Милый мальчик

– Кричишь громко?
– вырывает из мыслей голос Саввы.

– Чего?

– Хочу послушать твой крик. Громко кричишь?

Какого...? Мои глаза плавно мигрировали на лоб от его вопросика.

Да, ему явно такое нравится, вот психопат конченый. Он всерьез думает, что я буду кричать на уроке?

Скосив зрачки к переносице, парень вдруг замечает, что линзы очков покрыты кровью. Снимает и разглядывает их, покручивая в длинных пальцах, и я с содроганием замечаю, что на некоторых костяшках содрана кожа, на ранках запекшаяся кровь. Как будто совсем недавно этот псих лупил кулаками по чему-то твердому и жесткому, типа бетонной стены.

– Про твой айкью, вижу, нет смысла спрашивать, - заявляет одноклассник и тянет руку к моему горлу.

Я шарахнулась в сторону, но Савва всего лишь ухватил мой галстук от школьной формы. Он поднял на меня свои глаза, и мое сердце с криком свалилось в район желудка.

У Додика зелень глаз светлая и как будто сияющая светом. В его глаза приятно смотреть.

В эти страшно. Они тоже красивы. Темно-зеленые, как самая глухая чаща леса. Но пугающие, потому что ощущение, что в этой чаще кто-то есть. Стоит и смотрит, подглядывая за тобой, темный и зловещий. К такому мраку страшно повернуться спиной.

Воображаемая картина леса рассыпалась, и я вернулась в реальность, как только Савва дернул за узел и стянул с меня галстук. Затем спокойно принялся счищать им кровь с очков. Боясь даже пошевелиться, я молча смотрела на его действия.

– Домашних животных любишь?
– Его следующий вопрос еще больше сбивает меня с толку.

Ебнуться можно. От его скачков от одного к другому у меня скоро мозг начнет плавиться. Что за дебильное собеседование? Меня на работу нанимают?

Вытерев очки, он водружает их на нос и закидывает галстук обратно мне на шею, как удавку, и довольно туго затягивает. Дернувшись назад, я вырываю свой галстук и тут же расслабляю его, думая о том, как сожгу эту кровавую тряпку после школы.

Сквозь чудаковатые очки псих Савва смотрит на меня в ожидании ответа.

– Ну...
– Я опять ерзаю задом, тихо охреневая от происходящего.
– Люблю животных. Да.

Мило улыбнувшись, удовлетворенный ответом Савва достает из кармана небольшую коробочку и, протянув мне, открывает. И оттуда на парту передо мной выпрыгивает, блядь, настоящий паук! Мохнатый огромный тарантул, живо двигающий толстыми лапками и убивающий все надежды, что это просто прикол с алиэкспресса.

Истошно закричав, я вскакиваю с места, не дожидаясь, когда "домашнее животное" Саввы до меня доберется. С дикими воплями я бегу к выходу, плюнув на одноклассников и Инну Семеновну.

Простите, Инна Сменовна, свою клятву я нарушила спустя всего лишь десять минут. Возможно, однажды я все же вернусь к данному собой слову. Но, Господи Иисусе, не сегодня!

Позади доносится визг остальных ребят. Кажется, все рассмотрели питомца шизанутого. Из кабинета с криками высыпают и девчонки, и мальчишки. И по-моему, если я не ошибаюсь, Инна Семеновна бежит впереди всех.

Только у дальнего туалета, которым почти никто не пользуется, я перехожу с бега на шаг и на ватных ногах вваливаюсь в женский. Открываю кран и ополаскиваю лицо ледяной водой.

– Козел... Долбанутый ублюдок!
– в ярости шепчу, пытаясь прийти в себя.
– Напугал до усрачки!

Умывшись, я содрала с себя потрепанный галстук и швырнула его в мусорное ведро. Снова помыла руки с мылом. И только когда мое дыхание окончательно выровнялось, я сделала три глубоких вдоха и вышла из туалета.

И снова дернулась, чуть не отдав Богу душу, потому что от стены отклеился скучающий Савва.

– Видишь, не смотря на короткие ноги, ты бегаешь быстро.

Откуда он здесь взялся?! Неужели он все это время шел за мной?! Надеюсь, он не слышал проклятия, что я посылала в его сторону над раковиной? Боже, за один только сегодняшний день у моего будущего психотерапевта материала наберется на пять лет работы.

Я настороженно молчу, не отвечая ему и помня, что у этого психопата в кармане толстовки ножницы. Он, кстати, даже не потрудился надеть школьную форму. Даже брюки. На нем черные джинсы, а у мальчишек вообще-то по дресс-коду темно-синие брюки. Его брат Егор надевал форму, а этому плевать на все.

Голову приходится задрать вверх, когда Савва подходит впритык. В нем не меньше, чем метр девяносто, а это еще только одиннадцатый класс.

Извиняться за Егора больше не хочется. Точнее хочется перед самим Егором, а не перед его психанутым братом.

– Кричишь ты громко, - признал Савва, беря пальцами мой приклеившийся ко лбу от воды локон и заправляя его за ухо.

От движения его руки я зажмурилась на миг в страхе, но ничего не произошло, и я приоткрыла один глаз. Парень просто смотрит на меня, разглядывая мое лицо вблизи.

– Правда, мне показалось, что Эрнест тебе не понравился. Это правда?

Боже... По спине струится холодный пот, потому что вопрос ставит меня в тупик. Точнее не сам вопрос, а тон, которым он был произнесен. Типа, этого шиза реально задело, что его паучок кому-то не понравился?

Или, может, он просто издевается надо мной?

Эрнест, блядь.

Как же трудно! Потому что по его лицу безо всякого выражения ни черта не понять. Если он и шутит, то юмор у него весьма специфический.

– Эй, ты тут? Как там тебя. Боброва Мишель.

– Лучше просто Миша, - шепчу я, как загипнотизированная глядя на потемневшие зрачки психа за стеклами очков.

Никогда прежде ни один человек не вызывал во мне одновременно и глубокое чувство страха и всепоглощающую ярость.

– Миша.
– Он пробует мое имя. Голос, при этом, пугающий, какой-то равнодушно-безжизненный. Этот чел сильно смахивает на маньяка.
– Миша, тебе не понравился Эрнест?

– Э-э-э... Понравился, - смиренно произношу я, молясь про себя, чтобы Савва на радостях не устроил мне с ним повторное знакомство. Поближе, так сказать.

– Хорошо, - кивает одноклассник.
– Будешь хорошо себя вести, так и быть, дам тебе с ним поиграться.

Пхааа... Как увидела - начала мечтать об этом. Вот же ублюдок.

Никак не пойму я его - угорает надо мной или всерьёз? Лицо такое бесстрастное, что не понять. Но если человек прикалывается, то должна же на его лице хотя бы мимолетно мелькнуть тень улыбки? У него пока, кроме маньячной, никакой еще не было. Это сильно напрягает.

Раздается металлический лязг, Савва снова достает ножницы и начинает их крутить в пальцах. От их вида мне опять становится дурно, но я как завороженная гляжу, на то, как они двигаются у него в ладони.

– На чем мы там остановились?
– Он глядит на меня сверху, даже не наклонив лицо, а всего лишь опустив глаза. Если коснуться его без рук, то мой нос уткнется как раз ему в солнечное сплетение. Твою ж... Какой-то он огромный для одиннадцатиклассника?
– Зачем ты полезла к моему брату?