Минимальные потери

– Надеялись, что нет, – горько заметила Маша.

– Вы поможете? – спросил Сайя, сделав вид, что не заметил Машиной реплики. – Замечу, что ваш товарищ получает сейчас ту же самую информацию, что и вы.

– Куда мы денемся? – вздохнула Маша. – Уж не знаю, сумеем ли, но сделаем все, что можем. Для этого, однако, нам нужно вернуться на Землю. Как минимум.

– А мы уже совсем недалеко от Земли, – улыбнулся Сайя и вдруг умолк, словно прислушиваясь к чему-то.

– Что? – спросила Маша.

– Подождите, пожалуйста, я сейчас вернусь, – напряженным голосом произнес виртуальный человек, поднялся и торопливым шагом удалился с террасы.

Маша осталась одна.

Потянулась всем телом, взяла бокал, допила его вкусное содержимое, огляделась. Второе солнце поднялось уже довольно высоко, заливая пейзаж вокруг и террасу ласковыми теплыми лучами. Спокойный ветерок долетал с моря, трепал волосы, нес с собой знакомый запах йода и соли.

«И здесь вирт, – подумала Маша, – почти как наш. Только мы еще не додумались до создания виртуальных разумных существ. Вернее, додумались, но пока не осуществили идею. Дурацкая идея, как по мне. Мало проблем в реальности? При условии, что наша реальность – это и впрямь реальность, а не является, в свою очередь, для кого-то самой натуральной виртуальностью. Дурной сон. Получается эдакая бесконечная матрешка…

Додумать эту не слишком оригинальную мысль она не успела – вернулся Сайя. Вид у него был озабоченный.

– Что-то случилось?

– Да. И очень серьезное. Но не все еще потеряно.

– Перестаньте говорить загадками, Сайя. Давайте прямо и открыто. Вы снова ввязались в какую-то драку?

– Мне нравится это «мы», – пробурчал Сайя. – Ладно, к делу. Ситуация такова. Пока мы тут с вами разговаривали, наши пять кораблей вступили в бой с боевым кораблем землян, который, судя по всему, специально нас поджидал… – он посмотрел на Машу и чуть ли не жалобно воскликнул: – Ну что я могу сделать, если земляне атаковали первыми! Да еще и ядерными ракетами! Древнее оружие, даже о возможности существования которого чайю давным-давно забыли! Но и это еще не все. Сейчас положение следующее. Корабль, на котором мы с вами находимся, цел. Но вследствие ядерного удара потерял управление. Идут восстановительные работы, но требуется время для их завершения. Однако его может и не быть, поскольку тот же самый флот, который уничтожил наш корабль на краю гелиосферы, теперь оказался тут, рядом. Судя по всему, совершил сверхмалый гиперпространственный прыжок внутри гелиосферы, хотя это и считается теоретически невозможным. И теперь этот флот ведет бой с оставшимися четырьмя кораблями чайю. Точнее, преследует их. Поскольку корабли чайю устремились к Земле в надежде приземлиться и срочно запустить анабиозные камеры на оживление. А там будь что будет. Иного выхода управляющие системы кораблей не нашли – расчеты показали, что бой до победы приведет к весьма вероятному уничтожению обоих флотов. И чайю, и людей. Значит, наша цель не будет достигнута. Но самое интересное, анализ формы и технических характеристик кораблей землян показал – они весьма напоминают те, которыми в свое время пользовалась часть марсианского человечества, ушедшая в систему Тау Кита… Уфф, – выдохнул он и виновато спросил: – Вы что-нибудь понимаете? Лично я не очень.

– Понимать будем потом, – сказала Маша, поднимаясь с кресла. – Сейчас, думаю, настала пора действовать. Скажите, наш планетолет, тот, который вы захватили, цел и все в том же ангаре?

– Должен быть цел, – сказал виртуальный человек. – Насколько я знаю, наши роботы в нем не копались.

