Мир-на-Оси

– Честно говоря, не знаю, – открыто улыбнулся Гиньоль. – Моя кухарка такая затейница… – Он помахал в воздухе кистью левой руки. – Никогда заранее не знаешь, что она изобразит…

В чуть приоткрывшуюся дверь одним глазком заглянула Мадлона.

– Заходи, Мадлона! – махнул ей рукой Гиньоль. – Разреши представить тебе наших гостей. Профессор Хруль и доктор Вин-Винтовский. Оба – известные упологи. Преданные и целеустремленные борцы с угрозой панспермии.

Мадлона изо всех сил прижала к груди папку, что держала в руках. На лице девушки появилось страдальческое выражение.

– Можно, я… – она одним пальчиком указала на кресло в самом дальнем углу.

– Ты разве не присоединишься к нам? – Гиньоль посмотрел на свободное место у стола.

Мадлона пальчиком прижала перекладину очков к переносице и испуганно затрясла головой.

– Ну что ж, как пожелаешь.

Мадлона добежала до кресла, прыгнула в него, вся сжалась и затаилась, как мышка.

– Итак, господа! – Гиньоль сложил ладони и кончиками пальцев коснулся гладко выбритого подбородка. – Вы, должно быть, изнываете от любопытства?

Упологи непонимающе переглянулись.

– Вам, наверное, интересно, почему я вас пригласил? – задал наводящий вопрос Гиньоль.

– А, да, конечно, – затряс нечесаными патлами доктор Вин-Винтовский.

– Безумно интересно! – азартно воскликнул профессор Хруль.

Он даже хотел было вскочить на ноги. Но зацепился животом за край стола и снова плюхнулся на стул.

– Господа! – Гиньоль перевел взгляд с худого на толстого. – Доктор, профессор. – Он таинственно улыбнулся. – У меня к вам дело чрезвычайной важности!

Оба уполога замерли в ожидании.

Они понятия не имели, чего, собственно, ожидать? А потому выражения их лиц были скорее испуганными, нежели заинтересованными.

– Что вы думаете об угрозе инопланетного вторжения? – спросил Гиньоль.

В столовой повисла зловещая тишина.

В дальнем углу, непонятно с чего вдруг, сдавленно пискнула Мадлона.

Взгляд хозяина, казалось, придавил гостей к спинкам стульев. Как перегрузка примерно в 5g.

– Я жду ответа.

Доктор Вин-Винтовский медленно поднял руку и принужденно кашлянул в кулак.

– В каком смысле? – спросил он внезапно осипшим голосом.

– В том самом, который вы сами в него вкладываете, – ответствовал Гиньоль.

Профессор Хруль принялся нервно ерзать на стуле. Как будто ему вдруг нестерпимо захотелось в туалет. Лицо его приобрело страдальческое выражение. Казалось, ему хотелось сорваться с места и куда-то бежать. Вот только он страшно боялся последствий этого необдуманного поступка.

Вторя ему, доктор Вин-Винтовский принялся нервно барабанить ладонями по краю стола.

Так, подумал Гиньоль, не хватало только, чтобы еще и Мадлона в углу разрыдалась.

Но Мадлона, на удивление, держалась молодцом. Из ее уголка более не доносилось ни звука.

– Что вы от нас хотите? – внезапно выбросил вперед длинную, худую, как палка, руку доктор Вин-Винтовский.

– Да! Что вам от нас нужно?

Профессор Хруль попытался-таки вскочить на ноги, и вновь живот помешал ему сделать это как подобает.

– Господа! – Гиньоль поднял руки в умиротворяющем жесте. – Мне кажется, вы неправильно меня поняли!

– А как вас следует понимать? – воскликнул тощий уполог.

– Да! Скажите, как? – поддакнул ему толстый.

В голове у Гиньоля зародилась очень нехорошая мысль. Он начал думать, что, быть может, напрасно связался с этими недоумками из ЦУПа? Быть может, хватило бы и одного фантаста?.. А?..

Обстановку – вот же диво! – разрядила Туанона. Толкнув задом дверь, домработница, пятясь, вошла в столовую. Вкатив серебристый сервировочный столик, она развернулась и, чинно вышагивая, направилась к обеденному столу.

Гости замерли.

Не то в испуге, не то в недоумении.

Если Гиньоль внушал им недоверие, то Туанона – ужас.

Почему – этого упологи и сами не понимали.

Какие уж воспоминания будил в их душах мерный стук каблуков домработницы – о том, должно быть, никто и никогда не узнает. Только оба затихли, сели на свои места и сложили руки на коленках.

С видом невозмутимым и чопорным – какое мне дело до того, что тут у вас происходит, – Туанона принялась накрывать на стол. Если на блюдах действительно лежало то, что осталось от завтрака, значит, Туанона готовила его в расчете на дюжину гостей, которые так и не явились. Тут была и холодная говядина, и рыба под маринадом, и соленые огурчики, и грибочки под майонезом, и ветчинные трубочки, и сырные булочки, и острые соусы, и свежие фрукты. И – видимо, посыльный из магазина все-таки явился – две большие пузатые бутыли портвейна.

При виде такого изобилия даже Гиньоль невольно улыбнулся. А упологи – те так просто пожирали угощение глазами. И, казалось, готовы были начать тихо поскуливать. Как собаки Павлова, услыхавшие звонок.

Туанона окинула творение рук своих придирчивым взглядом, поправила салфетку на тостах, смахнула с края стола невидимую пылинку и молча удалилась. На Гиньоля она даже не взглянула. Ибо и без того знала, что повергла его во прах. Доказав, что ее Дэ втрое, нет, вчетверо выше его! Гиньоль был не против. Его вполне устраивала кухарка даже с очень высоким Дэ, если она может из остатков завтрака приготовить роскошный обед.

Гиньоль взял за горлышко бутылку портвейна, выдернул из нее пробку и повторил свой вопрос:

– Так все же что вы думаете об угрозе инопланетного вторжения, господа?

– Такая угроза, несомненно, существует! – убежденно заявил доктор Вин-Винтовский.

– Вне всяких сомнений! – горячо поддержал коллегу профессор Хруль. – Это ужасная угроза!

– Я рад, что вы так считаете. – Гиньоль наполнил бокалы упологов вином. – Значит, нам есть о чем поговорить.

Однако в течение следующих сорока трех минут поговорить о чем-либо с упологами оказалось невозможно. Они накинулись на еду, точно стервятники на полуразложившийся труп. И были способны издавать лишь нечленораздельные звуки и междометия.

Оставив на время упологов одних – Мадлону, забившуюся в угол, вряд ли стоило принимать в расчет, – Гиньоль покинул столовую, чтобы заглянуть к Франтишеку.

– Пока информации маловато, – Франтишек сунул в рот половинку зефира и почесал под горлышком сидевшего у него на животе попугайчика Ма. – Но мне кажется, что с этими людьми можно иметь дело.

– На мой взгляд, они производят впечатление абсолютных психов. Которых к тому же неделю не кормили. Туанона, кстати, со мной согласна.