Мир колонизаторов и магии: Практика
Шрифт:
— Похвально, Гарсия, что у вас нет никаких тайн от инквизиции, но в будущем знайте, что надо больше заботиться о своём коне, и он никогда не посмеет вас ударить или укусить, — вздохнул святой отец. — Я знаю, что вы плохо ездите, всё-таки то, что вы потомственный моряк, сказывается, но, в то же время, вы уже барон, а ваш титул обязывает вас соответствовать ему. И это, не в последнюю очередь, умение обращаться с конём и шпагой. Учтите это, идальго.
— Я учту, святой отец, — склонив голову в поклоне, ответил я. — Спасибо за ваш совет, я непременно воспользуюсь им.
— Хорошо, я удовлетворён, можете идти на своё место. Итак, благородные идальго, тема нашего занятия…
Опухоль с щеки спала на второй день, а синяк сошёл на пятый, за это время
Занятия по алхимии, по управлению погодой, по истории церкви и инквизиции, всё это набирало обороты, в силу увеличения объёма необходимого к усвоению материала. Добавились дисциплины, на которых рассказывали, как проводить допрос, физический, духовный, и с помощью магии. Изучалась техника управления кораблём в теории, и техника управления небольшими флотилиями, также в теории.
В конце семестра нашему факультету объявили, что этот год в духовной академии для нас станет последним. Так как мы факультет МОРСКОЙ инквизиции, то и обучаться должны рядом с морем. Все необходимые теоретические дисциплины мы пройдем ещё здесь, а всё остальное, особенно практика, должны будут проводиться либо в Кадисе, либо в другом крупном портовом городе. Как только всё решится, нам об этом сообщат.
В общем и целом, нам придётся переезжать после летних каникул, да и учеников у нас было совсем немного, по сравнению с остальными факультетами. Мы товар штучный и, по своей сути, экспериментальный. Вот на нас опробуют новую методику и решат, стоит ли её внедрять на постоянной основе.
Но что-то подсказывало моему сердцу, что наше обучение продлится недолго, и нас сразу бросят в бой, как только представится такая возможность. Да и общая конъюнктура межгосударственных отношений постоянно менялась. Сегодня враги, завтра — нейтральны, послезавтра — уже друзья.
За первым семестром незаметно промчался второй, а потом мне привалило, нет, не любовь, в виде Мерседес, которая откровенно чуралась меня, а очередное приключение.
В один из дней, после посещения конюшни, где, следуя совету инквизитора о необходимости тщательного ухода за конём, для его лучшего приручения, проведя все требуемые манипуляции, я направлялся обратно в учебный корпус. Впереди показалась группа студентов, среди которых я увидел и Мерседес. Заметив меня, она стала отчаянно смеяться шуткам своих сопровождающих, несмотря на то, что они хоть и весело болтали, но уж совсем смешного ничего не произносили.
Пожав плечами, я свернул с их пути, потому как мне стало неприятно. Нравится ей, пусть хохочет, а мне только задираться придётся. Руки уже откровенно чесались, и страстно захотелось кого-нибудь проткнуть шпагой или разрубить саблей. В то же время, я понимал, что в возникновении этого желания никто не виноват, кроме меня и самой Мерседес, а потому и конфликтовать не имело никакого смысла.
Повернув в другую сторону, я углубился в небольшой парк. Он был весь в зарослях жасмина, диких апельсиновых деревьев и других кустарников. Мерседес с однокурсниками прошли мимо, но мне отчего-то захотелось немного прогуляться по этому небольшому парку. Несмотря на его скромные размеры, здесь было, где побродить, и вдоль аллей стояли несколько скамеек. Возможно, здесь уединялись влюблённые парочки, но я не заходил сюда раньше. Мне было не до того, чтобы бродить вокруг академии, да и не интересно.
Гаревая дорожка повела меня вокруг парка, постепенно выводя из него. В одном месте она делала небольшое ответвление влево, ведущее к стене академии, но оно тут же обрывалось. Дальше следовало пространство, заросшее розмарином и тимьяном, которое тянулось до самой внешней стены, увитой плотными ветвями дикого винограда.
