Мины по-флотски

Адмирал присел на краешек, положил перед собой скованные руки. Лысый скалил зубы.

– Не таким ты представлял свой конец? – проговорил он. – Думал небось, что тебе удалось вывернуться? А тут мы. Ты как последний дурак попался. «Быстрее к нам, господин адмирал, мы вас вывезем в безопасное место!» И раскинь мозгами, если они у тебя есть, мы же ни словом тебя не обманули. Вывезли в безопасное место, только не уточнили, для кого оно безопасное: для нас или для тебя! – Лысый хохотнул.

– У меня много денег. Я расплачусь с тобой, если ты меня освободишь, замолвлю за тебя словечко перед повстанцами, они простят тебе твое прошлое. Профессионалы нужны и им. Станешь богат, тебе не придется больше бегать, выполняя чужие приказы. Поверь, так станет для всех лучше. Асад долго не протянет. Ты мне кажешься более сообразительным, чем твой напарник.

– Почему ты мне одному предлагаешь? – прищурился лысый.

– Потому, что мы сейчас с тобой вдвоем разговариваем, – выразительно покосился на автомат адмирал, мол, напарника всегда пришить можно, чтобы не делиться деньгами.

Предложение адмирала имело практический смысл. С одной стороны, делиться не придется, с другой – бонус перед повстанцами, лояльность будет доказана. Но вопреки ожиданиям лысый отрицательно покрутил головой.

– Нам за тебя и в Дамаске неплохо заплатят, – заявил он. – Не старайся, я не предам своих.

– Такой идейный?

– Нет, но у меня в столице семья осталась: родители, жена и дети. Я им зла не желаю.

– Логично, – упавшим голосом произнес Хусейн. – Но можно же что-то придумать? Должен же быть из всего этого выход? Мы с вами цивилизованные люди, а не разбойники.

– Никакого альтернативного выхода в твоей ситуации не просматривается. Скоро придет за тобой катер, и тогда тебе останется только молиться.

Адмирал вглядывался в море, пытаясь рассмотреть в нем приближающуюся в образе военного катера смерть.

Молодая итальянка, лишь только у ворот виллы показался незнакомый ей джип, забеспокоилась. Адмирал неизменно приезжал на одной и той же машине, к тому же он раньше позвонил ей и сообщил, что ночевать станет в городе. Мария быстро закрыла дверь дома и поднялась на второй этаж, откуда, спрятавшись за занавеску, стала наблюдать за двором. Увиденное заставило ее испуганно вскрикнуть. Двое вооруженных автоматами неизвестных ввели скованного наручниками адмирала в дом. Арабский язык итальянка, промышляющая продажей своего молодого тела, знала лишь в пределах, необходимых для удовлетворения сексуальных прихотей Исмаиля, а потому и лексический запас у нее был специфический. Однако о намерениях лысого и бородача несложно было догадаться. Мария металась по этажу, прислушивалась к шагам бородача, методически обыскивающего виллу. И вот шаги уже послышались на лестнице, ведущей на второй этаж.

Бородач поднялся на площадку, прищурившись, глянул в глубь коридора, оценивая возможную опасность. Его напрягла приоткрытая внутрь комнаты дверь, за ней вполне мог укрыться противник. Осторожно, приставными шагами он приближался, по дороге заглядывая в другие комнаты – повсюду было пусто, пыль золотилась в солнечных лучах, пробивавшихся сквозь деревянные жалюзи и зазоры между занавесками. Бородач спинным мозгом ощущал присутствие еще кого-то в доме, кроме него самого, лысого и адмирала-пленника. Подобные предчувствия его никогда не подводили.

Он сделал резкое движение, буквально перепрыгнул участок коридора перед приоткрытой дверью и тут же ударил в нее ногой. Дверное полотно распахнулось, звучно врезалось в стену, посыпалась сбитая ручкой штукатурка. И в этот же момент качнулась, стала извиваться штора на окне, за ней однозначно кто-то прятался, а звук удара испугал его. Бородач не любил ждать, никогда не рассуждал, стоит ли нажать на спусковой крючок, предпочитал стрелять первым. Возможно, только поэтому и был еще жив. Грохотнула очередь. Она прошила тяжелую штору сверху донизу, оставив в расшитой золотыми нитями материи рваные дырки. За шторой прозвучал странный писк, послышалось царапание и на пол упала простреленная в двух местах пушистая кошка.

