Мир, что (мен)я покорил

Я в нетерпении ждал окончания. Напряжение было достойным голливудского боевика.

— Надел его, а шлем ему как раз.

Молчание. Молчание. Молчание. Этери неловко смотрела на меня. Так выглядят люди, которые очень хотят увидеть чужой смех.

— Это всё, да?

— Д-Да.

Знаете… Иногда, занимаясь чем-то, то можешь понять, что проебал своё время впустую. Ну, играя в игры, или просто лёжа на диване… Но нет. Я не просто проебал своё время в пустую. Несколько минут моей жизни изнасиловали, убили, а после этого ещё раз изнасиловали.

— Я тебя ненавижу, Этери. Я хочу причинить тебе страдания, Этери. Я хочу увидеть твои слёзы, Этери.

— С-Стойте! В… Вы говорите п-правду! Я-Я и-испытываю с-страх! — она вжалась ещё сильнее в угол.

Боже, вот вы мне скажите: может ли так говорить человек, если он не умственно отсталый? Я вздохнул и лёг на «кровать». Настроение ухудшилось ещё сильнее.

— Получается, то, что ты мне рассказала, реально считается смешным среди Богов?

— К… Конечно… И… Феодор, сначала моя сущность не замечала этого, но… Почему Вы обращаетесь ко мне в женском роде?

Моё сердце упало.

— В… В смысле? Только не говори, что ты…

— Полубоги… Не имеют пола. Они обретают его, только если становятся полноценными Богами.

Нет! БЛЯТЬ, НЕТ! МОЙ ГАРЕМНИК РУШИЛСЯ ПРЯМО НА ГЛАЗАХ!

— Но… Но ты выглядишь, как девочка! Или очень, очень гейский мальчик!

— Гейский? Что значит гейский? Это плохо?

— Это… — я задержал дыхание. Если по моей истории пишут книгу, мне нужно быть толерантным, иначе она не продастся на Западе. — Это очень, очень хорошо.

— О! Тогда я буду гейский!

— Нет! Нет, не говори так! — если я буду слишком толерантным, то тогда моя книга не продастся и на родине!

— Я не гейский?.. — слёзы показались на лице Этери. — Я желаю быть гейский!.. Могу ли я ещё стать гейский?..

— Пожалуйста, забудь про это слово, а?.. Лучше скажи… Ты же ходишь как-то в туалет?

Полубог застеснялось.

— Ну… Да.

— И… Как проходит этот процесс?..

— Эм…

— ЧЕРЕЗ КАКОЕ ОТВЕРСТИЕ? — рявкнул я и ударил кулаком по скамейке.

— Ай! Не кричите!.. Я-Я испытываю с-страх… — Господи… Помогите мне, кто-нибудь… — Я имею… Дырочку… Две…

Это был самый худший диалог в моей жизни.

— Какие «дырочки»?

Этери выглядело так, будто сейчас лопнет от прилившей к лицу крови. Но мне нужны были ответы.

— П… Пожалуйста, хоть мне и запрещено относить себя к определённому полу, до тех пор, пока я не стану Богом, В-Вы м-можете продолжать обращаться ко мне, к-как к ж-женщине, только не з-задавайте б-более т-таких в-вопросов…

Ну уж нет… После того, как зашёл так далеко, пути назад нет.

— Я не могу называть тебя женщиной, пока не узнаю, из чего ты ссышь! Раздевайся, падла!

— Н-Нет! — Этери в панике вскочило, заметив, как я тоже поднимаюсь с кровати. Оно взлетело к потолку и зацепилось за выступающий кирпич, после чего повисло на нём. Там его мне было не достать. — Я… Я пользуюсь туалетом сидя! Сидя!

Я замер.

— Ты всё-таки девочка?

— Мне запрещено так называть себя, пока я не стану Богом!

— Так запрещено называть или запрещено быть?

— Не… Не имею права сказать!

Что это, сука, за закон такой — запрещено относить себя к полу, пока не станешь достаточно влиятельным, сильным и известным? Чёрт возьми, мой гаремник был в опасном положении… Чтобы хоть как-то его удержать, а так же не получить психологическую травму, нужно считать Этери за женщину. Впрочем… Ухаживать я за… Ней не рискну. Опять же, ради избегания психологической травмы.

Выходило, что я имел в группе полуживую ходячую капусту и полупокерного полубога. Мне срочно нужно было найти кого-то нормального. Такие есть вообще в этом мире?

— Ладно, пошли спать…

Несмотря на неудобства, я быстро погрузился в сон. Наконец-то не дремота, а полноценный отдых.

— Алло? Лёха? — я звонил единственному другу, типичному альфачу, который каким-то образом снизошёл до общения со мной. — Можешь мне помочь?

— Ась? А, это ты, дебил? — сонно сказали мне из трубки.

— Да, это я.

— Окей. Так что тебе нужно?

Я смотрел на высокий грузовик, к которому дяде вручил мне ключи. Нужно было посетить несколько точек по городу и разгрузить товар. Звучит просто, да? Только вот я совершенно не знал, как управлять машиной. Даже в гонки никогда не играл, не читал про это книжек, а в фильмах просто не обращал внимания.

— Как водить грузовик, Лёх?

— Ты ебнулся?

— Нет.

— Окей. Смотри, знаешь, что такое кирпич?

— Которым дома строят?

— Нет, которым я тебе рожу пробью.

— Да, тогда знаю.

Лёха альфачно хмыкнул.

— Смотри. Находишь кирпич и кладёшь его на правую педаль. Потом едешь спокойно.

— Хорошо. Спасибо за помощь, Лёх!

— Иди нахуй.

Мы одновременно сбросили трубку. На Лёху действительно можно было положиться, в конце концов, он мой лучший друг. Поэтому я доверился ему всем сердцем, и сделал, как подсказали. Вырвав рычаг справа от себя на максимум, я полетел вперёд. На пути встретился железный забор. Грузовик со всей мощи пробился вперёд и я вылетел через стекло. Хруст осколков и моей шеи звучал очень болезненно. Ай! Ай-ай-ай!

С заплаканными глазами я смотрел на свой грузовик. После столкновения он продолжил медленно ползти вперёд. Я же не мог найти в себе сил слезть с траектории, поэтому просто орал со всей мощи. В конце концов машина наехала мне на жопу и я умер.

— Феодор! Феодор, с вами всё в порядке?

Я прекратил кричать и уставился на лицо полупокера. Оно было взволнованным, но мне было тяжело воспринимать это с тёплыми чувствами.

— Да, Феодор в порядке. Уже утро?

Этери кивнуло… Кивнула. Действительно, из немногочисленных окон в башню проникал свет. Я повернул голову в сторону Флюры. Лежала так же, как мы её и оставили.

— Подлечи её. И перед этим вложи свободные очки умений в хил, чтобы хоть какой-то прогресс был.

На этот раз эффект стал заметнее — некоторые обгоревшие куски кожи лишились обугленного оттенка и стали просто красными от ожога. Внезапно стало слышно дыхание волшебницы. Глаз она всё равно не открывала.

— Да уж, не думал, что её так сильно уделают… Эй, Флюра! — у меня возникла хорошая идея, как проверить то, в сознании ли она или нет. — Похоже ты… СГОРЕЛА НА РАБОТЕ!

Я знал, что этот тупейший каламбур способен прорвать границы между мирами, временем и даже смертью. Так и вышло — Флюра поморщилась, но не очнулась.