Было заметно, что здесь иногда убираются и расчищают всё от зарослей, но делают это редко, и в этом году данного факта ещё не произошло. Свернув туда, сам не знаю, зачем, я подошёл к стене
и несколько мгновений разглядывал плотные заросли, пытаясь что-нибудь сквозь них увидеть, а на самом деле думая о Мерседес. Не знаю, что меня удержало тогда, когда я получил от неё пощёчины. Очень хотелось схватить её и зацеловать, впиться в её нежные губы, терзать их целую вечность, и плевать на её пощёчины.Встряхнувшись, и, не оборачиваясь, развернулся и сделал попытку попасть обратно на дорожку, но коварные заросли попали мне под ноги и, зацепившись за несколько виноградных усов, я споткнулся, чуть не упав. Разозлившись, я с силой дернул за виноградную плеть, и та, жалобно хрустнув, оторвалась, упав мне в руки, подняв, при этом, в воздух немного пыли.
Что-то звякнуло, заинтересовавшись, что бы это могло быть, я полез в заросли, где рассмотрел, что они растут на остатках небольшого фундамента. Носком сапога я стал освобождать это место от грязи и растений, пока не заметил кольцо, изрядно потемневшее от времени. Нагнувшись к земле и очистив рукой кусок поверхности, я убедился, что вижу перед собой круглую ручку. Кольцо крепилось к куску плиты, засыпанной землёй и перегноем, из давно отмерших растений.
Само кольцо, покрытое от времени густой зелёной патиной, было, видимо, медным или бронзовым. Дёрнув за него, я почувствовал, что плита сопротивляется, и сдвинуть её с места будет весьма проблематично. Она не была огромна, напоминая диаметром небольшой люк, ведущий в подвал, и это было видно по змеящейся вокруг куска плиты трещине. Скорее всего, это и есть подвал здания, снесённого лет двести назад.
От моих усилий люк древнего подвала немного раскачался и показал свои границы, но на этом всё. Здесь требовалась большая сила и подходящий инструмент, ломик или топор, можно старое, но крепкое, копьё. И одному мне этот люк не поднять, а ведь интересно, что там под ним.
Сокровища? Сомнительно. Возле академии никто не будет прятать сокровища, это ни к чему, скорее всего, там находится потайной ход и артефакты, очень интересно было бы туда попасть. Опыт-то есть, и самый, что ни на есть, полезный. Вот только кого с собой позвать? Винсенте? Но он стал от меня отдаляться и приближаться к Элеоноре, подруге Мерседес.
Это было вполне объяснимо, та неудержимо флиртовала с ним и, о, чудо, даже невзначай помогала ему деньгами. У Винсенте объявился дальний родственник, знавший маркиза де Тораль, вот через него она и снабжала Винсенте деньгами, как я узнал позже. Родителям она отговаривалась, что покупала себе подарки, да они особо и не интересовались.
Но в тот момент я этого не знал, также я не знал мотивов Элеоноры и причин, почему она так себя вела. А вот Винсенте было не узнать, он целыми днями только и думал об Элеоноре, и чем дальше, тем больше. Поэтому Винсенте отпадал. Кого бы ещё привлечь к этому интересному делу?
В уме я перебирал своих немногочисленных знакомых и товарищей. Особо обратиться было и не к кому. Хотя, один кандидат был — Алонсо Перес. Ну, ясен Перес, держись! Приключения тебя ждут. О Мерседес я уже и забыл, на время, выкинув её образ из головы. Всё для себя решив, я направился в нашу комнату, собираясь уговорить Алонсо.
— Да! Согласен! Пошли! — выслушав меня, Алонсо был готов бежать уже сейчас, но нам надо было подготовиться, а не сломя голову нестись туда. Неизвестно, что ещё скажут наши преподаватели, если узнают о том, что я нашёл. Либо сами вскроют подвал, либо, всё равно, нас не допустят до его тайн. Возможно, что там было опасно, ну, а где не опасно? В море? В городе? Там я получил приключений вволю, и без всякого на то моего желания.
А тут нужно подготовиться и никому не попасться раньше времени, недаром декан факультета инквизиции неровно ко мне дышит, всё ересь ищет, да подозревает во мне засланного казачка. А я к ним ни словом, ни духом, даже свою раковину не понёс на специалитет, чтобы сделать из неё сильный артефакт. Но и сомнения у меня есть насчёт этого подарка от Левиафана, уж больно мутный персонаж. А выбрасывать жаль, вдруг пригодится.