Мир Дому. Трилогия

В помещении разом повисла оглушительная тишина.

Серега поднялся. Банка ДТК все еще маячила перед глазами; руки подрагивали, потряхивало тело – организм усвоил брошенный в кровь адреналин, уже готов был бороться с порвавшим тело триста тридцать восьмым, хоть и безуспешно, но все же латать пробоины, снова и снова пытаться запустить сердце… Он уже попрощался с этим миром, и чтобы вернуться к жизни, требовались определенные усилия. Невозможно привыкнуть, хотя подобные эпизоды случались не раз и у каждого.

– Потери? – громко, на всю комнату, спросил он. Голос хрипел – горло пересохло...

– Цел… – из кабельного канала у стены донесся голос Одина.

– Цел, – рядом появилась еще одна голова, Карабас.

– Я цел… – послышалось из подсобки и в комнату, держась за правый бок, выбрался Дед. – Только рикошетом, сука, задело…

– Как он вас подловил?

– Да просто, – отдуваясь, ответил Стас. Присел на край потерны, осматривая себя в поисках пробоин. – Мы закрепились, сунулись дальше в коридор – а там он. Ну и понеслась.

– Букаш, работай, – зажав клавишу передачи, скомандовал Серега. – Дальше Медоеда пускай. Но осторожнее, тысячник оттуда притопал. Знай, Мудрый, сюда. Теплов ранен, – и, чувствуя, как подрагивают ноги, шагнул в сторону и сполз по стене. Организму после мощной встряски требовался отдых.

Рана Деда оказалась не опасной. Когда медики, уложив парня на пол, распотрошили броню и снарягу – выяснилось, что пуля прошла вскользь, вспоров кожу и лишь задев мяск'o. Наложили повязку, и боец полностью боеготов.

Пока научники латали раненого, ребята занялись тысячником. КШР-1000ММП – следующий этап развития пехотного варианта контроллера. Уже не пятисотый – но еще не двухтонник. Размерами хоть и меньше того же страуса, и тем более кентавра – однако бронированием и огневой мощью, пожалуй, к ним приближается. Триста тридцать восьмой калибр по энергетике – куда там семерке. Броня же… несмотря на то что толщина по фронту на корпусе и башне, пятнадцать миллиметров – да только броня титановая[14]. И стойкость к пробитию относительно более старых моделей – помножить примерно на два. То есть уже не пятнадцать, а все тридцать миллиметров. И КОРД в таком случае, можно сказать, почти не сыграл, вся заслуга Дровосека.

– Железный! – подозвав Пашку, Серега похлопал его по бронированному наплечнику. – Молодец, хорошо отработал. Все же правильно мы тебе КПВ навесили. Сейчас бы валялся я всмятку, да и пацанов покрошило бы.

– А там и всю обойму, – Дровосек под личиной явно улыбался, довольный похвалой. Не все ж звиздюлей вылавливать, нужно и отличиться иногда.

Снять с тысячника получилось не много. Броневая плита нагрудника испорчена – вся в пробоинах, посредине, куда свелись трассы, рваная дыра с два кулака. То же самое и с топливным элементом, и с мозгами – уничтожены. Боезапас хоть и цел почти – но .338NM в обойме не использовался. Поимели разве что милкор с боезапасом – впрочем, тоже не мало. М433[15] пятьдесят миллиметров брони жжет, а их таких здесь десять штук. И еще десять – осколочно-фугасных. Итого двадцать выстрелов, которые Серега раздал по обойме. Кроме того, сняли и светотехнику, фонарь с прожектором, и медицину. Больше ничего полезного не обнаружилось. Тем временем первая группа, продолжая работать под чутким руководством Гришки, добралась до галереи и закрепилась. Третья, последняя комната, оказалась пуста. Теперь предстояло решить, двигаться дальше или переждать.

Соображения у Сереги были такие. С одной стороны – шум подняли серьезный, наверняка слышно километра за два в обе стороны. А еще, вполне возможно, контроллер успел сообщение пульнуть и в любой момент могут собратья заявиться с проверкой – чего это дружище не отвечает?.. А дружище с разбитой башкой лежит. И мерзкие людишки тут же крутятся, руки по локоть в машинном масле… С другой стороны – это триста сороковой. Если заявятся – могут всем скопом притопать: еще бы, бурдюки в самом логове объявились… Немедленно в расход! Припрутся всей кучей; если и не покрошат – запрут обойму как в бутылочном горлышке. И тогда точно задача провалена. Решение напрашивалось само собой – двигаться, иначе никак.

