Миллион причин умереть

Его ничего не понимающий гневный взгляд редкую ночь не преследовал ее в сновидениях. Скрежет зубов. Вцепившиеся в решетку побелевшие пальцы и этот змеиный шепот:

– Я и под землей тебя найду и придушу, сука! Сколько бы ни прошло лет, знай – ты подписала себе смертный приговор именно сегодня, день в день!!!

Глава 8

Двор, в который его привела Татьяна, мало чем отличался от других в их городе. Бетонные серые стены блочного дома. Длинные ряды гаражей. Заброшенные проржавевшие качели и развороченные, припорошенные снегом песочницы.

Танька, низко опустив голову, тянула его к среднему подъезду.

– Куда мы идем? – Толик вращал головой в разные стороны, силясь понять цель предпринятого путешествия.

– Сейчас, сейчас, уже здесь... Рядом...

Она старательно прятала глаза от Толика, и стоило им подняться на третий этаж среднего подъезда, как он сразу понял – почему.

– Ты что задумала?! – прошипел он еле слышно ей на ухо.

Но ответа не последовало. Танька ухмыльнулась почище Джоконды и скомандовала двум парням, глыбами привалившимся к перилам лестницы:

– Дождались, молодцы. А теперь начинайте!..

– А чего тут начинать, Танек! – Один из них, одетый в полушубок из какого-то пятнистого зверя, подошел к раздолбанной двери и легонько толкнул ее указательным пальцем, сильно смахивающим на сосиску. – Тут дверь, как в сказке про трех поросят: дунь, она и откроется.

Дули на дверь они, по всей видимости, в их отсутствие. Потому что она приветливо распахнулась, впуская всех в полупустую прихожую.

Толик зашел последним и замер сразу у порога. Затея ему совсем не нравилась. Он, правда, еще не все понял. Так, мелькали в голове смутные подозрения, но поверить в них окончательно он остерегался. Потому и стоял, потея от страха и нетерпения, и помалкивал.

Танька же мгновенно развила бурную деятельность. Она носилась из кухни в комнату и обратно. Открывала дверцы шкафов, хлопала ими без стеснения. Ворошила немудреные вещички, сложенные кем-то по полкам.

– Ну не может же быть, чтобы ничего не было!!! – восклицала она всякий раз со все более нарастающим отчаянием.

Парни, те, что терпеливо ждали их появления перед прикрытой дверью квартиры, помалкивали. В точности скопировав положение своих огромных туловищ на лестничной клетке, они застыли у стен прихожей и лениво перекатывали по рту «Орбит».

Никто не задавал никаких вопросов, из чего Толик сделал вывод о предварительном сговоре их с Танькой. И этот факт ему понравился еще меньше, чем незаконное вторжение на чужую территорию.

Неистовство Татьяны закончилось где-то минут через двадцать. Поправляя растрепавшиеся волосенки, кудельками повылезавшие из-под собольего берета, она в отчаянии покусывала тонкие губы, норовя вот-вот заплакать.

– Чего, Танек? Сваливаем? – открыла рот глыба номер один и нагнулась завязать распутавшийся шнурок на зимних кроссовках. – Да, наверное, – с полнейшим отчаянием в голосе промямлила она и все же всхлипнула.

– А чего хоть искала-то? – продолжал он терзать ее вопросами, переключившись на второй шнурок.

– Васька, ну какой же ты придурок! Компромат, конечно же! Ком-про-мат, понимаешь?! – Она говорила в полный голос, совершенно не заботясь о том, что их могут услышать. – Эта сучка должна же была хоть что-то прятать дома! Документы, фотографии, ну я не знаю что еще?!

– Или нож окровавленный, да? – Тот, кого она назвала Васькой и придурком по совместительству, разогнулся и осклабился в шутовской ухмылке. – Ну, пусть я придурок, Танек, ну ты-то умная баба, должна же понимать, что такие вещи хранят только маньяки...

И тут, доселе не издавший ни звука его собрат, мало чем отличавшийся своими внешними данными от Василия, вдруг шумно втянул в себя воздух, потом с таким же шумом выдохнул и протянул:

– Обалдеть можно!!! Васька, ты гений!!! Васька захлопал белесоватыми ресницами. Понять, почему это он вдруг сиюминутно из придурка превратился в гения, было ему, мягко говоря, не под силу.

– Чего? – ошалел он. – Чего лопочешь?

– Гляди внимательно в угол, – прошипел его спутник. – Только не вздумай ручищами лапнуть! Да не туда ты смотришь, елки-палки!

Ему удалось завладеть вниманием всех присутствующих. Все они, как один, посмотрели в направлении, указываемом его пальцем, и почти одновременно ахнули.

В самом темном углу прихожей, где стояла пара домашних тапочек и лежала аккуратно сложенная половая тряпка, валялся большой кухонный нож.

– Мешок целлофановый, быстро!!! – сатанея от восторга, прошептала Танька. – Надо его упаковать!

Мешок нашелся почти мгновенно в одном из обширных карманов Василия. Вытряхнув оттуда крошки печенья, он аккуратно ухватился двумя пальцами, обернутыми целлофаном, за самый кончик лезвия и, упаковав его, поднес к одиноко горящей в коридоре лампочке.

– Смотри, он весь в пятнах! – взволнованно пробормотал он и, оборачиваясь к приятелю, качнул головой. – Ты даешь, Петро! Как углядел...

Он сунул упакованный нож во внутренний карман куртки и, распахнув входную дверь, шутливо скомандовал:

– А теперь в путь. Хозяина есть чем порадовать...

Как к этому был причастен Танькин папаша, Толик недоумевал всю дорогу. А пока он на негнущихся ногах подошел к припаркованому на соседней улице новехонькому «Форду», опустился вместе с Танькой на заднее сиденье и погрузился почти в летаргический сон. Танька, надо отдать должное ее сообразительности, к нему не приставала. Лишь обвила его руку своей и то и дело деловито поправляла ему шарф.

Итак, все кончено!!! Все мечты, все, все – прахом! Выдержать за один день столько потрясений, столько взлетов и падений под силу разве только человеку, лишенному напрочь души и сердца. Но он-то, Толик, не был таковым! Он-то был самым обычным мужиком из крови и плоти! За что же его так судьба наказывает?!

Он едва не плакал, делая вид, что рассматривает пролетающие за окном улицы их милого Зажопинска.

Ольга, Оленька... Мыслимо ли это?! Как же ты могла совершить подобное?! Нож в пятнах крови, да менты слюни по колено распустят, имея на руках такую улику. Им никаких свидетелей не нужно, хотя и таковые тоже имеются. Сашка вон видел ее бегущей почти голышом среди ночи...

Такая совершенная внешность и такое порочное нутро! Личико ангела с душою дьяволицы. Он ведь совсем уже было собрался навестить Веру Ивановну с тем, чтобы снять с Ольги все дурацкие обвинения Татьяны, а тут такое...

Да, теперь он окончательно уверовал в то, что Танька не просто из ревности землю носом рыла. Есть все же у нее чутье, есть. Наверняка в папашку своего предприимчивого уродилась. Зачем же ему все-таки ножичек?..

А если разобраться – а нужно ли Толику об этом знать?! Пускай как хочет им распоряжается. Пусть хоть ментам девчонку сдает, пусть хоть в своих целях использует.