Миллионщица

– В-вот… – завершил, наконец, изложение свалившейся на его голову печали Живчик и тоскливо посмотрел на хозяина. – Вы мне, Степан Иванович, заместо отца родного, можно сказать. Как же теперь быть, а?.. Может, есть чем надавить на эту сучку судейскую, чтобы отвяли от меня со своей шлюхой, а?

Кувейт каменно молчал. Пауза все длилась и длилась, и Серега, горестно опустив голову, словно именно он и был виноват во всей этой гадости, застыл посреди хозяйской спальни, тоже молча разглядывая черно-красный узор настоящего текинского ковра, украшавшего пол.

Между тем в голове Кувейта мысли ворочались тоже не самые радостные, хотя к спасению Сереги имевшие отношение весьма опосредованное. «Давить» на судью он не собирался, и вовсе не потому, что это было невозможно. Еще как возможно, более того, мысль о том, что этой твари, оказывается, не хватило отстегнутых ей за Живчика бабок, ей еще и вон чего, дуре расфуфыренной, подай, вызывала в душе Кувейта ярость в жажду мщения. Увы! Никаким образом привлекать к себе внимание представителей органов больше было нельзя: в случае с Серегиной «условной» он, конечно, прокололся, и слава богу, что его партнер по тайному бизнесу, поставлявший в магазинчики Степана Ивановича под видом муки совсем другой товар, ничего об этом не знал. В точности так же ни под каким видом нельзя было привлекать внимание ментов – не говоря о более серьезных органах – ни к одному из сотрудников Кувейта: все его менеджеры, продавцы и даже фасовщицы были исключительно честными, абсолютно чистыми перед законом людьми…

За исключением Живчика. Вот попутал-то дьявол! И то, что Живчик упомянутое внимание к себе непременно привлечет, если возьмется за мокруху (ну какой из него, лопуха сраного, киллер?!) и даже не взявшись, – тоже было очевидно. И уж тогда-то от упомянутого партнера хрен скроешь, что почем, и откуда, и по каким таким причинам…

Кувейт запахнул тяжелый бархатный халат, напяленный в честь «расслабухи», тяжело поднялся с постели, застланной роскошным атласным бельем, и, подойдя к маленькому барчику в углу спальни, плеснул себе немного виски. Разбавлять не стал – так глотнул. И только после этого повернулся, наконец, к уже совершенно отчаявшемуся Сереге.

– Говоришь, пять косяков ты у нее взял…

Тот испуганно глянул на пахана и кивнул. А куда деваться-то было?

– Это хорошо, – неожиданно кивнул Степан Иванович. – На первое время хватит… Из магазина рассчитаешься завтра же. Выждешь три дня, а лучше недельку. Спросят – скажешь, мол, хозяин, узнав про то, что ты бывший уголовник, на улицу выставил.

– К-кто спросит? – пролепетал Серега.

– Менты любят задавать лишние вопросы, кто ж еще-то? – И увидев, как побелел его протеже, усмехнулся. – Не боись, никто тебе не предлагает стать милицейской сявкой, это уж потом, коли до дела докатит. Пока что выждешь, а потом дунешь к этому заказанному мэну и все как есть ему выложишь: вот, мол, ваше благородие, какая история. Усек? Скорее всего, мужик со своей б… сам разберется, менты и ему наверняка без надобности… Ну а если нет – готовься сказать, что велено. А с бабой этой пока потяни – чтобы пушку достать, тоже время нужно!.. Да благородного из себя не строй, для правдоподобия затребуй с мужика сумму денег, чтоб не подумал, что ты и вовсе лох.

Перед тоскующим взором Сереги мелькнуло личико Зинули, их нежные чайные посиделки… И-и-э-э-х!..

– Ну-ну! – смягчился Кувейт, чутко наблюдавший за физиономией Живчика. – Не боись, пацан… Когда разрулишь с этой бабенкой, назад возьму, если все тихо пройдет. А бабло вам с Зинкой на свадьбу сгодится! Половину, правда, сам понимаешь, отстегнешь, остальное – трать на здоровье, которое у тебя, я вижу, враз пошатнулось!