– Тогда давайте, возвращайте меня и моего товарища в реальный мир и отпускайте с богом. На нашем планетолете «Бекас-2» мы вернемся на Землю и сделаем все возможное, чтобы предотвратить бойню. Не забывайте, что ядерным оружием был оснащен не только этот наш боевой корабль, на который вы нарвались. У наземных вооруженных сил Земли оно тоже найдется. И не факт, что они его в данных крутых и сложных обстоятельствах не применят…

Командир эсминца «Германская ярость» корветтенкапитан Рудольф Кригсхайм имел у себя в каюте содержательнейшую и чертовски интересную беседу с капитан-командором Иван Малковичем и Генеральным инспектором СКН Питером Увроффым. Последние уже успели связаться с борта эсминца с Землей и о многом предупредить тех нужных людей, которые могли и умели быстро принимать важные решения. Теперь можно было надеяться хотя бы на начало взаимопонимания и на то, что братья-земляне не встретят по приземлении немецкий флот ядерной или иной дубиной. Более того. Уже вовсю шли переговоры между Председателем Совета СКН Дитером Хейнцем и адмиралом Генрихом Шварценбергом при участии командира линкора «Эрих Хартманн» Карла Хейнца, у которого с Председателем Совета оказался общий предок, что немало способствовало быстрому нахождению общего языка.

Вкратце переговоры сводились к тому, что немцы блокируют флот чужих после его приземления (уже было ясно, что он собирается во что бы то ни стало садиться) и будут держать врага на прицеле – по возможности, никаких боевых действий на Земле! – до тех пор, пока ситуация хоть как-то не прояснится…

– Прошу прощения, господин корветтенкапитан, – на экране комптерминала возникло озабоченное лицо немецкого офицера. – Докладываю. От корабля чужих отделился искусственный объект. Мы его идентифицировали, как малый исследовательский планетолет землян, но могли и ошибиться.

– Покажите, – скомандовал Рудольф Кригсхайм.

Изображение сменилось. Теперь на экране, заслоняя собой звезды, висел гигант-чужак, и от него, попыхивая огнем дюз, медленно удалялась крохотная серебристая чешуйка какого-то суденышка.

– Даю увеличение, – сообщил невидимый офицер, и чешуйка превратилась во вполне различимый во всех деталях космический аппарат.

– Все правильно, – сказал Малкович. – Это малый исследовательский планетолет. Наш, земной. Вот и название на борту, видите?

– Кажется, это по-русски? – спросил Кригсхайм.

– Да, – подтвердил Малкович. – «Бекас-2». Бекас – это такая птица.

– Если мне не изменяет память, – сказал Питер Уварофф, – а она мне редко изменяет, этот планетолет приписан к научно-производственной базе на Тритоне. База «Воскресенье». Та самая, которую чужие атаковали первой.

– И захватили в числе прочего этот планетолет? – вопросительно приподнял бровь Кригсхайм. – Попробуйте с ним связаться по радио, – приказал он офицеру.

– Уже, – ответил тот. – Связь установлена минуту назад. Это люди.

– Так какого черта вы молчите? Давайте их сюда. Они говорят по-немецки?

– Так точно, господин корветтенкапитан, говорят! Соединяю.

– На связи командир эсминца «Германская ярость» корветтенкапитан Рудольф Кригсхайм, – сказал Кригсхайм. – «Бекас-2», кто на борту? Прием.

– Здравствуйте, корветтенкапитан! Говорит командир и пилот планетолета «Бекас-2» Михаил Ничипоренко. Со мной врач научно-производственной базы «Воскресенье» Мария Александрова. Что за эсминец «Германская ярость»? Первый раз о таком слышу. Откуда вы? Прием.

– Долго рассказывать, пилот. У меня на борту командир крейсера «Неустрашимый» капитан-командор Иван Малкович и Генеральный инспектор СКН Питер Уварофф. Знаете таких?

– Об Иване Малковиче слышал, хотя лично не знаком.

– Передаю связь ему, – и, обращаясь к Малковичу, негромко добавил: – Думаю, есть резон пригласить их на борт. Попробуйте. А то мне не хочется давить.

Капитан-командор, соглашаясь, кивнул и по-русски сказал:

– Малкович на связи. Вы были в плену у чужих, пилот?

– В некотором роде. Вы в курсе, что происходит, господин капитан-командор?

– Немного. Правда, мы до сих пор не знаем, кто такие чужие и что им надо.

– Зато мы знаем. Теперь. И, поверьте, лучше, если об этом узнает Совет СКН и все заинтересованные лица. Очень важная информация.

– Вы бежали или вас отпустили?

– Отпустили. У чужих мирные намерения. Во всяком случае, так они говорят. У вас есть связь с Землей?

– Прямая. Включая непосредственную с Председателем Совета СКН Дитером Хейнцем. Устроит вас такое заинтересованное лицо, Миша? Ничего, кстати, что я к вам так запросто по имени?