Транзитная галерея – самое опасное место в Джунглях. В этом широченном тоннеле можно встретить кого угодно, начиная от двухсотого и заканчивая любой из платформ ППК. Потому пять километров до нужного ветвления Серега поставил в передовой дозор отделение три-один и Злодея. Опыта и осторожности Пашке не занимать, и частенько на самые опасные участки приходилось ставить именно его. Букаш встал замыкающим – первая группа поработала уже, целого тысячника задавили, надо отдых дать. Сам же, на время оставив ядро, принял непосредственное командование над двумя отделениями, три-два и три-три. Схема работы таким тандемом применялась регулярно – зам впереди, в разведке, командир следом, в ударной группе, готовый в любой момент прийти на помощь, прикрыть и проломить заслон. Или отойти, если слишком уж жарко.

Двинулись предельно аккуратно. Даже не в походном строю – в боевом. Разделившись надвое, обойма осторожно, шаг за шагом, ползла по обеим сторонам галереи, удерживая сектора крест-накрест: левые смотрят правую стену, правые – левую. Темп движения минимальный: десять шагов вперед, присесть на колено, замереть, вслушиваясь в тишину галереи, пытаясь уловить инородные звуки – позвякивание металла, гудение сервопривода затаившегося механизма, лязг затвора… Чисто? Подъем и снова вперед, следующий десяток шагов, ступая максимально бесшумно, буквально паря над бетоном. Фонари погашены, УПЗО в различных режимах – у кого в ПНВ, у кого тепляком. Больше вероятность распознать опасность. По центру сочлененной гусеницей двигался караван – прикинув, Серега решил таким образом акцентировать внимание именно на ослах. Если контроллер засечет движение, то с большей вероятностью сначала по ним прилетит. А может, и не прилетит, если он прежде распознать попытается… В любом случае это наименьшее зло: ишака починить еще можно, а человека уже нет. Тем более что ослы увешаны баллистическими щитами, как борта драккаров древних викингов. Не враз и пробьешь.

И снова, стоило лишь погаснуть последнему фонарю, обойму окутал мрак. Однако тьма паутины воспринималась теперь совсем по-другому, не так, как день-два назад. Теперь она обрела иное качество…

Люди Дома – и гражданские, да и бойцы ПБО – всегда воспринимали тьму за Внешним Периметром как нечто враждебное. Злое. Во тьме паутины таился враг, во тьме жили существа из Стока, во тьме человека подстерегали иные опасности… Точно так же воспринимали ее и бойцы ПСО – но лишь находясь в Доме. Стоило прожить в паутине хотя бы сутки – и картинка в голове менялась на противоположную:тьма становилась верным помощником.Хищник не боится тьмы, он любит ее. Тьма дает убежище, она друг и союзник, она помогает таиться и подкрадываться к жертве, помогает охотиться и убивать врага. А кто такой боец ПСО, как не тот же хищник?.. Тьма для них – обычный рабочий инструмент. Любой боец подразделения благодаря психологической подготовке во тьме паутины как у себя дома. Это у гражданских паника, стоит лишь погаснуть фонарю – для бойца подразделения специальных операций, который полжизни проводит во тьме, она своя. Важно лишь уметь слушать…

Триста сороковой горизонт оправдывал свою дурную славу – движения здесь было в разы больше, чем на нижних. Не прошли и сотни шагов, как спереди поступил сигнал о контакте – отблески света прямо по галерее, четыреста метров. Обойма тут же укрылась за ребрами тюбинга, готовясь к бою, но дальше тревоги не пошло – свет исчез, противник, вероятно, нырнул в боковое ветвление. Просидев минут десять, тронулись снова – и опять контакт, уже с тыла, размеренный металлический топот по бетону. По счастью, рядом нашлось боковое ветвление, успели уйти втянувшись в коридор. С другого конца оказалось большое производственное помещение с застывшими навсегда станками и прессами – точь-в-точь как в Мастерских. Рассредоточившись за многотонными тушами, обойма приготовилась к встрече… но трехсотые, грохоча копытами, протопали мимо. Выждав еще минут двадцать – и пропустив мелькнувшего по потолку паука, который на боковой коридор внимания не обратил, – снова двинулись вперед. И опять контакт, не прошло и десяти минут. Да такой, что едва не вляпались: вынырнув из бокового ветвления, буквально в сотне шагов от передового дозора, пара кадавров повернула налево – и начала неспешно удаляться. А дозор, как шел по обеим сторонам галереи – так и замер. Повезло. Обычное банальное везение, удача, которая повернулась в этот раз лицом. А могла бы и задницей...

– Фортануло… – выслушав доклад Злодея, выдохнул рядом Знайка.

Серега кивнул. В этот раз да… Но он прекрасно понимал, что рано или поздно они попадут на огневой контакт. Целей здесь – запредельное количество. С такой плотностью на погонный километр зацепиться с врагом лишь вопрос времени. И все же лучше максимально оттянуть контакт. Одно дело, когда пробиваешься с боем с первой же минуты – и совсем другое, когда за спиной уже два, три, а может и все пять километров. Чем больше дороги позади – тем больше шанс продавить остаток в случае контакта.