Миллиметр

– Что-то мне волнительно. – Людмила Борисовна достала из сумки фляжку с коньяком. – Будешь?

– Мать!

Оказалось, институтская подруга Людмилы Борисовны жила, говоря ее же эпитетами, в весьма приличном доме. В просторном подъезде у окна зеленели фикусы. По лестнице уносились ввысь две вычищенные ковровые дорожки. В лифте пахло английской розой. Здесь Людмила Борисовна снова приложилась к фляжке и протянула дочери:

– Хоть немножко выпей. А то испугаешь всех своей кислой физиономией.

Кира сделала глоток, Людмила Борисовна употребила все, что осталось.

– Лимончиком закуси. – Она достала из сумки комок фольги. Аккуратно развернув его, протянула дольку Кире. – И цедру разжуй. А то скажут – я дочь-пьяницу привела.

Сама она, скривившись, тоже старательно разжевала цедру.

– Кстати, я сказала, что ты пишешь докторскую.

– Зачем?

Вместо ответа Людмила Борисовна показательно закатила глаза.

Дверь отворила невысокая миловидная женщина. Звали ее Алла. По ее восторженной реакции Кира поняла, что понравилась ей с первого взгляда.

Гостей пригласили в гостиную, оказавшуюся просторным залом в викторианском стиле, с тремя огромными окнами, с камином, канделябрами, английскими пейзажами на стенах и мебелью красного дерева. В центре гостиной на столе все было готово к праздничному чаепитию. Людмила Борисовна удивленно озиралась по сторонам.

– Может, сбежим? – шепнула Кира ей на ухо.

– Дочь моя, – мать расправила плечи, – мы этого достойны!

В этот миг боковая дверь распахнулась, и в гостиную вошел молодой мужчина в тонком темно-синем свитере и джинсах.

К разочарованию Киры, он оказался полной противоположностью красавца Огюста Бертена. Совершенно не красив лицом. Чудилась в посадке глаз странная диспропорция. Губы были очень тонкие, а светло-русые волосы легкомысленно вились. Длинная кудрявая челка придавала ему вид независимый и молодцеватый. Сложен он был гармонично и держался уверенно.

– Петр, – представился он, глядя приветливо и спокойно.

– А вот и Петр! – воскликнула Людмила Борисовна, вдруг преобразившись. – Я помню вас младенцем! Без зубов вы съедали баранку!.. Какой на вас милый свитерочек. – Она протянула руку с намерением его пощупать. Коньяк уже оказал на нее свое магическое воздействие. – О, мохерчик!

– У нас прохладно, отопление еще не включили, – сказал Петр и добавил: – Вы тоже прекрасно выглядите.

– Мы старались! – Тут Людмила Борисовна бросила взгляд на клетчатые брюки дочери. – Женщины отобрали у вас всю одежду. Вот уже даже дикторы на телевидении галстуки надели. Унисекс!

Кира решила продемонстрировать собственную ученость и громко заявила:

– Это пенисовая зависть!

Людмила Борисовна притворно вскрикнула. Петр рассмеялся – и тут стало ясно, что он является обладателем того типа лица, что привлекательно в мимике и движении. В улыбке, которой оно вдруг осветилось, открылась бездна мужского обаяния. Жестом гостеприимного хозяина Петр пригласил всех к столу.

Конец ознакомительного фрагмента.