Мир Дому. Трилогия
Шрифт:
– Интересно, а какого хрена нас не провожали так же, как Вторую? – ворчал Букаш. Он двигался здесь же, в ядре, отдыхая после наряда – работала третья группа, и людьми командовал Злодей, мелькая время от времени впереди. – Я, может, тоже хочу парад в свою честь. Пусть и мимо меня бы прошли, отдали почести перед уходом…
– Ну, проводили Вторую… С парадом, с речами… И чего? – пожал плечами Знайка. – По мне так хрен с ней, с помпой… Лучше бы встретили так. Когда вернемся. Тогда уже с полным основанием можно – героические же пацаны, имеем право. Вынь да положь.
– Согласен со Знайкой, – кивнул Страшила. – А то в самом деле получается, будто авансом чествуют… Ты заработай сначала, а потом по делам и получи.
– Ну не зна-а-а-ю… – в сомнении протянул Гришка, но спорить не стал.
– Командир, а что на собрании Совета говорили? – повернув
– Ромашкин хотел нас наподобие Второй соорудить, – ответил Серега. – Важняк не дал. Генерал считает, что именно это причина провала. Одно дело – если в паутине только обоймы работают, и совсем другое – когда на нас куча гражданских висит. Сдохнут все. Так и сказал, распедалил как по нотам. А Ромашкин совсем уж навострился с полдесятка научников нам подпихнуть.
Пацаны одобрительно загудели.
– Тогда понятно, – усмехнулся Илья. – Сергеич давно уже мечтал, а вот и подвернулось… И правильно. Хватит и нас с Артемом.
– Важняк молодец… – одобрительно проворчал Дровосек. – Уважаю генерала…
Серега хмыкнул. Паша сказал очевидное так, будто новое открыл. Генерала уважало все подразделение, причем не как Главу Совета, а именно как куратора, прямого начальника. Важняк был строг, но справедлив. Касаемо же профессионализма – стоит на его иконостас глянуть. Редко у кого из ветеранов столько увидишь. И о людях заботится, и за дело болеет… За три часа до выхода, вызвав Серегу на ковер, еще раз все повыспросил: не нужно ли чего, все ли получено со складов, нет ли каких пожеланий… Хотел даже по маршруту пройтись – но это было явно бесполезно, виртуальное путешествие ничего не даст, и Серега его отговорил. Поэтому генерал ограничился лишь напоминанием.
– Что-то там не то… И сильно не то… Нехорошее что-то на сотом, – повторил он свои давешние слова. – И сотый, и тридцатый – там сугубая осторожность! Старик очень уж хотел эту мысль донести. Ты не присутствовал, запись только слушал… но он когда говорил – аж выгнулся весь, пытаясь выплюнуть. Совсем немного ему не хватило…
Что ж… Примем к сведению. Хотя, если уж совсем скрупулезно подходить, дед мог и не о горизонтах говорить. На записи четко не слышно. А может, вовсе и не слово было, а предсмертный хрип… Что еще в паутине «сотое» или «тридцатое»?
– Что в паутине может быть сотым? – переадресовал Серега вслух. – Или тридцатым… Мужик, которого мы нашли, перед смертью сказал: «бойся сотого и тридцатого». Чем пугал?..
– Да все что угодно, – после некоторой паузы ответил Страшила. И, подтверждая слова генерала, сказал: – Самое близкое – горизонт. Как я понимаю – он про свою дорогу говорил, предупредить пытался. Наверное, самая основная опасность – даже не триста сороковой, а именно сотый. И тридцатый.
– Или километр, – вставил Знайка.
– Тоже подходит, – согласился Артем. – И дальше уже валяй по накатанной. Километр, поворот, тоннель… Выбирай что нравится.
– Может, контр'oллер?.. – предположил Дровосек. И тут же смутился: – Да ладно, ладно… Я это так… в порядке бреда…
– И все-то у тебя, Паша, в порядке бреда происходит, – отмахнулся Илья. – Не бывает сотых. Тем более – тридцатых. Никто с такими не сталкивался. Чтоб в боевой машине сто кило массы? Да ну…
– Так это здесь, на наших горизонтах. А выше?..
