь ехать в другой город и работать не кем-нибудь, а…

– А что плохого в карьере модели? – перебив, фыркнула Эля. Встав, покрутилась вокруг своей оси и, уперев руки в бока, похвасталась: – Да на мне сейчас шмоток и косметики на сумму с их месячную зарплату. Платят хорошо, работа не пыльная, опять же статус соответствующий.

– Сказал бы я, что за статус ты им навязать пытаешься, – пробормотал Алик и, покачав головой, уточнил: – Тебе за вербовку там, случайно, не доплачивают? И с чего ты решила, что их возьмут? Потратят время, силы и последние деньги на переезд. Ну приведёшь ты их в агентство, а там откажут. Что тогда?

– И нас ты спросила, хотим ли мы быть моделями? – подхватила Майя, но Эля её замечание намеренно проигнорировала.

– Возьмут, конечно, – со знанием дела выдала она и, смерив нас придирчивым взглядом, добавила: – Лику так точно. Стройная блондинка с голубыми глазами и…

– А я? – поддавшись на провокацию, обиженно протянула Майя, а я пихнула её локтем, пытаясь притормозить разгулявшиеся фантазии подруги.

– Ну и тебя, наверное, – скривилась Эля и, дожимая кузину мерзким, но вполне действенным методом, перечислила: – Выглядишь попроще, да и бока отрастила, но…

– Но-но, – огрызнулась Майя и, встав, покрутилась, демонстрируя подтянутую попу, узкую талию и красивую грудь. Тряхнула длинными волнистыми волосами и, скрестив руки на груди, насупилась: – Чем я хуже? Не понимаю.

– Ну не знаю, – нараспев протянула Эля, намеренно продолжая цеплять Майю.

– А я поеду и докажу, что достойна, – гордо вздёрнув подбородок, отчеканила подруга, а Алик поджал губы и, покачав головой, проворчал что-то нечленораздельное.

– Мне уезжать через два дня, – разглядывая свой маникюр, намекнула Эля и, пожав плечами, добавила: – Думайте. Я предложила хороший вариант, а дальше уже вам решать.

– А жить нам где? – всё ещё сомневаясь, я попыталась найти аргументы против, но Эля уже, похоже, продумала все детали.

– Первый месяц у меня. Да, квартира небольшая, но как-нибудь разместимся, а с первой зарплаты найдёте подходящий вариант и переедите.

– А учёба? – вклинился Алик и, нахмурившись, с укором произнёс: – Им учиться осталось всего год. За оставшееся до сентября время проблема не рассосётся, а может, даже усугубится.

– Переведутся, – отмахнулась Эля и, немного подумав, дополнила: – Если захотят остаться, конечно же. В столице море вузов и институтов. Не вижу проблемы.

Решив, что на этом разговор окончен, кузина подруги продефилировала в зону кухни и, открыв холодильник, зависла. Я проводила её задумчивым взглядом и, взяв ноутбук, стоящий на журнальном столике, открыла вкладку сайта с вакансиями.

– Может, и правда решимся? – подсев рядом, Майя пихнула меня вбок и, заговорив тише, поделилась: – Толку-то… Пока вы ездили за вещами, я отправила с десяток резюме, и почти по всем пришли отказы.

– Студенткам без диплома и опыта не так-то легко устроиться, – пожав плечами, пробурчала я и, открыв свою электронку, начала отправлять заявки по нескольким вакансиям, приглянувшимся мне ещё по дороге в особняк.

Платить обещали немного, но и требований особых не предъявляли. Бросать всё, включая учёбу, и мчаться в столицу без гарантий трудоустройства не очень-то и хотелось. К тому же я помнила обещание Алика помочь в этом вопросе, но напоминать, а тем более напрашиваться, пока не хотела. Ждала удобного случая, рассчитывая обсудить варианты его содействия наедине.

Тем временем Эля достала из холодильника какой-то йогурт и, вооружившись ложечкой, вернулась в гостиную. Плюхнулась в одно из кресел и, уткнувшись в телефон, принялась есть свою диетическую еду, вызывающе облизывая ложку.