…Особняк Кувейта Серега, несмотря на то что выход вроде бы был найден, покидал в наипаршивейшем настроении. Степану Ивановичу он верил беззаветно, не сомневался и в том, что, если все сделает, как тот велел, мерзкая история в конце концов останется позади. Скоре бы уж, что ли…

Живчик задумчиво посмотрел на образовавшуюся впереди автобусную остановку: а почему, собственно, он должен выжидать аж целую неделю, прежде чем знакомиться с этим самым Ильей Рудольфовичем Стуловым? Тут хозяин, пожалуй, перестраховался…

Живчик огляделся по сторонам и, приметив неподалеку будку телефона-автомата, ускорил шаг. Телефоном жертвы заказчица его тоже снабдила, решив, видимо, что и это киллеру вполне может пригодиться. С ее слов Серега знал, что живет ее супруг в городской квартире, куда возвращается не раньше полуночи. Именно полночь сейчас и была, так что самое время для звонка: интересующий Живчика персонаж должен был уже прибыть домой…

Серега не ошибся. Илья Стулов появился в своей городской квартире всего-то минут за двадцать до звонка Живчика и успел за это время сбросить обувь и переговорить, очень коротко, по мобильному с Веленой.

Предавая, Веленка, как и было у них с ней условлено, в это время либо запиралась в детской, либо выходила «подышать воздухом» на участок, борясь с «бессонницей».

– Все нормально, Илюша, – ее мягкий, окрашенный теплыми обертонами голос всегда действовал на Стулова успокаивающе и в последние годы неизменно будил в его душе горчайшие сожаления: почему, почему он, вроде бы разумный мужик, поимевший к моменту встречи с Ларисой прямо-таки убийственный опыт, в очередной раз прохлопал Веленку?.. Внезапно вспыхнувшая страсть скрутила по рукам и ногам? Так ведь Лариса и без того охотно отдалась ему буквально после второго свидания! Что ж он дураком-то таким оказался?!

…Впервые он потерял Велену много лет назад. И тогда это была именно потеря. Еще какая!.. Не одна Веленка выросла рядом с ним: вырос рядом с ним и Саша, его ближайший школьный и дворовый друг, верный и преданный Санька, с которым и в институт один тоже поступили вместе. Как выяснилось много позже – и в девушку одну и ту же ухитрились влюбиться. Только вот Санька насчет своей любви понял сразу, а он, дурак набитый, полагал, что относится к ней как старший брат, и тон, принятый в их взаимоотношениях – ласковое подтрунивание, безобидная ирония, волок его и волок по этой дорожке, как это и вообще случается с инертными людьми. Ему и в голову не приходило, что «сестричка» влюблена в него по самые по уши чуть ли не с пяти лет. Такая вот каша с перцем.

Опамятовался он, как она сама ему сказала, «слишком поздно». То ли с отчаяния, то ли и вправду для того, чтоб хотя бы находиться рядом с Ильей, а только Велена не просто согласилась на Санькино предложение стать его женой, но и была уже к тому моменту беременна Дашенькой. Да и не стал бы он никогда в жизни перебегать Саньке, счастливому Саньке, не ходившему даже, а летавшему на крыльях своей любви, дорогу. Стулов ни разу в своей жизни никого не предавал…

Были, конечно, и у него неприятные эпизоды, связанные с бизнесом, особенно вначале. Но чтоб друзей… Да и друг-то имелся, честно говоря, один – ныне покойный Сашка. Столько лет прошло, а до сих пор в башке окончательно не уложилось, что его нет на свете… А ведь предупреждал он Саню, ой как отговаривал от отдельной, как утверждал его друг, беспроигрышной фирмы! Но он, можно сказать, впервые в жизни проигнорировал советы Ильи, тем самым подписав себе смертный приговор.

То дело, как ни странно, менты раскрыли – даже давить особо на них не пришлось. Заказали Саньку «коллеги» по бизнесу из конкурирующей фирмы. Биотуалеты, доставшиеся ему, можно сказать, за полцены после какого-то фестиваля от стащивших их организаторов, были и впрямь неиссякаемым источником дохода. Доход, однако, оказался чужим, давно поделенным опередившими Александра людьми, которых тот недооценил. Вот и вся история…

На момент гибели Велениной семьи Стулов был женат, а потом сразу же ворвалась в его жизнь Лариса. И вот итог.

– Ты сама-то – как? – невольно виноватым голосом спросил Илья. С того единственного разговора много лет назад, перед их с Санькой свадьбой, тему своих личных отношений они не затрагивали никогда.

– Нормально… Обо мне не думай, – усмехнулась Веленка, как показалось Илье, вкладывая в последние слова особый какой-то смысл. – Маринка вот опять двойку схлопотала по английскому. Контрольная по математике – на три с минусом… Илюша, не ругай ее, она не виновата в том, что родилась с повышенным внутричерепным давлением!.. А с Юрочкой все в порядке, он уже вполне прилично читает «Колобка»!