Мир богов. Книга 2

На этот раз Нейто ухмыльнулся уже во весь рот.

— Сирин, я же знаю, что ты думаешь, и ты абсолютно права. В конце концов, хоть я всего лишь видимость человека, правила игры нужно соблюдать. А они гласят, что ни один половозрелый юнец твоего вида не сможет пройти мимо такой женщины, как ты, и не влюбиться.

— Вот врёшь и не краснеешь, — усмехнулась я. — Скажи уж честно, что руноа-файфа для тебя как вирусная программа…

— Дура! — выпалил Нейто, прежде чем исчезнуть.

Твою ж дивизию! Навела контакты, называется! С расстройства я была готова откусить себе язык, да только сказанного не вернёшь.

Вот с чего мне втемяшилось, что Нейто — эдакая Сири, только в приложении к вионету? «С того, что именно так ты его и воспринимаешь», — ответил внутренний голос и он абсолютно прав.

Наука Земли приучила меня думать, что искусственный интеллект — это унифицированный набор машинных реакций, чьё якобы «разумное» поведение основано на данных досье, которое тишком собирается на каждого интернет-пользователя через систему его запросов. Очерчен круг интересов и предпочтений человека, выведен его психотип — значит, машине не сложно подобрать нужный ответ. Чем больше собрано информации, тем точней будет попадание в тему запроса. По идее тот же принцип, что в древних арифмометрах или в механических музыкальных автоматах, просто вариантов больше.

Настоящий искусственный интеллект — это свобода воли и никак иначе. Лишь тогда можно говорить о нём как о личности. Таков ли Нейто? Да! Уверена на все сто. Он — личность, хотя, думаю, в нём сильно рациональное начало, но это ерунда. В конце концов, у всех своя наследственность. Способен ли он на нелогичные поступки? Почему нет? Личность тем и примечательна, что может творить вещи, правильные лишь с её точки зрения.

Всё это хорошо, но есть небольшая загвоздка, Нейто может быть кем угодно; совсем не обязательно, что он — бог из машины.

— Нейто!.. Прости! — выкрикнула я, не особо надеясь на его возвращение, но он появился, причём в каком виде! Высоченный, седобородый, из белоснежной хламиды выпирает солидное брюшко, в общем, величественный до невозможности.

— Прощаю, дщерь моя! — прогремел Нейто и, взяв меня за руки, знакомо улыбнулся. — Ну, как я тебе?

— Хорош! Для полного антуража только облака не хватает.

— Что, совсем дурак дураком? — огорчился он.

— Совсем нет.

Не говорить же ему, что внешность седобородого Саваофа, от которой аж дрожь пробирает, не соответствует его мальчишеским замашкам.

— Вот кто из нас врёт и не краснеет? — проворчал Нейто. — Так нормально? — поинтересовался он, вернувшись к прежнему облику.

— Нормально. Во всяком случае, мне привычней, — сказала я и поняла, что действительно чувствовала себя не в своей тарелке. Нейто в возрасте суров; когда он в таком виде, к нему так просто не подступишься. Хотя некоторая неловкость и сейчас никуда не делась. Виной тому его демонстрация. Вот и что это было? Подтверждение того, что он действительно бог из машины или просто удачная инсталляция?

— И не надейся! Я не всемогущ, — ухмыльнулся Нейто и посерьёзнел. — Так что не жди от меня чудес с Фандорой, а вот встретиться с отцом я могу тебе помочь. Только учти, скоро его казнят…

— Казнят? — я непонимающе воззрилась на него. — Кто и за что?

— Лорд Хаоса; за неповиновение его воле, — сказал появившийся Николс.

— А на самом деле за что? — что-то сподобило меня спросить.

Высочество так долго молчал, что я уж подумала, что он не ответит.

— Чака казнят за то, что он лучший из претендентов на трон правителя Эквилибриума, — наконец соизволил он сказать.

— Понятно! — процедила я, чувствуя, как подступающий гнев затмевает разум.

Будь это возможно, я убила бы Николса. Почему он откровенен со мной, я в этот момент не думала.

— Сирин! — мягко проговорил Николс и попытался взять меня за руки, но я отпрянула от него.

