Мир Хроноса. По пути Дракона

– С тобой все в порядке? Чего в окно уставился? Там кроме сугробов ничего не видно или за соседями следишь?

Пелена спала с моих глаз, галлюцинации исчезли. За окном был сумрачный вечер, а кроме сугробов и особняка соседей действительно ничего не было, даже фонари еще не зажглись. Иван с Лерой только собирались погружаться в капсулы. Мне стало по-настоящему страшно. Снова оказаться на больничной койке только теперь с выгоревшим мозгом, в беспомощном состоянии, я не хотел. Ходили неподтвержденные слухи о том, что хакеры снимают блокировку на время пребывания и в результате были случаи «выгорания», когда человек уже не осознавал ничего вокруг. Человеческий мозг просто не выдерживал таких нагрузок. С учетом того, что я теперь видел мир Хроноса и магическим зрением, я такой перегрузки не исключал. От полумер и временного отдыха тоже отказался. Решение могло быть только кардинальным – сократить время пребывания в два раза. Опасения были только по поводу того, что я не найду чем заняться в реальном мире. Первые три дня оно так и было, потом втянулся. Если разобраться, как я жил последние пару месяцев? Двенадцать часов в капсуле, восемь часов сна, два-три часа на все остальное, а в сутках по-прежнему двадцать четыре часа. Можно с уверенностью сказать последнее время я жил только в Хроносе. Вывод не утешительный.

Теперь у меня появилось время на занятия спортом и учебу. У меня появилась мысль восстановиться в Университете на заочное обучение, лучше поздно чем никогда. Понятно, что пока я живу отшельником в одном и изгнанником другом мире, это невозможно, но в планах было. И дело даже не в том, что появилось время, которое я не знал куда потратить. Я осознал простую истину: Ученье – Свет, а невежество – Тьма. Как иначе объяснить, что я своими руками выстроил Храм Смерти в Хроносе? Так что поговорка оказалась верной на все сто. Вообще странное дело, споры о том, как влияет виртуальная реальность на реальный мир, не утихали до сих пор, но имели для меня статус академических диспутов на заданную тему. Теперь ситуация изменилась. То, что Хронос влияет на мир реальный я убедился на своем примере, а ситуация в канадском городке это только подтверждала, да и сами призраки признавали, что уже не могут так просто взять и отказаться от Хроноса. Меня сейчас занимал другой вопрос: Как влияет виртуальная реальность на конкретного человека? Создатели такого влияния не исключали. Не по этому ли выбор расы ограничивался человекоподобными расами? Не по этому ли верховная власть принадлежала Правителям, а за соблюдением законов следила городская стража и гарнизоны? Не поэтому ли никак не поощрялись ПВП-кланы, игроки и персонажи с уклоном в темную сторону? Ответ был очевиден. Многие шли в Хронос чтобы развлечься, испытать то, что недоступно в реальной жизни, но таких становилось с каждым днем все меньше. Персонаж в Хроносе в той или иной степени отражал личность своего владельца, я в этом убеждался неоднократно. Пред глазами был Птах, Яран, Аврора, да и сам я. Невозможно переродиться в Хроносе и стать совершенно другим человеком. Система будет скрупулезно фиксировать все твои эмоции и поведенческие реакции. В результате получится слепок или тень человека реального, который уверен в своей анонимности. Я не верил, что персонаж, способный в игре на подлость или жестокость, в реальном мире окажется добрым самаритянином. Я стал думать, а это иногда полезно.

Через неделю щадящего режима в Хроносе, мне перестало хватать времени в реальности. Пришлось урезать сон, иначе не успевал сделать все, что запланировал. Теперь помимо шести часов в капсуле уделял два часа изучению Хроноса. Читал легенды и мифы, историю, внимательно следил за достижениями, открытиями и изменениями на политической карте. Можно сказать, я проходил ускоренное обучение параллельно в обоих мирах. На многие события смотрел теперь по- другому. То, что мне раньше казалось случайностью, теперь выглядело иначе и находило свое объяснение. Кланы Великих городов теперь занимали лидирующие позиции в рейтингах, а их лидеры входили в десятку лучших игроков. «Камелот» занимал третье место после «Легиона» и столичного клана «Авалон», это было ожидаемо, а вот личный рейтинг меня не радовал. Гест по-прежнему занимал первое место. Я надеялся, что скоро он выпадет из десятки топов и про него все благополучно забудут. Ожидания не оправдались, он по-прежнему был вверху списка и всем мозолил глаза, с каждым днем все больше превращаясь в игровую легенду. Мало того, его уровень стал расти вместе с достижениями клана и уровнем Хеймира в Реликтовой роще. Одновременно с этим Птах занимал уже седьмую строчку в рейтинге, а Яран вскоре должен был войти в топ двадцати лучших игроков.