Бородач с досадой сплюнул себе под ноги. Такой прокол случился впервые в его практике. Он услышал, как с первого этажа бежит по лестнице напарник. Бородачу не хотелось предстать в его глазах простофилей, убившим домашнюю кошку. Он вышел в коридор. Лысый смотрел на напарника тревожно, автомат держал наготове.

– Что случилось? – спросил лысый и глянул через окно на террасу, не попытался ли смыться предоставленный сам себе адмирал.

Хусейн сидел в ротанговом кресле и продолжал смотреть на море.

– Ерунда. Просто показалось, – отмахнулся бородач. – Ветер штору качнул. Вот и перестраховался. Пошли, здесь чисто.

Мария в распахнутом халате лежала под широкой кроватью, прижавшись к покрытому пылью полу голым телом, и боялась вздохнуть. Ей казалось, что злодеи слышат, как неровно бьется ее сердце. В носу щекотало, хотелось чихнуть. Неподалеку от итальянки еще дергалась в конвульсиях застреленная кошка. Одна из гильз закатилась под кровать, и молодой женщине пришла в голову мысль, что злодей захочет поднять ее. Нагнется, заглянет под матрас, и тогда – конец. В лучшем случае изнасилуют, в худшем – после еще и пристрелят. Мария зажмурилась. Дверь скрипнула, и она услышала удаляющиеся шаги. Теперь можно было и вздохнуть.

Бородач с лысым вышли на террасу. Адмирал уже не сидел, он стоял у поручней балюстрады.

– Если надумал прыгнуть вниз головой, то насмерть не разобьешься, – заверил его лысый, выражаясь в своем мрачном юморном стиле. – Только шею себе свернешь. Придется на суд тебя в инвалидной коляске вывозить. Садись в кресло, нечего расхаживать.

Хусейн шумно выдохнул, он уже более-менее смирился со своим новым положением. Местность вокруг была открытой, далеко не убежишь, особенно со скованными руками. Догонят в три счета и потом станут долго бить, катая по земле ногами.

Бородач поставил на стол большую бутылку с минеральной водой – холодной, только из холодильника, ее укрывал матовый конденсат. Открутив пробку, он припал к горлышку, сделал несколько жадных глотков, затем протянул лысому, тот тоже попил и предложил адмиралу:

– Хочешь?

Исмаиль кивнул. Лысый облизнул губы и затем стал лить из бутылки холодную воду на штаны адмиралу, как раз между ног. Бородач звучно захохотал.

– А адмирал-то наш обделался со страху!

– Нет, только обмочился. Будь к нему справедлив, – захихикал лысый.

Хусейну хотелось вскочить, врезать и одному и второму по морде, гнев переполнял его, но душу уже залил липкий страх, лишавший воли к сопротивлению. Бородач приложил ладонь ко лбу, вгляделся в море.

– А вот уже и наш катер, – усмехнулся он. – Конец спектакля. Кому-то следовало бы штаны поменять, да запасных нет. А на катере плывет оператор. Сцену твоего задержания на всю страну по телевизору покажут.

Вдалеке появилась темная точка, вокруг которой белела вспененная вода. Катер мчался, подпрыгивая на волнах, за ним тянулся белопенный след. Группа спецназа, которой предстояло доставить предателя-адмирала в Дамаск, спешила. Пока похищенный находился на территории, контролируемой повстанцами, можно было ожидать попытки отбить его. Водометный двигатель выбрасывал фонтаны воды. Спецназовцы готовились к высадке – впереди уже маячила пристань виллы. Можно было рассмотреть лица стоявших на террасе лысого, бородача и Исмаиля. И тут раздался оглушительный взрыв: нос катера наскочил на невидимую в воде мину-хамелеон. То, что еще секунду назад было катером и людьми, разлетелось на обломки и рваные куски плоти. Поднялся столб воды и шумно рухнул в море.