Сочувствие на его лице не притушило гнев, наоборот, меня чуть было не сорвало с катушек. Я бы не сдерживалась, пусть это чистейшей воды самоубийство — не думаю, чтобы Нейто выступил против будущего лорда Хаоса — я бы всё равно набросилась на него, но меня удержала мысль о Фандоре. Пока есть хоть малейшая надежда её вернуть, я не дам себя убить и буду бороться до конца.

— Поздравляю, дядюшка! Теперь ты единственный претендент на престол.

Не знаю, как выглядел мой оскал со стороны, но, видимо, его было трудно принять за улыбку. Короче, я сумела достать Николса. Он создал переносной туннель — кажется, нашу с отцом новацию Эквилибриум уже взял на вооружение и пользуется ею как своей — и с мрачной решимостью схватил меня за руку.

— Идём, не упирайся! — рявкнул он. — Ты же хотела видеть казнь отца! Так ты её увидишь!

Вообще-то, я хотела пойти туда с Нейто, но этот предатель виновато развёл руками — мол, прости. Ладно! Раз уж выбора нет, придётся взять Николса в проводники; пока наши цели совпадают, нет смысла кочевряжиться.

Возможно, высочество чего-то напортачил при создании тоннеля или выход из царства Нейто всегда сопровождается такими сложностями, но переход был долгим и трудным. Пару раз мы выпадали из тоннеля и оказывались в космических саргассах. Причём было полнейшее ощущение, что нас выбросило в открытый космос. Вся атрибутика была на месте — звёзды, галактики, туманности и прочее на фоне кромешной тьмы; всё как на снимках НАСА, если бы не одно существенное дополнение. Вокруг нас колыхались гигантские прозрачные водоросли. Николс сказал, что это Междумирье, а «водоросли» — это дороги, связывающие между собой миры, сотворённые богами. Это было всё, что я от него узнала. Я не особо приставала к нему с расспросами, видя, что ему не до лекций по местному мироустройству. Ничего страшного поблизости не наблюдалось, но, думаю, ему видней, если он весь как взведённая пружина.

Некоторое время мы тащились по странному космосу, причём Николс предупредил, чтобы я ни в коем случае не сходила с ленты, по которой мы шли, иначе, мол, улетишь в неизвестном направлении. Затем он снова создавал тоннель, и мы шли уже по нему.

На последнем отрезке пути на нас напали призрачные твари, похожие… да чёрт их знает на что они похожи! Я видела лишь мелькающие размытые силуэты, которые как сумасшедшие скакали вокруг нас. Самая их пакость состояла в том, что кэм их не брал, а только отпугивал, в отличие от меча Николса. Нужно отдать должное высочеству, если бы не он, мне пришлось бы совсем туго. Твари были необычайно увёртливыми и живучими; стоило им прорваться поближе и я, скрученная неведомой силой, начинала задыхаться. В конце пути я зазевалась и одна из них всё же цапнула меня, а когда очнулась, обнаружила себя на руках у Николса. Встретившись со мной взглядом, он поставил меня на ноги и ушёл вперёд. Благодарности я не испытывала, тем не менее догнала его и сказала всё то, что положено говорить, когда тебе спасают жизнь. Правда, без особого пафоса. В общем, это было банальное «спасибо». Николс обернулся и посмотрел на меня, а затем шагнул за пределы тоннеля. Я пожала плечами и вышла вслед за ним. Слава богу, наконец-то добрались!

Выход пришёлся на верхотуру, и я распахнула крылья; вот только в небе оказалось несколько тесновато. Со всех четырёх сторон меня окружали воздушные кораблики. Один из них, похожий на двухместный самолёт фантастической формы, подплыл поближе, и Николс протянул мне руку, предлагая присоединиться к нему. Вся наша жизнь — сплошные компромиссы, кто этого не понимает, тот долго не живёт… ну или живёт, но плохо. Я спланировала прямо в псевдосамолёт и, сев, глянула вниз.

Эквилибриум был в своём репертуаре. Если Христу была уготована Голгофа — какая-никакая, но горка, в смысле кусок твёрдой земли, то моему отцу приготовили большую лужу воды. Вот свинство! Они что, собираются его утопить?