Иван с Лерой все больше погружались в Хронос. Все домашние дела были только на мне, за исключением закупки продуктов. Я по-прежнему не покидал территорию поселка и оставался его добровольным затворником. Вместе с тем, меня беспокоили дорогие мне люди. Я видел, как с каждым днем они все дальше становятся от мира реального. Теперь все разговоры были только о клане и его делах. Они перестали гулять, заниматься спортом, устраивать выходные. С третьей попытки, под предлогом того, что капсулам нужно провести техобслуживание, а нам серьезно поговорить, мне удалось добиться того чтобы они устроили однодневный перерыв, и этот день наступил. Я дождался того момента, когда оба начали метаться по комнатам, не зная чем себя занять и только после этого начал разговор. Для того чтобы они осознали в полной мере, дал посмотреть запись из общей комнаты, где поочередно появлялись два субъекта с явными признаками ломки и метались как тигры в клетке, пытаясь начать несвязный разговор. Со стороны это выглядело впечатляюще, прониклись оба.

Дальше они слушали меня очень внимательно. Я приводил аргументы, цифры, делился своим опытом. Компромисс был найден. Они решили ограничить игру до восьми часов, с обязательным выходным один раз в неделю. Мало того, если время превышало сорок восемь часов в неделю, то один или два выходных добавлялись в качестве штрафа и компенсации за перегрузку и за нарушение обязательств. Последняя часть разговора касалась полной передачи управления кланом «Камелот» Ярану. Я не собирался выходить из клана, но управление им решил оставить навсегда. Сто пятидесятый уровень брата теперь позволял ему возглавить клан, а я оставался советником по праву основателя клана. Клан в этом случае ничего не терял и подобные рокировки в Хроносе были событием вполне заурядным. От пересмотра соглашений в свою пользу Иван категорически отказался, заявив, что они с Лерой и так имеют прибыль больше меня и чувствуют себя из-за этого не вполне комфортно. Теперь это будет обоснованно, но пересматривать ничего не нужно. Я был только рад, что их возражения, высказанные вначале разговора, остались позади, а мои доводы были услышаны.

С этого дня многое переменилось. Через неделю Лера выбрала удобный момент и поблагодарила меня за введенные ограничения. Вечером того же дня ее поддержал Иван, при этом они старались делать это в тайне друг от друга. Предложение о смене руководства Камелота с основателями и игроками обсуждалось недолго, и было принято единогласно. Двое воздержались, и я догадывался кто именно. Еще через неделю, после открытия Авалоном Южного моря, я покинул первое место в рейтинге и стал наблюдать, как развиваются события. На моей карте это море было уже обозначено по маршруту полета Юстума, но за лаврами первооткрывателя я не спешил. Последнюю точку пребывания питомца я потерял в Мертвых землях и переживал, удалось ли ему добраться до города Драконов. На моей карте, благодаря походам, Юсту и изнурительному обучению уже было много чего интересного, и я с нетерпением ждал момента окончания своего изгнания. Если после открытия мной Города Смерти, Хронос охватила золотая лихорадка, то сейчас впору было говорить о лихорадке морской. Не желая упускать стратегическое преимущество, я предоставил Ярану часть карты с указанием ближайшей к Рияду точки на побережье. Путь был не близкий, но о подготовке экспедиции на Север Яран уже распорядился. Камелот за это время увеличился до двухсот человек, а дальнейший рост сдерживался показателем Лидерства Ярана, только после ста баллов лидерства снимались всякие лимиты, а клан мог набрать больше тысячи игроков, без ограничений.

Сейчас меня дела клана занимали не в первую очередь. Я работал на его перспективу, а магия Природы поглотила все мои интересы в Хроносе. Не могу сказать, что обучение было легким. Этот период в жизни Хеймира достоин отдельной истории, но если вкратце, то наставник не давал мне скучать с первого дня. К счастью, мне больше не пришлось пить Легендарный эликсир. На следующий день после того, как я узрел магический мир я опасался того что ослеп. Потому что мир был прежним и ничего не выдавало наличие магических предметов и источников вокруг меня. Продолжалось это не долго, стоило мне расфокусировать взгляд, примерно так же как при просмотре 3D-иллюзий, как свечение возникало повсюду, оставалось только посмотреть туда и найти источник света. Несколько дней после этого учился пользоваться магическим зрением так чтобы незаметно для себя и окружающих видеть магическую природу вещей и не терять при этом концентрации. Одновременно с этим учился поддерживать сразу несколько заклинаний, развивая собственный магический источник. Теперь для меня не составляло труда обнаруживать охранные заклинания и магические ловушки по характерному переплетению едва заметных рун. Наставник оказался прав в том, что Книги магии содержали упрощенную форму заклинаний, теперь мне предстояло постичь их Природу. В основе всех заклинаний лежали Древние руны, именно их сочетание и вызывало отклик источника. Чем сложнее была вязь, тем сложнее было само заклинание. Без освоения рун дальше было двигаться невозможно. На их изучение я потратил почти месяц. Их не только нужно было научиться писать, но и воспроизводить при составлении заклинания и при этом постараться не ошибиться. Ошибка в одной руне могла сменить эффект от заклинания на противоположный. Вскоре я нашел способ, как избежать многих ошибок. Большинство заклинаний одной школы и одного уровня имели одинаковую основу, отличия были только в одной или двух рунах, в зависимости от самого заклинания. Вот именно эти отличия я запоминал, а основа была известна наизусть. Это и называлось «постичь основы магии», так по крайней мере считал мой наставник.

