Миллион в сигаретной пачке

– Чтобы знать, где ваши, а где посетителей, – пояснил Воловик.

Хаблак взглянул на часы.

– Я поеду, а вам, старший лейтенант, придется тут поскучать. До закрытия кафе.

– Угу, – кивнул Воловик.

Как ни спешил Хаблак, все же на несколько минут задержался в зале, разглядывая рисунки на стенах. Делал их действительно талантливый художник. Эней в высокой смушковой шапке стоит, положив руку на эфес сабли. Зевс сдвинул на затылок рваную соломенную шляпу, он только что опрокинул рюмку горилки и закусывает селедкой. Черти тащат к котлам с кипящей смолой грешников и грешниц. Смерть подняла косу, подстерегая захмелевшего казака…

Начальник Хаблака, полковник Каштанов, выслушав доклад капитана, только покачал головой.

– Белую «Волгу» нашли, – сообщил он. – Пока ты ездил в Сосновку. Как мы и предвидели, украли двое. Бывшие слесари станции техобслуживания. За Сосновкой.

– Наглецы! – возмутился Хаблак. – И на что они только надеялись?

Каштанов погладил свою густую седую бородку. Говорили, что он был единственный бородатый милицейский полковник, и что именно это мешало ему стать генералом. Еще после войны, когда Каштанов носил майорские погоны, очередной начальник, впервые встретившись с ним, спросил кратко:

– Кто?

Каштанов представился.

Начальник смерил его тяжелым взглядом и изрек:

– Штукарите! Немедленно побриться и доложить!

Каштанов не спорил, – круто повернулся и через полчаса, стоял перед начальством побритый. Генерал лишь взглянул, побагровел, но извиняться не стал.

– Почему не объяснили? – только и сказал он, будто Каштанов сам провинился перед ним. – Можете не бриться.

Глубокий шрам на щеке майора побелел от гнева. Его ранили в перестрелке с вооруженными грабителями, бандой, которая несколько месяцев терроризировала полесские села, и которую, наконец, оперативной группе Каштанова удалось обезвредить. Майору не исполнилось тогда и тридцати, капитанские погоны получил еще на фронте в дивизионной разведке, был стройный, высокий, и женщины засматривались на него. Кто-то посоветовал капитану отрастить бородку и таким способом замаскировать шрам.

Случай этот получил огласку, и с тех пор уже никто не смотрел косо на бороду Каштанова. Теперь она была уже сплошь белой, и Каштанов не стыдился своего шрама, но просто привык к бородке, как и все в управлении.

– Предыдущие машины – их работа? – спросил Хаблак.

– Их, – подтвердил полковник. – Одно только стекло успели продать.

– Может эту «Энеиду» перефутболим обэхаэсовцам? – спросил Хаблак.

– Почему – «Энеиду»? – не понял Каштанов.

Капитан рассказал про кафе «Эней» и о рисунках на стенах, высказав догадку, что сигаретную пачку с деньгами оставили торговые дельцы. Полковник не раздумывал:

– Надо найти их, – приказал он.

– Не знаю, что и делать, – пожаловался Хаблак. Каштанов погрозил ему пальцем. Укоризненно сказал:

– Не гневи бога. Они вон как наследили, больше некуда. Отпечатки пальцев, наверное, на бутылках, белая «Волга» и серия КИО, устные портреты, даже некоторые привычки их знаем. Красная икра и американские сигареты, – тебе это о чем-нибудь говорит?

– Если бы из нашего прихода… – вздохнул Хаблак. – Все-таки, отдел борьбы с хищениями знает свои «кадры», – сделал еще одну попытку, – разных расхитителей. Они их по запаху чувствуют.

– Ну, нюха тебе не занимать, – улыбнулся полковник, и Хаблак понял, что Каштанова, по крайней мере сегодня, ему не переубедить.

