Мир динозавров с дополненной реальностью

– Можно взять с собой одну скорлупку?

– Ни в коем случае! – категорически отрезал Алвас. – У нас нет никакого права вмешиваться своими действиями в доисторическую экосистему, тем более изымать какие-либо её компоненты. Ты читал Рэя Брэдбери? Произведение называется «Эффект бабочки».

– Читал. Там был живой объект. Путешественник во времени неосторожно раздавил гусеницу. А разве одна скорлупка может повлиять на ход эволюции? – недоуменно спросил Макс.

– Ещё как! И неизвестно, чем это обернется. Унесёшь скорлупку, неизбежно обеднеет один из компонентов пищевой цепи. Отдаёшь себе отчёт?

– Всё понятно, – сконфуженно согласился Макс. – Я ведь не для себя. Хотел подарить экспонат Биологическому музею.

Они продолжили свой путь по редколесью. Поравнявшись с деревом, ствол которого напоминал пузатую бочку, сверху украшенную пышным султаном листьев, Алвас остановился.

– Познакомься, – сказал он Максу. – Перед тобой – беннеттит, одно из самых древних голосеменных растений. Оно появилось на Земле в юрском периоде, а к концу мелового прекратило своё существование. У беннеттитов по мере роста ствола нижние листья отмирают и опадают. Видишь, на коре сохранились рубцы в тех местах, где крепились черешки.

Макс заметил:

– После секвойи эта «бочка» выглядит карликом. Всего-то в один обхват.

Алвас хотел что-то добавить, но сверху раздались ритмичные и плескучие звуки, словно в небесах раз за разом встряхивали большое полотно. Макс вопросительно взглянул на профессора. Он, изменившись в лице, жестом указал на куртину папоротников. Нырнув в густые заросли, оба замерли, вглядываясь в небо сквозь ажурную зелень.

Тугие хлопки становились громче. Надвинулась и поплыла по земле пульсирующая тень. Над головами путешественников появились гигантские, мерно взмахивающие крылья, покрытые бурой шерстью. Массивный клюв, на затылке – крупный, похожий на рог, гребень… Короткий хвост, поджатые под брюхо когтистые лапы… Словно кадры из фильма врезались в память Макса эти секунды полёта крылатого монстра. Когда он скрылся из виду, Макс, с трудом ворочая пересохшим от волнения языком, хрипло спросил:

– Это был кетцалькоатль?

Профессор вытер со лба крупный пот.

– Узнал-таки властелина мезозойских небес? Впечатляющее зрелище. Совсем по-другому воспринимаешь размеры, когда воочию созерцаешь над головой доисторические крылья. Рассматривая рисунки кетцалькоатля в энциклопедиях, так не вспотеешь, правда?

Макс, подрагивая всем телом, ответил, как на уроке:

– Кетцалкоатль – самое крупное летающее животное, когда-либо существовавшее на Земле. Размах крыльев достигает двенадцати метров, длина черепа – более двух с половиной метров.

– Замечательно! Однако не надо забывать и об тропеогнате, населявшем Южную Америку. Этот летающий ящер не уступал в размерах, а может быть, и превосходил кетцалькоатля, – заметил Алвас, выбираясь из папоротников. И, не давая Максу опомниться, поставил вопрос: – Почему смогли подняться в небеса гигантские рептилии? Машущие крылья затрачивают много энергии, удерживая в воздухе тело массой двести пятьдесят – триста килограммов. Понимаешь, о чём идёт речь?

– Вы хотите сказать, что птерозавры были теплокровными животными? Как птицы? – переспросил Макс.

Профессор хмыкнул:

– Назови мне хотя бы одну современную рептилию, способную летать. Таковых не находится. Непостоянная температура тела – вот в чём причина. Птерозавры овладели машущим полётом, потому что обладали теплокровностью.

Глава шестая Кто напугал гадрозавров

Шагая рядом с профессором, Макс завёл разговор о том, что последний час не давало ему покоя:

– В энциклопедиях написано, что добычей кетцалькоатлю служила не рыба, как другим птерозаврам, а мелкие динозавры. Однако детёнышей совсем не видно, хотя гнездо с пустыми скорлупками мы обнаружили.

Алвас встрепенулся:

– Детёнышам травоядных ящеров не по зубам жёсткие стебли. Они выбирают места, где много нежной и сочной зелени, – степные участки, берега рек и озёр… Малыши-хищники подобных «детских площадок» не образуют. Разбредаются кто куда в поисках соразмерной добычи: червей, насекомых и более слабых собратьев.

Треск ветвей и стонущее мычание заставили профессора замолчать и замереть на месте. Через несколько секунд Макс увидел бегущих динозавров. Один, второй, третий… Следом за ними – четвёртый и пятый… Спину ящеров украшал невысокий гребень из треугольных пластин. На морде отчётливо выделялась костяная бляшка.

Когда затих шум промчавшегося стада, Алвас довольно потёр руки:

– Ну вот, а ты беспокоился, что динозавров мало осталось. Видел, какой забег гадрозавры устроили?

Макс кивнул головой и поделился своими опасениями:

– Они были сильно напуганы. Значит, где-то рядом бродит хищник. Почему он не преследовал добычу?

Профессор пояснил:

– Динозавры-хищники, как правило, подстерегают свою жертву. Преследование продолжают лишь до тех пор, пока добыча находится в поле зрения. Потеряв её из виду, хищник прекращает погоню.

Макс удивился:

– Разве тираннозавр не способен гнаться за добычей по следу?

Алвас укоризненно покачал головой:

– Ты забыл о том, что у динозавров отсутствуют потовые железы и они не оставляют пахучих следов. А вот мы с тобой, дружище, всюду изрядно наследили. Наши пахучие метки сохранились на ветвях и листьях. Однако нам опасаться не стоит. У тираннозавра не развито обоняние.

В ответ Макс облегчённо выдохнул:

– Уф! Значит, главное – не маячить у него перед глазами, а укрыться в зарослях.

– Почему ты всё время упоминаешь тираннозавра? На гадрозавров мог напасть и другой хищник. Например, альбертозавр или акрокантозавр. Они не менее опасны, чем тираннозавр. Может быть, уступают в размерах, а в кровожадности – ничуть. Впрочем, я догадываюсь, почему у тебя на языке всё время тираннозавр вертится. Голливудских фильмов насмотрелся про доисторического монстра, не так ли?

– Было дело… – согласился Макс. – Об акрокантозавре я вообще ничего не знаю. Кое-что читал про альбертозавра. Ископаемые окаменелости этого динозавра нашли в канадской провинции Альберта. Отсюда и название.