Параллельно с изучением основ магии наставник терпеливо объяснял мне основы зельеварения. Эликсиры тоже делились на несколько больших групп, имеющих одинаковую основу, а отличались несколькими ингредиентами, которые и придавали те или иные свойства конечному продукту. Выбор ключевых ингредиентов был не ограничен: от яда василиска до крови Богов. Когда зелье или эликсир был готов, то можно было распознать его свойства. По большому счету, все мастера зельеварения и травники работали опытным путем, создавая иногда уникальные составы, рецепт которых могли и не запомнить. Поэтому учитель настаивал, чтобы во время процесса приготовления я записывал все, до последней мелочи. Это было утомительно, но справедливо. В конце обучения я мог легко приготовить самые распространенные зелья с непродолжительным эффектом действия. Примерно так же проходило обучение созданию материальных артефактов. Учитывая отсутствие у меня ремесленных навыков, из моих рук выходили довольно сомнительные предметы, больше похожие на поделки детей и, как правило, одноразовые, но зато с сильным эффектом и свойствами. Примерно так же происходило и с наложением чар на предметы и оружие. Эффект был сильный, но недолговечный. Постоянных уникальных свойств могли добиться только Боги Олимпа, освящая и благословляя оружие.

Мой собственный источник магии за время обучения увеличился в несколько раз, но яркости не потерял. Узловые точки стали намного больше и ярче а тонкие разноцветные линии превратились в переплетение разноцветных нитей в едином канате. Что мне это давало? Во-первых: ускоренную регенерацию маны, во-вторых: время плетения заклинаний сократилось в разы. Теперь наставник учил меня скрывать свою Природу, не обязательно всем, обладающим магическим зрением знать о моих способностях. Получалось с трудом, но однажды мне удалось его удивить. Я забыл снять Серебряный наруч и Фьюзис испугался, что его ученик совсем лишился магических способностей. Кроме того он учил меня как пользоваться внешними источниками, которые были повсюду. Только на моей карте отображались с десяток мест силы той или иной магии и разной мощности. При использовании внешнего источника мана не расходовалась. Я просто становился проводником магической энергии, получая столько, сколько мне было необходимо и преобразуя ее на выходе заклинанием. Сила заклинания в таком случае повышалась многократно и длилось заклинание ровно столько, пока это было мне необходимо. Вполне серьезно наставник заявил мне что случаев, когда магический источник оказывается исчерпан он не знает.

Последние две недели обучения Фьюзис оказывался признавать меня учеником и называл исключительно другом. Я охотно делился с ним знаниями из магии Жизни, которая его всерьез заинтересовала. Две недели мы потратили на то, чтобы посетить ближайшие места силы, охотились, рыбачили, собирали травы и ингредиенты. За пределами Реликтовой Рощи охота не возбранялась, но только ради пищи и с неизменным ритуалом, позволяющим возродиться дичи через день или два после охоты в другом обличье. В завершение путешествия мы вернулись в Реликтовую рощу, где он научил меня призывать легендарных животных: кентавров, фей, единорогов и других магических существ, населяющих этот мир. Мы направлялись к источнику Природы, когда он произнес величественным голосом:

– Мы завершили круг и вернулись к источнику Природы. Мне нечему больше тебя научить, обучение завершено. Ты знаешь последнее и самое могущественное заклинание магии Природы. Благодарю за науку. Загляни в свою книгу, Архимаг Хеймир.

Я не стал возражать и заглянул в книгу, в которую Эдгар когда-то вписал первое заклинание. Все страницы книги были исписаны заклинаниями, их были сотни. Когда я стал его благодарить, он выслушал, но заметил:

– Тебе нужно благодарить Богов, я только инструмент в их руках. Не забывай то, что обещал мне, я принимаю задание, – и растворился в воздухе.