Вечер был светлый и теплый, а главное – совсем свободный. Домой идти не хотелось, Хаблака никто не ждал, жена уехала в командировку. Поужинав на скорую руку кефиром с булочкой, пошел на Русановку пешком… Он любил такие прогулки, хотя случались они не часто. Ритм жизни угрозыска почти исключал пеший способ передвижения – все время куда-то спешили. А сегодня он шел по паркам мимо Верховного Совета, спустился к Аскольдовой могиле и добрался до парка Примакова. Такая возможность только в Киеве – четыре или пять километров сплошных парков, где в этот вечерний час сладко пахнет резедой и матиолой. А потом – по мосту через Днепр. Конечно, Хаблак был единственным пешеходом: кто же, действительно, ходит пешком через мост Патона?

Русановка встретила огнями, отражавшимися в протоке. Хаблак немного постоял на мостике над каналом и пошел домой. Спать не хотелось, он взял журнал, но и не читалось, выключил свет и лежал с открытыми глазами, размышляя, как ему выйти на след этих посетителей «Энея».

Хаблак проснулся на рассвете. Похлопал глазами, все еще не веря, что лежит на диване под смятой простыней.

«Бессмыслица какая-то», – подумал капитан. – Аполлон и Эней с Плутоном… Приснится же такое. – Спрыгнул на коврик и принялся делать зарядку. Потом долго стоял под прохладным душем, улыбаясь про себя. Причудливый сон с мельчайшими деталями стоял перед глазами.

Постой, что же сказал этот Аполлон в конце? Мол, он считает, что следствие надо начать… Ха, большое дело: тут не только богу, а и ему, простому инспектору уголовного розыска, понятно, что следует начинать с машины. С белой «Волги» серии КИО. Интересно, сколько времени понадобится автоинспекции, чтобы составить список владельцев именно таких автомашин?

Хаблак почесал в затылке. Серия складывается из десяти тысяч номеров. Отбросить «Москвичи», «Жигули» и «Запорожцы»… Останется около пяти тысяч «Волг», не меньше. Сколько среди них белых? Тысяча, больше? Из этой тысячи надо найти одну, которая была вчера в Сосновке…

Капитан растерся жестким полотенцем и побежал на кухню, где уже свистел паром чайник. Колбаса, масло, крепкий чай – холостяцкий завтрак. Быстро вымыл посуду и поспешил к автобусу – в инспекцию добираться тремя видами транспорта.

Уже из автоинспекции капитан позвонил в угрозыск. Как и предполагал, отпечатков пальцев, найденных на бутылках из «Энея», в их картотеке не было. Связался с Сосновкой и приказал Воловику снова подежурить в кафе. Уловив нотки недовольства в тоне старшего лейтенанта, заметил:

– Сами же заварили кашу… Думаешь, у меня хлопот нет? Тебе что: сиди в подсобке, читай газеты, повышай свой уровень!

Он положил трубку и занялся списком владельцев белых «Волг».

До обеда Хаблак уже выписал пятьсот сорок фамилий. И надо же такое: когда ввели серию КИО, в Киев, кажется, начали поступать преимущественно белые «Волги». «Будто на заводе других красок нет!» – сердился Хаблак.

Капитан делал пока, так сказать, первичную обработку списка. Иван Сергеевич Попов, член-корреспондент Академии Наук, владелец автомобиля «Волга», номерной знак КИО 24–38. Если бы забыл деньги в «Энее», непременно бы вернулся. Чего ему пугаться?

Дальше: Андрей Герасимович Войнюк. Декан факультета. И тут можно поставить точку. Яков Семенович Сазонов – бригадир монтажников, депутат горсовета. Георгий Власович Биленко – народный артист республики.

А теперь Аркадий Васильевич Вишневский – заведующий базой. Извините, уважаемый, но вас занесем в отдельный список. Конечно, вы честный человек и никогда не узнаете, что милицейский капитан заподозрил вас в чем-то нехорошем, но такая уж у нас служба, и в случае чего он готов искренне извиниться перед вами… Семен Семенович Гайдученко – водитель такси. Этого могли подрядить на поездку в Сосновку. Тоже в отдельный список…