Знайка пожал плечами, но Серегу это предположение заставило задуматься. Сотый контр'oллер… Да вот хрен знает. Паша, конечно, частенько выдавал различный бред, но эти слова все же не лишены смысла. Хотя, с индексами и классами машин давно уже полная ясность, и в последние годы ничего нового не добавилось. Четырехсотый, пятисотый… тысячник КШР-1000ММП, появившийся семь лет назад, аккурат перед Инициацией, двухтонники… И боевые платформы от тридцати тонн и выше. Индексы контр'oллеров прописывались у них в мозгах, буквально – выгравированы на металлической пластине с обратной стороны черепа. Что значило, к примеру, такое вот «КШР-400», или «КШР-500», или «ППКБ», люди доподлинно не знали – однако научники сумели вытащить из мозгов самоназвание машин: «контр'oллеры». Почему так – поди знай. Но с тех пор механизмы так и называли, а уж расшифровки индексов как-то сами придумались. Может, и не всегда гладко – но суть точно отражало. КШР – «контр'oллер штурмовой роботизированный», ШМП – «штурмовая машина поддержки», МРШ – «машина разведки и штурма», ППКБ – «платформа поддержки
контр'oллеров боевая». Цифры же в точности совпадали с весом механизма и потому здесь даже выдумывать не пришлось. Однако эта линейка действительно зияла пробелами. Ни двухсотого, ни трехсотого, ни шестисотого и дальше люди никогда не видели. То ли их не существовало в природе, то ли это были пробные версии и прототипы, не пошедшие в эксплуатацию… неизвестно. Впрочем, тут Серега тоже очень сильно сомневался. Возможно ли создать машину весом всего в центнер-два – и при этом обеспечить ее достаточной бронированностью и вооружением? Таким, чтоб не уступала тому же четырехсотому. Вряд ли. Потому и он склонялся к наиболее вероятному предположению – мужик говорил именно о горизонтах.Спустя час они подошли к Кольцу и лестнице на триста сорок восьмой. Примерно за сотню шагов до входа свет головного прожектора проявил на стене указатель – ржавую по краям жестяную табличку с частично облупившейся, но еще вполне читаемой надписью. Указатель гласил: «-350/-348».
– Обойма, стоп, – пришло по связи. Говорил Злодей. – Командир, лестница. Подъем?
– Так точно, – ответил Сергей. – Ставр, готовьтесь. Огневая группа вторым эшелоном, прикрытие. Злодей, идешь с ними. Остальные ждем, втягиваемся по команде. Букаш, обеспечь периметр. Чтоб ни одна тварь железная мне в жопу не вылезла. Начали.
Работа пошла.
Первая группа сразу же разошлась, забирая под контроль все пространство вокруг. Кто-то, уменьшая профиль, присел на колено, а то и улегся плашмя, кто-то прилип к стене, кто-то укрылся за ближайшим ребром тюбинга – на открытом пространстве лучше не торчать. Транзитная галерея в обе стороны, черные провалы ближайших коридоров и ответвлений, открытые вентиляционные короба под потолком, куда запросто может влезть киборг и затаиться, подкарауливая людей… Приклад к плечу – и с этого мгновения есть только ты и твой сектор. Держишь неотрывно, не ослабляя внимания. Это – твое. Об остальном позаботятся товарищи. Подведешь, обосрешься, упустишь момент, буквально секунду, когда из тьмы, блеснув металлом, появится смерть – и сам ляжешь, и половина обоймы вместе с тобой.
– Букаш на связи. Периметр держу, – квакнула гарнитура. – Чисто.
– Принял, – ответил Серега. – Третья группа, доложить о готовности.
– Ставр готов…
– Немой готов…
– Маньяк готов…
– Ненавижу лестницы… – пробормотал рядом Один. – Все нервы на пределе, так и ждешь, вот-вот башку сверху снесут…
Лестницы на соседние горизонты не всегда были именно лестницами. Иногда это был широкий транспортный пандус в четыре пролета, опоясывающий опорную колонну квадратного сечения, иногда – обычная узкая лестничная клетка из восемнадцати-двадцати пролетов. При этом – вся конструкция обязательно утоплена в стену, за пространство галереи, чтоб не загромождать. И если с прохождением пандуса проблем нет – двигайся парой, удерживая под прицелом угол колонны наверху – то лестницы, один из самых сложных элементов работы, предъявляли жесткие требования к физухе бойца. Это ведь не просто так, шаг за шагом наверх подниматься, это целая акробатика. Работа идет на корточках, тело максимально низко, колени на одном уровне с головой; иначе тот, кто находится выше – а то, что там кто-то есть, всегда должно предполагаться априори, – увидит макушку поднимающегося человека и отработает. И при такой акробатике, когда на тебе еще двадцать-тридцать кило боевой загрузки… Так что Один нисколько не преувеличивал – самый гадский элемент, лестница.
– Злодей, начинайте, – убедившись, что пространство вокруг
обезопашено и в разгар работы неожиданных сюрпризов в задницу не будет, скомандовал Серега. – Остальным заткнуться и замереть. Укрылись! Тишину поймали!
Первым делом – контроль верхней площадки, той, что следующим этажом. Это работа для группы прикрытия. Если не законтролить, то противник, чуть перегнувшись за край, сразу увидит ноги нижестоящего человека. Выстрел, боец падает, дальше сразу дострел. Минус один. Освободившись от рюкзаков, Тринадцатый со Шпионом улеглись у самой первой ступени, взяв под прицел дыру меж лестничными пролетами над головой. Теперь стоит там появиться противнику – встретят в два ствола. Законтролено. Злодей и Немой – над ними, готовые мгновенно подхватить ребят за эвакуационные петли на разгрузе и рывком помочь подняться, уйти из зоны поражения – это если граната сверху упадет. Остальные на безопасном расстоянии, за исключением пары заходящих, Енота с Прапором.